Лабиринт Данимиры (СИ) - Бариста Агата

— Будут ли понимать тебя так же, как меня в твоей стране? — спросила я на всякий случай, помогая ему подняться.

— Обмен был обоюдным, — кивнул Кайлеан. — Твой язык — и мой теперь.

Когда я восстановила и укрепила наши вуали, мы поковыляли к метро.

Перед входом в вестибюль я попросила его собраться и применить все навыки хождения в разведку, чтобы беспрепятственно миновать досмотр у турникетов. Он вяло кивнул, я с тревогой поняла, что даже короткая прогулка истощила его силы…  надо было срочно спускаться под землю.

Я поволокла Кайлеана, как муравей тащит на себе полудохлого жука. На гранитных ступенях он чуть не упал. Я стиснула зубы…  только бы спуститься вниз…

У входа во внутренний вестибюль я прислонила Кайлеана к стене и, нервно улыбаясь, выпросила у проходящих молодых людей два жетона. Парни игриво намекали, что жетоны хорошо бы обменять на телефончик, но я оглянулась на Кайлеана и они тоже посмотрели. Кайлеан стоял, скрестив руки на могучей груди, и сверлил весельчаков многозначительным взглядом исподлобья. Даже прислонённый к стенке Кайлеан Георгиевич смог произвести впечатление — молодые люди поскучнели и сразу же пришли к верному выводу, что мой телефончик не так уж им и нужен, они отдали мне жетоны даром…  то есть, безвозмездно.

Оставалось проскочить кордон перед турникетами. Что-то подсказывало, что тут не обойдётся без неприятностей.

Дурные предчувствия не замедлили оправдаться — перед турникетами нам наперерез двинулся полицейский.

Это был пузатый пожилой дядечка с лицом простоватым и, вроде, добродушным…  и он был магом. Не слишком сильным, но моя маскировка его не обманула.

— В таком виде не пущу! — сказал он, неприязненно глядя на Кайлеана. — Девушка! Уводите своего дружка, пока я его не отправил куда следует. Пускай проспится вначале.

— Ну, пожалуйста…

— Да и вас за нарушение можно привлечь — нечего людям глаза запорашивать. Скажите спасибо, что у меня дочка такая же, жалко мне вас, дурёх…  Ай-яй-яй! Такая славная девчушка и связалась с драчливым пропойцей…  Слушай, девочка…  бросай ты этого типа, пока жизнь себе не испортила…

Он принял Кайлеана за пьяного.

— Дядечка! — Я приложила руки к груди. — Пожалуйста, дядечка! Коля хороший! Коля и не пьёт совсем…  — От отчаянья на меня снизошло вдохновение. — К нему просто друг армейский приехал — Серёга из Перми! Они вообще за пивом вышли вчера…  в Купчино…  а утром — вдруг здесь, на Петроградке…  Коля в отпуске, Серёга из Перми в отпуске…  а так они и не пьют вовсе!

Полицейский смерил взглядом Кайлеана:

— Где служил, Николай?

Я напряглась, опасаясь, что болезный Кайлеан Георгиевич ответит в духе «когда я на почте служил лесником»…  или «в Иностранном Легионе», но он подсобрался, выпрямился и хрипло произнёс:

— Десант.

— А-а-а…  ВДВ…  — решил дядька. — Не сезон вам ещё в фонтанах купаться…  Где ж ты, десантура, надрался-то так?

— В Купчино начали…  — обтекаемо ответил Кайлеан.

— А порезал тебя кто?

— Мы с Серёгой отбились, — махнул рукой Кайлеан. — А потом снова выпили…  за победу. Отметили.

— Отметили они…  — проворчал дядька и уже с интересом спросил: — А Серёгу куда дел?

Кайлеан покачнулся и загадочно приложил палец к губам.

— Серёга? Серёга где надо. Познакомился…  с одной…  — Он начертил в воздухе нечто гитарообразное. — Но это не моя тайна. До Перми не дойдёт. Пермь должна спать спокойно.

— Вот, видите? А Коля ни с кем знакомиться не стал! Он хороший! Мне очень-очень надо его до дома довезти! А я выскочила, чтоб его забрать…  и без кошелька…  испугалась очень…  только жетончики в кармане…  и у Коли денег на такси уже нет. А нам домой надо! Пожа-а-алуйста!

Полицейский ещё раз смерил взглядом Кайлеана и вздохнул:

— Ладно, проходите…  дочка у меня такая же…  дурёха…

— Спасибо! Спасибо! — я расцвела и поскорей увлекла за собой Кайлеана, пока страж порядка не передумал.

