Нож сновидений - Роберт Джордан

Ранд вынул трубку изо рта и почувствовал обжигающее тепло ее чашки на клейменной цаплей ладони. Должно быть, сам того не сознавая, он неистово дымил. Неприятность в том, что и Логайн, и Таим представляли собой меньшие из проблем. С их решением можно было подождать. Подручные инструменты. Он сделал усилие, чтобы голос звучал ровно: «Таим исключил нужные имена из списка. Это главное. Если он завел любимчиков – я положу этому конец, когда смогу выкроить время. Но сперва, мы столкнемся с Шончан. А, возможно, и с Тармон Гай’дон».

«Если?» – прорычал Логайн, с такой силой хлопнув об стол кубком, что тот лопнул. Вино разлилось по столешнице и закапало на пол. Хмурясь, он вытер лужу рукавом. – «Вы думаете, я все выдумал?» – его тон повышался с каждым словом, – «или наговариваю? Вы думаете, я ревную, Ал’Тор? Так вы считаете?»

«Послушай меня», – начал Ранд, повышая голос, чтобы перекричать раскат грома.

«Я предупреждала, чтобы ты и твои друзья в черном, вели себя со мной вежливо», – строго сказала Кадсуане, – «однако теперь я решила, что это правило будет распространяться и на ваши отношения между собой». – Ее голова по-прежнему была склоненной над вышивкой, но говорила она так, словно грозила пальцем у носа. – «По крайней мере, когда я рядом. Что означает – если вы продолжите ссориться, мне, вероятно, придется отшлепать обоих».

Харилин и Энайла начали так сильно хохотать, что спутали в клубок свои нити. Найнив тоже смеялась, хотя и пыталась прикрыть рот ладошкой. Свет, даже Мин улыбнулась!

Логайн ощетинился, сжимая челюсти до тех пор, пока Ранду не почудился зубовный скрежет. Он с трудом сдерживался, чтобы не проделать то же самое. Кадсуане и ее проклятые правила. Условия, на которых она согласилась стать его советником. Она притворялась, что уточняет у него их формулировку, но слишком часто оказывалось, что тем самым добавляет новое к своему списку. Не так были тягостны правила, как само их существование. Особенно учитывая манеру Кадсуане их высказывать, схожую с тычком острой палкой под ребра. Он уже начал открывать рот, чтобы заявить, что с него достаточно ее условий, да и ее самой, если уж на то пошло.

«Вероятнее всего, Таим, чтобы он там не замышлял, будет выжидать до Последней Битвы», – внезапно включилась в разговор Верин. Ее непонятное напоминавшее бесформенную глыбу вязание, которое могло оказаться чем угодно, осталось лежать на коленях. «Ждать осталось недолго. Согласно всему, что я смогла прочитать на эту тему, знаки абсолютно ясны. Половина слуг встречала в залах мертвецов, которых знали при жизни. Это происходит так часто, что они даже перестали пугаться. И около дюжины пастухов, перегонявших скот на весенние пастбища, наблюдали довольно крупный город, растворяющийся в тумане всего в нескольких милях к северу».

Кадсуане приподняла голову и смерила полненькую коричневую сестру внимательным взглядом. «Спасибо за напоминание о том, что ты уже сообщила нам вчера, Верин», – сухо заметила она. Верин моргнула и вернулась к вязанию, недоуменно хмурясь, словно и сама сомневаясь в том, что из него могло получиться.

Мин, поймав взгляд Ранда, медленно покачала головой. Он вздохнул. Узы принесли гнев и настороженность. Последнее, как он подозревал, было хорошо продуманным предостережением ему. Время от времени, она казалась способной читать его мысли. Что ж, если он нуждался в Кадсуане, а Мин утверждала, что это именно так, быть по сему. Жаль только неизвестно, чему ей предстояло его научить, если не считать способности скрежетать зубами.

