Погоня за сказкой - Юлия Григорьева

На этом привале настояла я — на нашем последнем привале. Хаддиса уже виднелась впереди. Легко угадываемые очертания города таяли в сгущающейся темноте. Я стояла и смотрела на цель нашего долгого путешествия, пролетевшего так быстро, как короткий вдох. Казалось, только вчера я поднялась на борт пиратского брига с милым названием «Счастливчик», где с отчаянной решимостью выдвигала капитану Лоету свои требования, искушая баснословными суммами, после чего мы подписали договор.

Наши приключения и трудности сейчас казались страшным, но чарующим сном. Дымкой, затуманившей сознание и увлекшей в невиданный далекий край другой жизни, которой я никогда не буду жить.

— Ангелок!

Я обернулась и с улыбкой посмотрела на Самеля, подзывавшего меня на ужин. Мои дорогие пираты, бесшабашные, жестокие, но не менее человечные, чем коммерсанты в моем родном городе, а в чем-то, возможно, и больше. Решились бы мой папенька и его друзья на авантюру со спасением их друга из тюрьмы в чужом государстве? Нет, они бы попытались дать взятку и оплакали смерть того, кого невозможно было выкупить. А наши дамы? Смогли бы они отправиться в сомнительное и долгое плавание, чтобы вернуть своего близкого человека? Не думаю. Потому мне оказались ближе разбойники с морских просторов — я чем-то похожа на них.

Но смогла бы я подружиться с ними, если бы не сильная рука и непоколебимая воля одного-единственного человека? Капитана Вэйлра Лоета. Он задал тон всему путешествию, сделав меня недоступной для грязных посягательств. Дав возможность своим людям разглядеть во мне не объект для сиюминутного низменного желания, а еще одного, пусть и временного, члена команды. И хвала Всевышнему, что я не стала задирать перед ними нос, чем заслужила их дружбу и уважение, щедро даря в ответ свое дружеское расположение.

Теперь я точно знала, что договор был излишней предосторожностью, потому что Вэйлр в любом случае не допустил бы в отношении женщины на своем борту насилия и неприличных высказываний. Рожденный аристократом, он остался им, даже став разбойником. Капитан Лоет благородней многих не по праву рождения или полученному воспитанию — он такой в душе. Да, он бывал груб, циничен и даже жесток, но неизменно справедлив. Несмотря на те зуботычины, которые получала от него его команда за провинности, он продолжал заботиться о них не меньше, чем обо мне. И команда «Счастливчика» это знала. Они особо не говорили об этом, но любили и ценили своего капитана, иначе разве бросились бы они спасать его? Даже Красавчик, которому доставалось больше всех, признался, что менять корабль и капитана он не собирался и не собирается. Милые мои пираты, как же мне повезло познакомиться с вами и узнать цену настоящего благородства и настоящей дружбы, в которую можно верить. Уж я-то теперь точно знаю разницу между многолетней фальшью и тем, когда ты видишь в глазах еще недавно чужих тебе людей заботу и желание помочь и защитить.

— Ангел мой, ты грустишь, — Вэй сел напротив меня. — Мы уже близко к цели и могли бы уже сегодня…

— Завтра, — тихо ответила я. — Дай мне последнюю ночь побыть одной из вас. Последнюю ночь побыть рядом… — договаривать я не стала, а Лоет не настаивал на продолжении фразы.

— Пойду-ка, я спать, — господин Даэль потянулся и удалился за круг огня.

— Да, я тоже, еще тянет рана, — Кузнечик подмигнул мне и скрылся следом за боцманом.

— А я прогуляюсь, осмотрюсь, — Мельник ни на кого не смотрел.

— Тоже разомнусь, а то от постоянной скачки уже зад стал деревянным, — Красавчик устремился за Мельником.

— Накормлю кучера, — Самель подхватил миску и ушел к Эрмину.

Мы с капитаном остались наедине. Бонг и Оли оставили нас еще после моего спасения от участи наложницы шейха Фазиля. Лекарь сказал, что догонит отряд на обратном пути, и ни у кого не возникло сомнения, что так оно и будет. Мы тепло попрощались, желая удачи нашему колдуну в том предприятии, ради которого он отправился с нами. Я долго и с необычайной нежностью гладила Оли, оказавшуюся, как и говорил капитан, милейшим созданием.

— Прогуляемся?

Я подняла глаза на Лоета и несмело кивнула, в одно мгновение растеряв весь свой боевой дух и став вдруг прежней Адой. Впрочем, нет. Прежняя Ада бы в отчаянии замотала головой и скрылась в раковине своих сомнений, бесконечно терзая саму себя. Поднявшись со своего места, я подошла к моему пирату, и мы направились в сторону от остальных. Брели молча, не глядя друг на друга и не произнося ни слова.

Мне так много хотелось сказать этому необыкновенному мужчине, но слов не было. Точней, они были, но казались пустыми и неправильными, потому так и остались невысказанными.

— Я схожу с ума от мысли, что мне нужно отдать тебя, — вдруг произнес Лоет. — Я даже не знаю того, в чьих руках окажется мой Ангел. Кто-то чужой, далекий и безмерно богатый.

— У Дамиана достаточно денег, но он вряд ли может считаться… — начала я, не до конца поняв фразу капитана.

— Деньги? При чем здесь деньги, Ада? — он остановился и развернулся ко мне. — Ты — богатство, ты! Но это единственное сокровище, на которое я не могу покушаться. И от того боль становится вовсе невыносимой… Дьявол! — капитан мотнул головой. — Забудь. Забудь все, что я сказал. Это минутная слабость, и она прошла.

— Я… — Набравшись смелости, я подошла к нему близко-близко, обняла его лицо ладонями, заставляя посмотреть на меня. — Я не хочу забывать, Вэй. Я хочу запомнить тебя и то, что ты чувствовал ко мне.

Он накрыл мои руки своими, большими и теплыми. Затем поцеловал одну мою ладонь, вторую и убрал от своего лица, продолжая сжимать их.

— Зачем? — спросил Вэй. — Зачем тебе это знать? У меня было достаточно времени, чтобы понять, что ты за человек, Адалаис Литин. Ты понимаешь цену слову «верность», и это одно из тех качеств, что я ценю в людях. Я не слепец и вижу, как ты уже какое-то время борешься с собой. И раз эта борьба есть, значит, ты уже расставила приоритеты, и расставила верно. Да, мне больно, я задыхаюсь, объятый жаром преисподней, в которую превратилась моя душа, но я говорю, что твой выбор верен. Он тот, кого ты полюбила и выбрала, ради кого отважилась на изнурительное и опасное путешествие среди пиратов. Не побоялась ни смерти, ни насилия, ни грабежа, неся на борт свои деньги. Ты все поставила на кон ради спасения одного-единственного мужчины. А значит, твои чувства к нему истинны, а я… Я — всего лишь короткое мгновение. Исчезну, растворюсь среди множества воспоминаний. И что бы я ни чувствовал, это останется только моим. Мой Ангел всегда будет здесь, — он прижал мою ладонь, все еще зажатую в тиски его пальцев, к своей груди. — И я счастлив уже тем, что ты есть… Пусть и не со мной. Дери меня дьявол!