Дом на краю ночи - Уильям Хоуп Ходжсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты не понимаешь, Тэмми, — сказал я. — Даже если бы мне удалось убедить Старика, что я ничего не выдумал и что моя догадка верна, он все равно ничего не сможет сделать. Ты забыл, что мы вряд ли увидим берег, даже если каким-то чудом до него доберемся. Мы — слепые, и…
— Что, ради всего святого, ты хочешь сказать? — испуганно перебил юнга. — Почему ты говоришь, что мы — слепые? Разве я не вижу тебя, а ты — меня? Разумеется, мы сможем увидеть землю и…
— Погоди, — остановил я его. — Как я уже сказал, ты просто не понимаешь, в каком безвыходном положении мы находимся на самом деле. Разве я тебе не говорил?
— Не говорил о чем?
— О корабле, который я заметил, — сказал я. — Об огромном паруснике, который я видел, когда Старик прогнал меня от штурвала?
— Я помню тот случай, — медленно проговорил Тэмми. — Кажется, это было позавчера, в первую утреннюю вахту, так?
— Да, — кивнул я. — А известно ли тебе, что произошло?
— Нет, — покачал головой юнга. — Ребята говорили, будто ты кемарил за штурвалом, а Старик тебя поймал.
— Все это просто сплетни, — ответил я. — На самом деле было так…
И я рассказал юнге о том, как увидел нагонявший нас парусник и как он сначала исчез, а потом появился снова. Рассказал ему и о том, как все это объясняю.
— Теперь ты понимаешь, в чем проблема? — спросил я.
— Кажется да. Этот странный пузырь, который окружает нас со всех сторон, не дает нам видеть другие суда, верно? — проговорил Тэмми, которого мои слова явно потрясли.
— Верно, — сказал я. — А самое неприятное состоит в том, что если мы не можем видеть другие суда, когда они находятся достаточно близко, то точно так же не увидим и берег, даже если подойдем к нему вплотную. Иными словами, мы все, считай, полностью ослепли… ну, почти полностью. Мы затеряны в океане, и глаза у нас завязаны, как при игре в жмурки. Капитан не сможет привести нас в порт, даже если захочет. Скорее уж, он направит «Мортзестус» прямо на скалы, даже не увидев их.
— Что же нам теперь делать? — с отчаянием спросил юнга. — Ты действительно думаешь, что мы бессильны что-либо изменить? Нет, не верю! Что-то можно сделать! Ина… иначе это просто ужасно.
Несколько минут мы молча прохаживались по палубе от фонаря до фонаря, потом Тэмми снова заговорил.
— Если дело обстоит так, как ты говоришь, мы можем столкнуться с другим кораблем и даже не увидеть, кто на нас налетел.
— Не исключено, — согласился я. — Хотя мне кажется, что нас-то как раз видно. Не знаю, отчего это происходит, но другие суда видят нас и могут в случае необходимости легко отвернуть в сторону.
— Но ты говорил, мы можем налететь на скалы потому, что не будем их видеть? — снова спросил юнга, следуя ходу собственных мыслей.
— Да, — подтвердил я. — Но другому судну ничто не помешает сманеврировать, если мы вдруг окажемся у него на пути.
— А если это будет не судно, а, скажем, айсберг? Или брошенное судно, которое носит по морям ветром или течениями?
— В таком случае, — ответил я, придав своему голосу несколько шутливый тон, — мы, скорее всего, расколотим их вдребезги.
Юнга ничего не ответил, и мы молчали еще некоторое время. Потом ему в голову, видимо, пришла другая идея.
— А эти огни, которые ты видел ночью? Это были корабельные огни? — спросил он.
— Да, — ответил я. — А что?
— А то, что если это действительно были ходовые огни, значит, мы все-таки могли бы видеть другие суда. Разве не так?
— О, мне следовало знать, что ты так скажешь! Только ты забыл, что второй помощник сменил меня с вахты именно потому, что я утверждал, будто что-то вижу.
— Да я не о том! Я хотел сказать: если мы все-таки можем их видеть, значит, пузырь, про который ты говоришь, окружает нас не со всех сторон.
— Вовсе не обязательно, — покачал я головой. — Просто стенка этого пузыря — в силу неведомых нам причин — могла где-то прорваться или сделаться достаточно тонкой. Однако мне кажется, тот факт, что огни исчезли почти сразу после их появления, свидетельствует, что прореха в окружающем нас барьере была достаточно маленькой — или что она сразу закрылась.
Эти слова заставили Тэмми глубоко задуматься, и, когда он снова заговорил, в его голосе прозвучали нотки безнадежности — того самого чувства, которое испытывал и я.
— Итак, ты считаешь — бесполезно разговаривать обо всем этом с капитаном? — спросил я.
— Откуда мне знать? — Я пожал плечами. — Я и сам много об этом думал. Вреда, мне кажется, это не принесет, так что, пожалуй…
— Я бы на твоем месте обязательно поговорил с капитаном или, на худой конец, со вторым помощником, — убежденно сказал Тэмми. — Я убежден — после всего, что случилось сегодня, никто и не подумает над тобой смеяться. Вреда это не принесет, тут ты прав, но может принести и пользу. В конце концов, тебе известно больше, чем кому-либо другому, так что…
Он остановился и огляделся по сторонам.
— Подожди минутку, хорошо? — И он бросился к корме. Я видел, как юнга остановился перед срезом юта и посмотрел наверх, потом быстро вернулся.
— Ну вот, — сказал он. — Идем. Старик как раз на юте, разговаривает с Тьюлипсоном. Лучшей возможности у нас не будет!
И все же я продолжал колебаться, однако Тэмми схватил меня за рукав и чуть не силой потащил к трапу.
— Хорошо, — проговорил я, оказавшись на ступеньках. — Хорошо, я с ними поговорю, но пусть меня повесят, если я знаю, что мне им сказать.
— Просто скажи, что у тебя есть кое-какие догадки насчет сегодняшнего. Они