«Дай мне совет, Кадсуане. Что ты думаешь о моем плане?»

«Наконец-то мальчик соизволил спросить»,– пробормотала та, убирая вышивку в корзину. – «Все его интриги, в том числе те, о которых я ни сном, ни духом, запущены, и теперь он спрашивает. Очень хорошо. Твой мир с Шончан будет непопулярен».

«Перемирие», – прервал он. – «И перемирие с Возрожденным Драконом будет длиться покуда Дракон жив. Когда я умру, все будут свободны, если захотят, начать войну с Шончан заново».

Мин захлопнула книгу и скрестила руки на груди. – «Не смей так говорить», – заявила она, покраснев от гнева. Вместе с ним узы донесли и страх.

«Пророчество, Мин», – проронил он грустно. Печалясь не о себе, о ней. Он хотел защитить Мин – и ее, и Илэйн, и Авиенду – но, в конце концов, он принесет им всем боль и страдание.

«Все равно, не смей так говорить! Пророчества не утверждают, что ты должен умереть, Ранд Ал’Тор. Я не позволю тебе умереть. Я, Илэйн и Авиенда, не позволим тебе умереть!» Она впилась взглядом в Аливию, которая, как сообщало ее видение, поможет умереть Ранду. И руки Мин скользнули вдоль рукавов к отворотам.

«Мин, спокойнее», – сказал Ранд. Руки удалились прочь, но желваки остались напряжены. И узы внезапно затопило упрямство. Свет, что ж ему теперь придется волноваться еще и о том, как бы Мин не попыталась убить Аливию? Не то, чтобы она могла преуспеть – бросать нож в шончанку все равно, что в Айз Седай – но она могла навредить себе. Он не знал, какими еще плетениями, кроме боевых, владела Аливия.

«Как я уже сказала, он будет непопулярен», – непреклонно повысила голос Кадсуане. Едва заметным движением бровей одобрив слова Мин, она вновь сосредоточилась на Ранде. Ее лицо оставалось гладким и невозмутимым. Лицом Айз Седай. Темные глаза смотрели твердо и непоколебимо, словно пара полированных черных камней. – «Особенно в Тарабоне, Амадиции и Алтаре, но также и в других местах. Все начнут спрашивать себя – если ты позволяешь Шончан удержать уже прибранное к рукам, какие страны ты отдашь им потом? Именно так ситуация будет выглядеть в глазах большинства правителей».

Ранд опустился обратно в кресло, вытянув ноги перед собой и скрестив лодыжки. – «Не имеет значения, насколько это перемирие будет непопулярно. Кадсуане, я прошел в Тире сквозь тер’ангриал в виде двери. Ты знаешь, о чем я говорю?» – Золотые украшения дрогнули от ее нетерпеливого кивка.

«Один из вопросов, заданных мной Элфин звучал так: Как мне выиграть Последнюю Битву?»

«Опасно формулировать таким образом», – спокойно заметила она, – «это связано с упоминанием Тени. Возможные последствия могут оказаться довольно неприятными. Каков был ответ?»

«Север с Востоком должны стать едины. Запад и Юг должны стать едины. И эта пара должна стать единой», – он выпустил из трубки кольцо дыма. Затем, внутри расширяющегося круга, поместил второе. Но он не все упомянул. Он еще спросил как выиграть битву и остаться в живых. Последняя часть ответа – чтобы жить, нужно умереть. Это была не та тема, которую он в ближайшее время собирался упоминать при Мин. Впрочем, как и с любым другим, за исключением Аливии. Теперь ему оставалось лишь вычислить способ как выжить после смерти. – «Вначале я думал, что это означает, что я должен подчинить себе все страны. Но это было не то, о чем они говорили. Что, если во второй фразе подразумевались Шончан, которым предстояло захватить Запад и Юг, как это уже произошло? А альянс, который вступит в Последнюю Битву – это союз Шончан со всеми остальными?»