Хитрый бизнес - Дейв Барри

– Если вы не способны существовать в рамках требований Корпуса Самостоятельного Проживания, боюсь, мне придется перевести вас в другое здание.

– Куда? – сказал Арни. – В бункер для слабоумных? В Международный Дом Слюнявых?

В другом здании содержали настоящих психов, которые весь день ходили в пижамах, писались и звали «мамочку», которая уже сорок лет как померла.

– Ты не имеешь права, – сказал Фил.

– Он называется Корпус Принудительного Проживания, – ответил Харпвелл, – и уверяю вас, что имею полную власть исключительно по собственному усмотрению перевести в него вас обоих. Если вы не предпочтете совсем покинуть Центр Искусств, на что, конечно, у вас есть право.

– Ну ты и гаденыш, – сказал Арни.

– Ты ведь был старостой, верно? – спросил Фил. – В школе? Стучал на ребят, которые курили в туалете?

– Давайте, продолжайте в том же духе, джентльмены, – сказал Харпвелл, который на самом деле был главным старостой. – Продолжайте в том же духе. Поручу сегодня службе ночной безопасности проследить, чтобы ночью вы оставались в своих комнатах. А сейчас давайте переключимся на канал, который больше нравится мистеру Кременсу.

Он взял пульт.

– Но он опять уснул, – сказал Фил.

– Уснул, да, – ответил Харпвелл, нажимая кнопки на пульте. – Ну-ка, вот оно. – Теперь телевизор показывал мыльную оперу. На испанском.

– Ну ты и гаденыш, – сказал Арни.

– Приятного вам вечера, джентльмены. – Харпвелл положил пульт и аккуратным шагом удалился.

Фил и Арни посмотрели друг на друга.

– Он имеет право? – сказал Фил. – Нам обратиться к адвокатам, или как?

Арни покачал головой:

– Во-первых, не знаю, как у тебя, но все мои знакомые адвокаты умерли. Во вторых, у этого гаденыша все козыри. Можешь мне не поверить, но в это заведение список кандидатов длиной в милю. Дочка говорит: тебе повезло, что ты сюда попал, не надо волноваться, ну и так далее, и тому подобное. Им нужен предлог, чтобы выкидывать отсюда людей и брать новых, с которых можно содрать больше денег.

– Бог мой, – сказал Фил, – придется нам идти по комнатам, как пай-мальчикам.

– Придется.

– И на судне мы не поплывем, я так понимаю, – сказал Фил, испытывая от этой мысли некоторое облегчение.

Арни на секунду задумался.

– Не обязательно, – сказал он.

– В каком смысле?

– В смысле – есть идея.

– Охо-хо, – вздохнул Фил.

Ветер усиливался, скашивая дождь в пахнущую морем багамскую ночь. Фрэнк и Хуан, одетые в пончо, стояли в желтом свете причального фонаря рядом с прогулочным катером. Швартовочные канаты судна беспокойно натягивались, несмотря на прикрытие порта.

Хуан смотрел, как лодку крутит и швыряет, и думал о высоких волнах, слушая, как они с грохотом разбиваются о волнорез. А там будет еще круче. Хуан не умел плавать. Он никогда в жизни ни от чего не уклонялся. Он дрался с любым, кто сомневался в его храбрости. Но сейчас он был бы рад любому поводу, чтобы не садиться на катер и не выходить в это мрачное и бурное море. Он бы хотел поговорить об этом с Фрэнком, но не знал, как.

Поэтому он сказал:

– Спорю, этот говнюк не захочет выходить в море в такую погоду.

Это был текст молитвы Хуана.

– Выйдет, куда денется, – ответил Фрэнк. – Для этого мы здесь. Убедиться, что он сделает то, за что ему платят.

– Еще, блядь, как, – сказал Хуан, решив, что от него ждут именно этих слов.

– Пора начинать вечеринку, – сказал Фрэнк. Он сложил ладони рупором и крикнул:

– ТАРК!

На этот раз Тарк появился сразу. В руке, которая в прошлый раз сжимала нож, теперь была большая банка «Будвайзера». Он без усилий, не держась, сохранял равновесие на качающейся палубе. Хуана злило, что этого говнюка не пугала ни лодка, ни бурлящая вода.

Тарк злобно переглянулся с Хуаном, потом повернулся к Фрэнку.

– Хороша ночка, да? – сказал он.

– Готов? – спросил Фрэнк.

– Ессессно, готов, – ответил Тарк.

– Ящики на месте?

– Я, кажется, сказал, что готов, нет? – ответил Тарк. – Вопрос в том, готовы ли вы, ребята. А то вон Панчо явно не слишком доволен всем этим. Еще на причале, а уже как будто блевать собрался.

– А ну повтори, говнюк, – сказал Хуан.

– Так, послушайте, вы, оба, – сказал Фрэнк. – Кончайте этот гнилой базар сейчас же. Я уже сказал, мне плевать, что вы будете делать, когда мы вернемся. Но мне не нужны неприятности в море. На борту вы работаете вместе, как профессионалы. Понятно?

