Когда сияние нисходит - Лори Макбейн

— Я знаю, где он, — успокоила Ноуэлл, взирая на Нейла как на божество, ибо только он один пережил страшную войну, унесшую ее отца, деда, бабушек, тетю и трех дядей. Кроме того, она никогда не видела, чтобы кто-то так строго обращался с братом. Девочка смутно помнила, что он так же прекрасно умел обходиться с тетей Джулией, чье имя больше не произносилось ни в семье, ни в приличном обществе: должно быть, на этот раз она сотворила нечто куда худшее, чем просто ущипнула кого-то.

Девочка показала на темно-красный экипаж, но Нейл уже устремился туда. Ли поспешила следом, не понимая, куда он идет. Нейл открыл дверцу и, заглянув внутрь, притянул к себе жену.

Стьюард Рассел Брейдон крепко спал, прижав пухлую попку к сиденью, и, судя по улыбке, видел сладкие сны.

— Я не брежу. Говорю вам, это он. Брат майора Монтгомери Стэнфилда. Он был капитаном в кавалерийском полку. Я собственными глазами его видел. Стоял у чертовой канавы, куда окунали овец. Я встречал его несколько раз в Ричмонде, когда он заезжал в главный штаб, чтобы повидаться с братом. После гибели майора он нечасто наведывался в город, хотя помню, как он задавал кучу вопросов насчет обстоятельств его смерти. Потом его полк послали в бой с кавалерией Стюарта и корпусом Лонгстрита. И больше мы не сталкивались. А теперь могу поклясться, что этот человек работает в Ройял-Риверз. Как там его звали… Ах да, Майкл. Майкл Себастьян Стэнфилд. Красивое имя. Как я могу забыть семейку аристократов Стэнфилд! Старая почтенная семья виргинцев, как Вашингтоны, Джефферсоны, Ли. Стэнфилды очень богаты, вернее, были богаты. Их плантацию сожгли до основания во время войны. Майор говорил, что они потеряли все. Даже жена его умерла. Хрупкая была особа, не знаю, что он нашел в ней. Неживая, как кукла. Впрочем, тоже отпрыск благородного семейства. Они все женятся и выходят замуж в своем кругу. Голубая кровь, что тут попишешь. Но у нее-то кровь была совсем жидкая, потому что в самом начале войны она заболела и умерла. А детей у них не было. Майкл жениться не успел. Так что, похоже, виргинских Стэнфилдов почти не осталось, если не считать последнего.

— И мы с ним справимся.

— Вижу, вы не очень-то обеспокоены. Еще бы! Это мою шею он жаждет увидеть в петле, не вашу, — прошипел Бойс, осушив очередной стакан с виски.

— Если и дальше будете так пить, ему необязательно что-то предпринимать. Вы сами благополучно сведете себя в могилу, вероятнее всего, свалившись с лошади и сломав вашу дурацкую шею. Что же, сэкономите ему судебные издержки, время, потраченное двенадцатью присяжными, и стоимость доброй веревки.

— Легко вам говорить, Альфонсо, это не за вами он гонится по пятам, — с хриплым смехом ответил Кортни человеку, величественно восседавшему на подобии трона, обитом красной кожей.

Альфонсо Джейкобс в самом деле походил на короля, и даже грива седых волос, серебряным ореолом окружавшая его голову, казалась короной. Да и сам он был мужчиной крупным, с массивными плечами и грудью, четко вылепленными, но грубыми, как из камня высеченными, чертами лица. Но несмотря на не слишком утонченную внешность, ему выпало наслаждаться всеми благами жизни: его окружали роскошь и предметы искусства, дорогие картины, элегантная английская мебель и восточные ковры. Он был одет в красный шелковый смокинг с бархатным воротником. На дорогой жилет была выпущена толстая золотая цепь от часов. В руке, украшенной золотым перстнем с рубином, был зажат хрустальный стакан с французским коньяком. Задумчиво хмурясь, он то и дело затягивался толстой сигарой.

— Майкл Стэнфилд умен. Из тех, кто полагается не на силу, а на мозги. Знаете, кем он был до войны? Представьте, архитектором. Проектировал роскошные здания. Одно даже построено в столице, вот как! Федеральной. Все, что он создал в Ричмонде, сгорело дотла. Слышал, как Майкл и майор толковали о Нью-Йорке, Филадельфии, Бостоне и тому подобных местах, куда он ездил, чтобы следить за возведением своих зданий. Даже в Европе побывал. Изучал искусство или что-то такое же шикарное в Лондоне и Париже. Как-то видел его в Ричмонде с модными шлюхами. Мне такие не по карману, а жаль. Но говорю вам, хоть он и архитектор, а воспитывался, как все джентльмены в Виргинии. Стреляет лучше индейца. А ездит, словно сам дьявол за ним гонится. И он решил отомстить, — продолжал Кортни, наливая себе спиртное.

