Механик и все-все-все - Катерина Диченко

— Я тоже пыталась повторить, — пристыжено пробубнила я. — На трезвую голову не получается.

Как он мне еще разбитую барную стойку не припомнил.

— А за разбитую барную стойку не переживай. Я ее на следующий день починил, — беззаботно отмахнулся Тагир.

Добил!

— Как и барную стойку она? — хохоча, спросил Ивор.

Я захотела развернуться и уйти, но, как назло, в дверях застыл Элиш, специально перекрывая выход. Клянусь, он сделал это специально. Вон какай довольный стоит.

— Тагир, простите меня, я случайно. Я же не знала, что опьянею от фиори альпини, а Шэйн сказал…

Я недоговорила до конца, потому что Тагира согнуло в диком приступе смеха.

Не поняла?

— Малыш, это тебе Шэйн сказал, что вы пили фиори альпини? — отсмеявшись, спросил Тагир, почему-то подозрительно заботливо.

— Да, а что?

— А ничего, — передразнил он меня. — От фиори альпини действительно не пьянеют, — и коварно добавил: — Только вы пили драмбуи. Он похлещи самогона в голову бьет. Не сразу, конечно, но потом…

Я стояла не красная, а бледная. Это что ж получается, что…

— Тагир, я посуду била?

— Била. Такая счастливая была. Мне даже тарелок не жалко было.

Я решила выяснить все раз и навсегда, наплевав на публику, получающую от этой ситуации истинное удовольствие.

— А Шэйн в меня кинжалы кидал?

— Та где там… Он в меня кидал! Чуть волосы мне не откромсал, паразит.

Так, хорошо. С этим я согласна.

— А я что в этот момент делала?

— Ты мне на бочке с пивом дозатор устанавливала. Он теперь сам регулирует, когда стакан полный и закрывает кран. Можно не бояться, что перелью. Ох, и ругалась ты тогда, что я пиво не экономично разливаю.

— Ага. Скажите честно, кто барную стойку разбил?

— Этот мерзавец, небось, сказал, что тоже ты? — догадливо хмыкнул Тагир.

— Конечно! — я возмущенно фыркнула. — Сказал, что вынужден был погасить за меня долг, и я ему три часа подряд отрабатывала, делая… Тагир!!! Сделаете лицо попроще! — почти закричала я, наблюдая, как многозначительно вытянулось лицо мужчины. — Это не то, что вы подумали. Я ему рангир ремонтировала. Вы знаете, какая это сложная работа?! Там такие тонкие детали. Дунь… развалятся. Я не знаю, что он с рангиром делал. Клятвенно уверял, что это его единственная и бесценная семейная реликвия.

— Он ей орехи колол, — безжалостно констатировал корчмарь.

— Убью.

Я была зла! Честное слово, увижу, не знаю, что я с ним сделаю.

Юлька умирала, схватившись за живот и упав в кресло. То, как я с Шэйном провела ночь у Тагира было большой тайной, поэтому подруга, конечно же, все знала. А теперь она сидит в кресле и истерично ржет. А где спрашивается женская солидарность, интеллигенция? Где? Вот-вот и я не вижу.

— Тагир, как вам не стыдно? Вы же окончательно разрушили мою репутацию в глазах непосредственного нанимателя.

— Стыдно, но я так люблю, когда ты краснеешь. Во-во, именно так.

Я и сама знаю, что сейчас похожа на пожарный гидрант.

— Вы сейчас домой едете?

— Да, — ответил мужчина, насторожившись внезапной смене темы разговора.

Я поманила его к себе и, привстав на цыпочки, спросила прямо в ухо.

— Шэйна увидите?

— Он давно ко мне не захаживал. Мотается где-то.

— Если увидите, передайте ему, пожалуйста, мои слова, — остальное я прошептала ему на ухо.

Шептала исключительно то, что недавно мне сообщил Багирыч о моем же нехорошем поведении. Сами понимаете, это была исключительно нецензурная лексика.

Пришла очередь краснеть Тагиру.

— Да, Катерина, — ошеломленно протянул Тагир, когда я закончила, — никогда бы не подумал, что ты подобные выражения. А с виду интеллигентная такая.

— Так вы передадите? — бессовестно настаивала я на своем.

— Не-е, я хоть и старый, а жить тоже хочу. Я ему просто от тебя привет передам. Сами при встрече пожеланиями обменяетесь.

Я мрачно кивнула. Вряд ли мы еще когда-нибудь с ним встретимся. Но если я все-таки это случится…

— Тогда удачной вам дороги и берегите Серого, — искренне пожелала я.

Несмотря на всю комичность ситуации, я не обиделась на Тагира. Может быть, потому что умею смеяться над собой, а может быть, потому что стала смотреть на такие вещи совершенно иначе. Не знаю. К тому же у меня не так уж и много времени осталось об этом сожалеть.

— Ты никогда не умела злиться по-настоящему, — добродушно хмыкнув, он по-отечески приобнял меня за плечи.

— Неправда. Я очень злопамятная особа, просто ловко это скрываю.

— Будешь на Иштаре, останавливайся у меня. Я тебе твою комнату бесплатно сдавать буду, в которой вы…

— Тагир! — угрожающе протянула я, давая понять, что на сегодня веселых воспоминаний достаточно.

— Понял! Не надо на меня так сердито смотреть.

— Бойтесь — бойтесь, — шутливо погрозила я и он рассмеялся.

А потом были шумные, хлопотные и грустные расставания. Тагир сразу понравился Серому и корчмарь тоже прикипел к щенку.

Представив, как он будет выгуливать повзрослевшего пса, трогательно телепаясь тряпочкой на поводке, — я не удержалась от улыбки.

Как оказалось, у Тагира была большая грузовая машина, поэтому вопрос перевоза моего «маленького» щеночка даже не возник. Из разговора Ивора и Тагира, я также поняла, что им выделен целый вагон в поезде маршрутом на Иштар.

Жалко, до боли в груди было расставаться и с Тагиром и с Серым. Вряд ли я успею еще раз с ними повидаться. Как же все-таки это тяжело и противно — держать маску беззаботности, лицемеря перед друзьями, но иначе я не могла.

Серого с трудом запихнули в машину. Он жалобно скулил и царапал дверцу машины, пытаясь выбраться наружу. Я чуть не заплакала. Если бы не Юля, крепко взявшая меня за руку — точно бы не удержалась. Интересно, как долго Серый будет меня помнить?

Помахав нам на прощание рукой, Тагир звучно завел машину и, взметнув колесами пушистый снег, уехал.

— У него мотор барахлит, — грустно хмыкнув, тихо сказала я.

— Как ты это поняла? — заинтересованно спросил Ивор, провожая взглядом уезжающую машину.

— По звуку. До города без проблем дотянет, но через неделю ремонтировать придется.

Провожать Тагира остались только я, Ивор и Юля. Маркус ушел сразу же после разговора, а Элиш исчез так же незаметно, как и появился. Мы стояли на улице и все еще не решались вернуться в дом. Солнце клонилось к закату, на небе появились тяжелые серые тучи. Ночью обязательно пойдет снег. Подул сильный ветер, холодными щупальцами забираясь под одежду и развивая волосы. Куртку одевать я не стала, поэтому мерзло поежилась.