Мир приключений. 1984 год - Александр Кулешов

— И только-то? — Бабушка весело рассмеялась. — Нашел о чем печалиться! А ну-ка, внучек, оглянись!

Я посмотрел на трап, куда она показала, и мне захотелось от радости встать на голову, потому что из трюма выводили под уздцы моего Баязета!

— Как тебе нравится мой сюрприз? — спросила бабушка. — Скажи спасибо монтажникам Космостроя: чтобы привезти тебе эту кобылу, они трое суток без сна и отдыха собирали на орбите новую ВП-кабину.

— Бабушка, Баязет не кобыла, — не удержался я от комментария. — Но все равно всем спасибо!

Я еще раз расцеловал бабусю, потом Виолу и хотел уже облобызать остальных, но тут заметил, что это были не люди. Вся свита бабушки состояла из роботов класса ноль — родных братьев Петровича. Это открытие несколько отрезвило меня.

— А как тебя сюда пустили? — спросил я. — Насколько мне известно, въезд на Изумрудную запрещен.

Бабушка насмешливо фыркнула:

— Хотела бы я посмотреть, как твоя Ганелона отказала бы в разрешении Генеральному комиссару Службы безопасности.

— Кому? — я не поверил своим ушам. — Ты — комиссар Службы безопас…?

Наверно, у меня был очень глупый вид.

— А вот и хозяева мчатся, — сказала бабушка, и голос ее сразу стал жестким. — Всем — внимание! Действовать по инструкции!

Кучка вооруженных стражников, рысью спешивших к кораблю, ничуть не напоминала почтительных таможенников. Появление “Грифа” было для Рюделя неожиданностью, и он, очевидно, послал сюда всех, кто оказался под рукой, дав им задание выдворить незваных гостей любым способом.

Роботы выступили вперед, заслонив нас собою. Стражников было человек тридцать, а роботов только восемь, но я знал, что они могут справиться с сотнями людей, даже не пуская в ход оружия, поэтому с интересом смотрел на бегущих. По мере приближения прыти у них поубавилось, и плотная вначале группа постепенно растянулась. На последних метрах впереди оказался лишь один стражник, наиболее ретивый и самый здоровенный из всех. Ума у него, очевидно, было кот наплакал, иначе он не стал бы бросаться с мечом на гостей с другой планеты. Но поднятый меч развалился пополам, а сам стражник упал на землю с выпученными глазами, судорожно хватая ртом воздух. Это зрелище мигом отрезвило остальных. Они остановились в почтительном отдалении и вступили в переговоры. Поверженный стражник потихоньку уполз к своим. Тогда вперед бесстрашно выступила секретарь Звездного совета Виола Ириния Миллер и предъявила все полномочия и разрешения — подписанное принцессой Ганелоной и скрепленное государственной печатью дозволение Генеральному комиссару Службы безопасности Содружества и любому числу сопровождающих ее лиц и механизмов в любой удобный для нее момент посетить планету Изумрудную без какого-либо дополнительного уведомления, с правом высадиться в любом удобном для нее месте и оставаться на планете сколь угодно долго, а также передвигаться по ней или над ней в любой район Изумрудной любым видом транспорта. Этим же документом всем официальным лицам и населению планеты предписывалось оказывать бабусе и всем сопровождающим ее лицам и механизмам полное и максимальное содействие… Разрумянившаяся Виола читала все это звонким голосом, изредка оглядываясь на нас, роботы неподвижно стояли шеренгой, сложив ладони перед собой так, чтобы их начиненные сюрпризами пальцы были обращены к стражникам, а бабуся мило улыбалась, наклонив голову, и с интересом слушала Виолу, словно все это было ей в новинку и не она сама сочинила вместе с Ганелоной этот документ.

Потом стражники долго рассматривали подпись и печать, трогали и чуть ли не нюхали. Но придраться было не к чему, да и обломки меча, валявшиеся в траве, не вдохновляли их на активные действия. Ворча, они отступили.

Я вел Баязета, поглаживая его по гладкой, теплой шее, и рассказывал бабушке и Виоле про воинственного ресторатора и задуманную им резню. Баязет тыкался мне в щеку носом, хватал губами за ухо — дурачился от радости. Фей и остальные по-прежнему стояли кучкой в стороне от трибун. Я познакомил всех с бабушкой и Виолой. Представляя друг другу Виолу и Леннаду, я в самый последний момент сообразил, что сейчас произойдет вспышка. Но все обошлось — воспитанные девушки метнули друг в друга по испепеляющему взгляду, мило улыбнулись, и Виола о чем-то защебетала с Феем. Всегда спокойный и выдержанный диспетчер заметно оживился и беседовал с новой знакомой с несвойственным ему возбуждением. Но мне было не до психоанализа. Стражники уже сообщили кому надо о законности появления гостей, поле было очищено, и герольды возвестили о последнем, решительном благородном поединке за прекрасную принцессу — поединке кавалера Рюделя (громкий рев трибун) и кавалера Алексея (еще более громкий рев).

Пора было готовиться к бою. Я нагнулся и поднял свою кирасу. Сердце у меня упало — все ремни на ней были перерезаны! А без ремней она не будет держаться на теле, и пользы от нее не больше, чем от решета. В отчаянии я перебирал свои защитные принадлежности — на них не осталось ни одного целого ремешка!

— Кто?.. — только и смог я выдавить из себя. Я очень добрый человек, но сейчас был готов зарубить предателя, совершившего это подлое дело. Герольды уже вызывали Соискателей на ноле, а я стоял над грудой бесполезного железа, обводя всех яростным взглядом. — Кто?

На том конце Ристалища на поле выехал мой грозный соперник — непобедимый кавалер Рюдель, и герольды под нарастающий рев трибун провозглашали его имя, перечисляя многочисленные победы. Победа над кавалером А (кавалер убит). Победа над кавалером Б (кавалер убит). Победа над могучим, непобедимым кавалером В (кавалер убит)… Это была психическая атака, направленная против меня, и все, что выкрикивали герольды, было правдой.

Виола смотрела на меня перепуганно, Фей отвел глаза в сторону, Юлик стоял потупившись. Герольды вызывали меня, а я с яростью и отчаянием глядел в радостные глаза Леннады.

— Это я сделала, — сказала она спокойно. — Теперь кавалер останется живым, и мне не придется плакать над его могилой…

— Ты… тебя подослал Рюдель? — прошептал я, бессильно опуская руки.

— Меня никто не подсылал! — Девушка гордо выпрямилась. — Кавалер прекрасно это знает!

Да, я знал это. Но что делать, что делать? Скакать так, без брони? Не допустят, остановят. Рюдель первый отвернет в сторону, был бы предлог. Кавалер без брони — не кавалер, а самозванец. Без брони не сражаются, как не ходят в гости нагишом у нас на Земле.

На Земле? Нет, не годится. До нее по ВП-линии доля секунды, но надо подняться на орбиту — на любом ускорении это двадцать минут, да стыковка…