Альфонсо покачал головой, надеясь, что Кортни по ошибке не налил себе бренди. Черт, как жаль, что ему пришлось полагаться на такого идиота! Но Кортни Бойс оказался в нужном месте в нужное время. Он имел доступ к правительственным и армейским документам и, что всего важнее, к депешам, в которых указывались даты отправки грузов, пункты назначения и количество охраны, сопровождавшей каждый золотой эшелон.

— Послушай, Кортни, попытайся хотя бы раз поработать мозгами. Почему этот Майкл Стэнфилд, которого ты так боишься, появился здесь?

— Сами знаете. Охотится за капитаном Даггером, — буркнул Кортни, опрокинув стаканчик и слегка морщась, должно быть, все-таки по ошибке налил бренди. — Боже, поверить не могу, что сам столкнулся с ним лицом к лицу не далее как сегодня. Все те же мокасины, штаны из оленьей кожи и длинная коса. Должен признать, что, увидев его, поверил в половину тех историй, что о нем рассказывают. Но только в половину. — Он злобно хихикнул.

— На твоем месте я бы не стал недооценивать ни Брейдона, ни его отца. Кстати, почему Стэнфилд преследует капитана Даггера?

— Потому что именно он ограбил около Гордонсвилла тот золотой эшелон, который охранял брат Стэнфилда. Даггер и убил майора.

— Совершенно верно. А почему он считает, что именно капитан Даггер повинен в гибели брата? — продолжал терпеливо допрашивать Джейкобс, словно шаг за шагом объясняя ученику трудное задание.

— Потому что я, как один из людей майора Стэнфилда и единственный, кто выжил в бойне, опознал его, — объявил Бойс с довольным видом. — Кому, как не вам, это знать? Ведь это вы велели мне взвалить вину на него.

Джейкобс улыбнулся, и от этой улыбки по спине Кортни пробежал озноб страха.

— Именно так. Потому что я знал истинное имя печально известного рейдера янки. Это я был в той поисковой партии, которая обнаружила молодого Нейла Брейдона. Никогда не забуду лицо его отца, когда тот увидел сына. Часто гадал, что намеревался сделать Натаниел, протягивая руки: то ли обнять Нейла, то ли задушить. Поэтому и удивился, что он спас Нейла шесть лет назад, когда я пытался его повесить. Впрочем, вероятнее всего, он сделал бы то же самое для незнакомого человека. Никогда не знаешь, о чем он думает. Натаниел — враг серьезный. В жизни не встречал человека, так упорно добивающегося своего. Он гонялся за этими команчи, пока они не покинули его сына в пустыне только для того, чтобы их оставили в покое. Мы нашли его бредущим по дороге смерти. Настоящий воин-команчи. Из тех, кто заплетает волосы в косичку и готов убить любого так же легко, как плюнуть на врага, что он тут же и попытался сделать, я имею в виду и то и другое. Позже мы узнали, что он скачет верхом и стреляет, как никто на свете. Такое, наверное, видели только те, кто имел несчастье пережить набег команчи. Тогда парня звали Кинжал Солнца. Я это запомнил. И когда услышал, что отрядом рейдеров янки командует некий капитан Даггер, имеющий привычку заплетать свои золотистые волосы в языческую косу и прочесывать рейдами всю Виргинию, как команчи, вышедшие на тропу войны, естественно, подумал о Нейле Брейдоне, своем бывшем зяте. Я знал, что Нейл встал на сторону Союза. Поэтому взял на себя труд проверить кое-что. У меня были осведомители и в той и в другой армиях: лишние деньги еще никому не мешали, — вот и оказалось, что Нейл служил в армейской разведке, штаб-квартира которой находилась в Вашингтоне. Он действительно оказался капитаном Даггером. Именно тем, за кем сейчас охотится Майкл Стэнфилд. На это я и рассчитывал. Если кто-то заподозрит меня, то есть нас, удобнее всего подставить капитана Даггера. Пресловутого командира рейдеров, хладнокровно убившего охрану поезда и преспокойно живущего по соседству. Он сам облегчил нам задачу, так и не срезав проклятую косу. Так что Майкл Стэнфилд может без всякого труда расправиться с преступником, всадив в него пулю. Кортни Бойс был вынужден признать, что Альфонсо — поистине блестящий стратег. Но что-то все же его беспокоило.