Приключения без путешествий - Марк Зосимович Ланской

В комнате запахло зоологическим садом. Сначала Шурику показалось, что в клетке обыкновенная кошка. Но как только в клетку хлынул свет, «кошка» вскочила, метнулась в одну сторону, потом в другую, и по узенькой хитрой мордочке, по острым ушкам Шурик узнал лису. На ней не было привычной рыжей шубки. Ее длинная черная шерсть только поверху чуть серебрилась, словно осыпанная тонкой снежной пылью. Зато кончик длинного пушистого хвоста был совсем белым, как будто мелом натертый.

— Это, друг, — объяснял дядя Сережа, — вулпес-фулвус, так ученые ее по-латыни зовут. А по-нашему — серебристо-черная лиса. Зверь хищный и прожорливый. Шкурка у нее красивая, много денег стоит…

Шурик уже не слышал, что говорит дядя Сережа. Он сидел на корточках около клетки и думал о том, как заменит ею выдуманного тигра Барсика. Лиса, конечно, не тигр, но и не кошка. Можно обойти сто домов, и ни у одного мальчика живой лисы не найдешь. Если разобраться как следует, то серебристо-черная лиса ничем не хуже тигра. Насмехаться над Шуриком не посмеет даже Петька Пузырь.

— У тебя есть какой-нибудь сарай? — спросил дядя Сережа у Елены Николаевны. — Устроить бы туда эту гостью на несколько дней. И ей будет спокойней, и воздух здесь будет почище.

— Есть! Есть, дядя Сережа! — закричал Шурик. — Я буду за ней ухаживать. Мы с ребятами ей мышей наловим.

— Ну и чудесно, — согласился дядя. — Пусть погостит пока.

Когда Шурик с ключом от сарая в одной руке и с клеткой в другой вышел во двор, его встретил восторженный крик собравшихся здесь ребят. Сначала они подумали, что Шурик вынес живого тигренка. Потом все смолкли. Зверь, сидевший в клетке, ничем не походил на обещанного Барсика.

— Тю-у! — презрительно рассмеялся Пузырь. — Кошку приволок.

— Сам ты кошка! — гордо ответил Шурик. — Это пулпус-фулвус! Самый кровожадный зверь во всем мире. Вот сунь руку, сразу отгрызет.

Ребята поменьше испуганно отступили от клетки. Но от Пузыря не так легко было отделаться. Он нагнулся к лисе и хотя руки не сунул, но авторитетно заявил:

— Никакой это не пулпус, а простая чернобурка. Такая и у Ромкиной мамы на шубе, только еще чернобурее. Верно, Ромка?

Маленький, щуплый Ромка из четырнадцатой квартиры, всегда во всем соглашавшийся с Пузырем, подтвердил:

— Точно!

— Такая, да не такая, — возразил Шурик. — Та — дохлая, она из воротника сделана, а эта живая, настоящая, из Сибири!

Шурик направился к сараю. Славка, как старый друг, шагал рядом. Остальные ребята гурьбой следовали сзади.

— Шурик, а где Барсик? — спросил Ромка.

— Не толпись под ногами, — оттолкнул его Шурик. — Барсик сбежал из вагона. Сломал клетку, откусил проводнику ухо и как сиганет в окно!

Теперь, когда на руках была настоящая, живая лиса, вралось совсем легко. Если даже у кого из ребят и закралось сомнение, высказать его никто не решился.

У входа в подвал, где размещались сараи, Шурик остановился и строго сказал:

— Сейчас будет кормление и дрессировка. Кто хочет видеть, пусть притащит ей чего-нибудь поесть: воробья, мышь живую… Можно курицу. Она куриц любит.

— Шурик, — забежал опять вперед Ромка, — а за мясо можно? За баранину?

Шурик подумал, посмотрел на Славку и согласился.

— За баранину можно, за сырую. Но лучше курицу. Пошли, Славик!

Большой подвал был перегорожен дощатыми стенками на узкие клетушки-сараи. Когда-то в них лежали дрова, но потом в доме устроили паровое отопление и сараи опустели. Некоторые так и остались с дверями, открытыми настежь. Оттуда пахло грибами и кошками.

Сарай Ореховых всё еще был заперт на замок. Шурик повозился с ключом, и дверь открылась. Из маленького оконца, пробитого под самым потолком, просачивался синеватый, сумеречный свет. В сарае валялись старые, давно отслужившие вещи: чемодан без ручки и с облезлыми боками, салазки с заржавевшими полозьями, ломаные корзины и ящики. Ноги ступали по толстому слою опилок, перемешанных с песком и трухлявыми щепками.

— Давай знаешь что сделаем, — сказал Шурик, — устроим цирк. Посредине пусть будет пустое место — арена. А вокруг устроим кресла. А клетка будет стоять посредине. Все будут сидеть вокруг и смотреть.

Славик одобрил эту идею. Ребята горячо взялись за дело. Они очистили арену от хлама и вокруг нее поставили чемодан, ящики, корзины. Получились отличные места для зрителей. Клетка с лисой стояла в центре.

— Ты будешь стоять у дверей и пропускать всех, кто принесет ей чего-нибудь поесть. Остальных гони в шею, — приказывал Шурик. — Потом я буду ее показывать.

Первым пришел Ромка из четырнадцатой квартиры. Он принес добрый кусок баранины с розовыми косточками и получил почетное место на чемодане. За ним прибежали две сестренки-толстушки Нинка и Тамарка, очень любопытные и пронырливые девчонки, без которых не обходилось ни одно происшествие во дворе. Славка не хотел их пропускать, потому что они на двоих принесли одну желтую, ссохшуюся утиную лапку.

— Кушайте сами, — сказал Славка, возвращая им лапку.

Но сестренки подняли такой визг, что Шурик махнул рукой:

— Ладно, Славик, пусти, а то от ихнего крика лиса взбесится. Пусть стоят на галерке.

Девочки послушно стали за Ромкиной спиной и притихли.

Потом образовалась целая очередь. Чего только не натащили нетерпеливые зрители! Славику протягивали