На эскалаторе Кайлеан обмяк было и навалился на поручень, но внизу он уже выпрямился. Выйдя на перрон, он остановился посередине, расправил плечи и глубоко задышал.

— Хорошо-о-о…  — с мучительным удовлетворением наконец выдохнул он он.

— Давай спустимся на вторую платформу, — обрадовалась я и потянула Кайлеана к следующему эскалатору. — Там ещё глубже!

Внизу я усадила его на скамью под ярким мозаичным панно, воспевающим радости спорта.

Кайлеан глядел перед собой отрешённо…  я сидела рядышком и помалкивала.

С шумом приходили и уходили поезда, платформа то наполнялась народом, то становилась безлюдной…

Через какое-то время я отметила, что его лицо наконец приобретает здоровый оттенок.

— Тебе лучше?

Он скривился и неопределённо пошевелил пальцами.

— Удовлетворительно. Пока сойдёт…  Это собиратели милостыни? — вдруг заинтересовался Кайлеан, указав на двоих, вышедших из вагона прибывшего поезда.

Я пригляделась.

Мальчишки в мешковатых штанах, с причёсками из заплетенных косичек — может быть, моложе меня, увешанные бусами, фенечками и прочими атрибутами богемной жизни. Они остановились у колонны неподалёку и бренчали мелочью, выгребая её из кепки. Поскольку у одного в руках была гитара, а у другого — сдвоенные экзотические барабанчики-бонги, я предположила:

— Да, наверное. Но эти не нищие…  Так просто, по вагонам ходят, играют что-нибудь…  на пиво набирают…  лето…

— А что у вас говорят, когда…  на пиво набирают?

Я пожала плечами:

— Ничего не говорят. Музыку играют…  «спасибо» иногда говорят. А те, кто без музыки, как-то так изъясняются: «Люди добрые, сами мы не местные, памажите, кто сколько может» и повторяют — «кто сколько может, кто сколько может» и это дикое «памажите»…  Но «сами не местные» — это мафия. Мафия нищих. Все знают, но иногда подают — попрошаек жалко. Грустная, в общем-то, тема…  — Я спохватилась: — А что? Ты же не хочешь…

— «Кто сколько может?» Хм-м-м…  Великолепно! — Кайлеан хищно осклабился, порадовавшись неизвестно чему. — Идём!

Он повлёк меня к музыкантам; те опасливо покосились на приближавшегося Кайлеана, засуетились и подхватили рюкзачки, явно намереваясь смыться.

— Стоять. — Кайлеан оказался у них на пути и, подняв руку, пощёлкал пальцами. — Имена!

— Юраш…  — как-то вдруг обмякнув и перестав беспокоиться, сказал гитарист.

— Ярик, — безучастно представился барабанщик.

Глаза обоих были пугающе пусты, они не отрывали взглядов от лица Кайлеана.

— За мной.

Кайлеан потянул меня к поезду, прибывавшему на станцию, Юраш и Ярик двинулись за ним как приклеенные. Я упиралась и бормотала.

— Ты их зачаровал? Это невинные люди, они тут не при чём! А это им не повредит? С ними же потом всё будет в порядке?

— Смотря как себя поведут, — холодно сказал Кайлеан. — Домой хочешь? — (Я насупилась, но кивнула.) — Тогда принимай всё, как есть.

— Мне никто не подаст, я не умею побираться…  У меня не получится!

Он глянул высокомерно, в зрачках я уловила отблески огня.

— Естественно, не умеешь. Это буду делать я.

В полном смятении я позволила увлечь себя в вагон.

Двери закрылись, поезд тронулся в сторону «Адмиралтейской».

Как только мы оказались в туннеле, Кайлеан сотворил пас и лампы в вагоне погасли. Через секунду освещение появилось вновь, но теперь свет стал багрово-тусклым и весьма зловещим…  Вагон будто застыл в безвременьи, и пассажиры застыли, повернув головы в сторону нашей компании. Я поёжилась. Как-то чересчур преданно все уставились на Его Высочество. Чем-то ситуация ужасно напоминала сцену допроса в королевской библиотеке.

Внешность Кайлеана как обычно при использовании им магии обрела оттенок монументальности — он будто увеличился в размерах, на голове обнаружилась широкополая шляпа с высокой тульей, волосы удлинились и заструились по плечам, за спиной затрепетал чёрный плащ — неосязаемый сгусток тьмы.

Кайлеан приказал музыкантам:

— Играйте.