Единственная для темного эльфа 3 (СИ) - Мазарин Ан

— Она мне тоже была дорога, мальчик, поэтому я сейчас здесь, перед тобой. Она выбрала дракона, эрлиной которого являлась. Тогда я спрашивал себя, кто я, чтобы спорить с богами? Однако теперь я знаю ответ — тот, кто мог ее уберечь.

На какое-то время Ам-Рес закрыл глаза. Сидел неподвижно, молча, словно пытался принять услышанное. Его красивое лицо не выражало напряжения, дракон устал от эмоций, а его внутренний зверь впервые испытал нечто сродни отчаянию — сломанная жизнь, все могло быть иначе. Кого теперь винить?

— Прошлого нам уже не исправить, — маг прервал тишину, привлекая внимание молодого хозяина поместья. — Но я могу помочь тебе принять настоящее.

— Что ты имеешь в виду? — ровный голос Реса на мгновение показался прорицателю бесцветным, но вскоре он уловил заинтересованность в глазах дракона.

— Я предлагаю тебе проститься с прошлым, дитя Ниммаи, — незнакомец величественно поднялся с кресла, возвышаясь над столом Ам-Реса. — Немало горя выпало на твою долю. Я предлагаю тебе заглушить боль, закрыться от чувств, заменить их другими. Моя сила поможет тебе в этом.

Глаза дракона расширились от удивления. Он ослышался? Что предлагает этот безумец? Разве может ему быть такое подвластно? Раньше о ментальных магах Рес только слышал и никогда не видел их вживую.

— Хочешь жить прошлым, бедное дитя? Хочешь винить себя за все беды, страдать от каждой потери? А сколько их еще будет в твоей жизни? Решайся, Ам-Рес, сын Ниммаи, в память о твоей матери я даю тебе шанс вершить свою судьбу самому.

148. Третий сын Ниммаи (8)

148. Третий сын Ниммаи (8)

Рес колебался всего мгновение. В душе было так невыносимо больно, что до этого момента единственным решением казалось покинуть, наконец, тело и вознестись ввысь к любимой, только закончит с делами мирскими, но теперь… Зверь внутри встряхнулся. Услышал в словах мага нечто, что заставило его поднять голову и рыком оповестить всех о своем согласии. Рано умирать, пока по земле ходят те, кто заставил его страдать и причинил боль его близким.

Маг видел зажегшийся огонь в глазах молодого дракона. Усмехнулся, услышав ответ без слов.

— Чего мне будет стоить твоя услуга? — парень не был глуп.

— Это подарок, — в голосе мага проскользнула улыбка. — У тебя есть желание жить. Жить по-настоящему, а не существовать, как раньше, но ты прав, плата есть. Придется чем-то пожертвовать: возможностью иметь эрлину, так как твой зверь утратит способность ее почувствовать. Но ведь ее и так может не быть, верно?

Сердце от упоминания Милы застонало, болью отозвалось, как задетый нарыв. И ни с кем не поделишься этим страданием, не разделишь его в попытке превозмочь. Одиночество вязким холодом пробралось до костей, и Рес зажмурил глаза. Пусть истинной Мила и не была, но дракон полюбил ее всей душой. Ему не нужна была никакая эрлина, когда рядом жизнь озаряло маленькое длиннокосое солнце. Когда-то Рес считал, что ему вырвали сердце вместе с жизнью Вьюги, но не подозревал, что это было лишь началом.

— Я согласен, — на мага поднял взгляд уже не раненый зверь, но готовый ко всему дракон. — Но что же я буду испытывать, если былую боль я перестану ощущать? Разве не она делает меня живым?

— Сердце твое затопит то, что взрастил в тебе окружающий мир.

В тот день Реса больше никто не видел. Предсказатель тоже исчез, будто и не было его вовсе. Никто даже не подозревал, что с наступлением утра в поместье придут перемены, которые всколыхнут целый мир. Согласился бы Рес, зная наперед, что произойдет? Предложил бы маг свой подарок, зная, кого породит?

Возможно.

Молчаливый и непривычно улыбчивый хозяин многих удивил, но никого не взволновал. Улыбающийся и жмурящийся солнцу, с приподнятым настроением и легким мотивчиком нараспев он вызывал лишь недоумение. В сознании давно угасло воспоминание, как дракон внутри взвыл в первое мгновение, и постепенно рев его угас. Ему действительно больше не было больно.