Оба промолчали. Тарк вытянул губы и послал Хуану воздушный поцелуйчик.

– Позже, милочка. За тобой свиданьице.

– Непременно, киска, – ответил Хуан. – Уж ты будь готова.

И они обменялись выразительными взглядами. Фрэнк покачал головой.

– Бог мой, – сказал он. – Пытаюсь здесь делать бизнес, а мои партнеры – «Акулы» и «Реактивные».

Хуан и Тарк оба посмотрели на Фрэнка.

– «Вестсайдская история»,[31] – сказал Фрэнк. Хуан и Тарк оба нахмурились.

– Леонард Бернстайн? – спросил Фрэнк.

Оба нахмурились еще сильнее.

– Неважно. Давайте, за дело.

Они вскарабкались на борт – Фрэнк, за ним Хуан, который споткнулся, когда лодка покачнулась, почти упал и неловко ухватился за планшир. Тарк ухмыльнулся, открыл дверь каюты и прошел внутрь. Фрэнк пошел следом, но обернулся к Хуану.

– Ты идешь? – сказал он.

– Нет, останусь здесь, – сказал он. – Подальше от этого говнюка.

На самом деле Хуана уже начинало поташнивать, а в каюте, он знал, будет еще хуже. Эту чертову лодку он ненавидел.

Фрэнк повернулся и зашел в каюту. Там воняло потом. Тарк, нагнувшись возле стойки, рылся в холодильнике. За ним вокруг стола, захламленного дневной выработкой пивных банок, на угловой скамье сидели трое, которых Фрэнк никогда не видел.

– Это кто? – спросил Фрэнк.

– Команда, – ответил Тарк, поднимаясь с очередной банкой пива.

– А где обычная команда? – сказал Фрэнк. Обычная команда состояла из трех тощих багамцев. Эти же были большими белыми парнями.

– Выгнал, – ответил Тарк. – Черножопым лишь бы обдолбаться. Эти ребята лучше. Надежнее.

Это вызвало ухмылку у человека, который сидел ближе всех к Фрэнку. На нем была черная шерстяная шапка и джинсовая рубашка с отрезанными рукавами, так что были видны его ручищи, которые выдавали человека, злоупотребляющего стероидами. На правом бицепсе была топорная, скорее всего сделанная в тюрьме татуировка: «Кац». Его сосед был упитаннее, с оранжевыми волосами, стриженными бобриком, и глубокими складками на мясистой шее. Дальше всех сидел самый тощий парень с козлиной бородкой, в бан-дане и с пиратской серьгой в ухе.

– Мне это не нравится, – сказал Фрэнк.

– Что тебе не нравится? – сказал Тарк, изображая совершенную невинность.

Фрэнк был крупным человеком, поэтому не знакомые с ним люди всегда удивлялись скорости, с которой он выхватывал пистолет. Сейчас он был в руке Фрэнка – «глок-31» калибра. 357, с 17-зарядным магазином – серьезное оружие, в равной мере популярное как среди стражей порядка, так и в среде профессиональных преступников. Фрэнк направил его между Тарком и тремя парнями, которые немного подвинулись, но не встали.

– Эй, парень, – сказал Тарк, – в чем, блядь, дело?

– Дело в том, – сказал Фрэнк, – что я этих парней не знаю.

– Я знаю. И ручаюсь за них.

– Как-то это не очень убедительно, – сказал Фрэнк. – Почему ты про них ничего не сказал?

– Я думал, тебе насрать.

– Ты думал? Каждый раз у нас та же команда. И вдруг сегодня, когда мы идем надело, очень серьезное дело, появляются три парня, которых я от Бритни Спирс[32] не отличу, и ты думаешь, мне насрать?

– Говорю тебе, я знаю этих парней. Остынь, чувак. Вот это Кац, это Ребар, а это Холман.

Фрэнк посмотрел на них, а они на него. В каюте стало тихо, только слышно было, как бьется о корпус вода и скрипят снасти. Фрэнк потянулся назад и открыл дверь.

– Хуан, – позвал он. – Зайди сюда.

Хуан вошел, изучил обстановку: три новых парня, в руке Фрэнка – пистолет. Он сунул руку под пончо и выхватил свой – тоже «глок», но поменьше, базовая семнадцатая модель калибра 9 миллиметров.

– Кто это? – спросил он.

– Сам хочу понять, – сказал Фрэнк. – Можешь составить компанию этим джентльменам, пока я выйду и позвоню в Майами?

– Парни, чуете, бобами пахнет? – сказал Тарк, принюхиваясь.

Хуан направил дуло пистолета на Тарка.

– Хочешь свинца понюхать, говнюк?

– Полегче, – сказал Фрэнк. – Пока никого не убиваем, хорошо? Сейчас вернусь.

Он шагнул наружу, закрыл дверь, достал мобильный и повернул его дисплеем к свету портовых фонарей. Как он и опасался, на экране было «ВНЕ ЗОНЫ». Он попробовал сделать звонок. Бесполезно.

– Проклятье, – сказал он. Посмотрел на часы. Нет времени возвращаться звонить в гостиницу, тем более что телефон там часто не работает.