А шептаться начали лишь, когда на который день Ам-Рес не навестил своего хворого отца. Он о нем словно забыл. Пропадал днями в рабочем кабинете, лишь пищу дозволял себе приносить.

Вечно так продолжаться не могло. Рано или поздно некто бы нарушил его столь долгожданный покой. Так и случилось. Сестра Милы внешне нисколько не походила на свою младшую. Статная и пышногрудая, смуглая и черноглазая, казалась кладезем здоровья рядом со своей худенькой сестрой. Только кое-что общее в них все-таки имелось: невиданная смелость.

В дверь постучалась неуверенно, но звучно. Дождалась разрешения войти и явилась на порог новому хозяину. Видеть молодого господина с документами в руках, но с ногами на столе оказалось неожиданно даже для нее. Женщина запнулась, но все же произнесла то, зачем пришла:

— Молодой господин, минули положенные дни, — глаза невольно опустились, но со смущением она совладала, когда показалось, что Рес хитро ей подмигнул. — На могилу Милы следует пригласить жреца, дабы завершить ритуал погребения прощальной песней… Я думала, вы за ним уже послали, но дворовые сказали, что веления такого не поступало…

— Ну, да. А зачем?

Ответ обескуражил. Женщина резко вскинула голову, явно не ожидая такого вопроса от хозяина. Или, правильнее сказать, несостоявшегося зятя?

Златокудрый дракон даже позы не поменял, лишь голову лукаво наклонил, разглядывая формы привлекшей внимание женщины. Стало ей не по себе, но оправдать поспешила дракона сиюминутно:

— Так положено, господин… Вы хотели пригласить жреца со столичного храма…

— Ради дворовой девки? Я? — грохот опустившихся сапог оказался громом среди ясного неба для прислуги. — Никак разумом помутился. К слову, раз ты зашла, — Рес вновь откинулся на спинку кресла, возвращая взгляд в документ. — Передай веление вынести ее тело из моей семейной погребальни.

— Что⁇ — от эмоций голос женщины непозволительно возвысился. — Вы же сами ее туда…!

Дракон поднял недобрый взгляд, голосом своим за ставив ее вздрогнуть:

— Как смеешь мне дерзить, чернь? — и за спину ей бросил: — Эй, кто там, за стеной! Девку выпороть! Сейчас же.

— Я же… Вы же сами…! Сами велели! — кричала несчастная, когда служки уволакивали ее исполнять приказание. С новым Ресом никому связываться не хотелось. Веяло от него чем-то таким… недобрым.

Со дня расправы минуло всего пару дней, как на Реса боялись поднимать глаза все дворовые. Дракон же, напротив, наконец почувствовал себя хозяином. Лишь теперь он познал, что жизнь прекрасна! Как славно поют птицы, встречая новый день! Как слаженно работает чернь под твердой рукой. Как звонко рассекает воздух плеть, опущенная на голую спину распустившейся слуги.

И зачем он раньше считался с этим бесполезным стариком, его отцом? Стар старший лорд, конечно, не был, но называть его так про себя было приятно. Наличие его в поместье стало раздражать. С осознанием его присутствия Ам-Рес почувствовал себя хозяином лишь номинально.

И вот, стоя у его кровати, глядя в изможденное недугом лицо, Рес улыбался. Тот, кто заставил его столько страдать, кто потакал братьям и считал Реса выродком, теперь полностью зависел от него. Ну, может быть, не полностью, но точно сейчас находится в руках младшего из своих сыновей. Когда подвернулся на пути, думал ли, что Ам-Дей его бросит? Когда заступался за этого никчемного сына? Так кто теперь ничтожество, отец?

Ресницы дрогнули слабо, но Рес уловил блик, на едва приоткрывшихся глазах старшего лорда. В тишине раздался тихий, хриплый шепот:

— Рес, ты?

— Кто же еще? Привет! — парень усмехнулся и спокойно потянулся за подушкой. — И прощай.

Был ли это момент, когда он лишился всего светлого и чистого в своей душе? Возможно, ибо вышел из покоев он с легким сердцем и чувством выполненного долга. Теперь все правильно. И еще лучше будет, когда он найдет Ам-Дея. Брат ответит за все годы, что докучал ему, а главное, не сможет претендовать на место старшего лорда. Рес еще даже не представляет, какие эмоции поселятся в его душе, когда он спустя долгие годы пленит своего брата… с его огненной эрлиной.