Полвойны - Джо Аберкромби

— Она неплохая, – заметил Дженнер. – Но не поспоришь, она лишь одна.

Сестра Оуд предприняла еще попытку:

— Правила совета, положенные Ашенлир в глубокой древности, дают равные голоса всем участникам союза, невзирая на… невзирая… – Оуд заметила самый леденящий и сердитый из всех взглядов, что только можно представить, от своей прежней наставницы, Матери Скаер, – и ее голос медленно затих в огромной пустоте Зала Богов.

Скаре пришлось постараться, чтобы ее голос не дрожал.

— Я привела бы больше кораблей, если бы мой дед был жив.

— Но он мертв, – ответил Утил, нисколько не беспокоясь о том, чтобы смягчить свои слова.

Горм хмуро посмотрел на соперника.

— И предал нас Праматери Вексен.

— А какой выбор вы ему оставили? – рявкнула Скара. Ее ярость всех застала врасплох, и саму Скару больше всего. – Его союзники должны были прийти к нему на помощь, но они только пререкались о том, кто где должен сидеть, пока он умирал в одиночестве!

Если слова – это оружие, то эти слова попали прямо в цель. Она ухватилась за тишину, которую они ей обеспечили, наклонилась вперед и уперла кулачки – хоть они и выглядели крошечными – на стол, как это делал ее дед.

— Светлый Иллинг без устали предает огню весь Тровенланд! Он подавляет то сопротивление, что еще осталось. Он торит дорогу огромной армии Верховного Короля. Он считает себя непобедимым! – Она дала презрению Иллинга потерзать уязвленную гордость всех собравшихся в зале и тихо добавила: – Но он оставил свои корабли позади.

Утил прищурил серые глаза.

— Корабли для воина – самое верное оружие, его способ снабжения, его путь для побега.

— Его дом и его сердце. – Горм осторожно запустил пальцы в бороду. – И где корабли Светлого Иллинга?

Скара облизала губы.

— В гавани Оплота Байла.

— Ха! – Мать Скаер шлепнула по столу, отметая эту затею, и на ее татуированном запястье клацнули эльфийские браслеты. – В безопасности за огромными цепями.

— Оплот Байла построен эльфами, – сказал Отец Ярви. – Он неприступен.

— Нет! – голос Скары, как хлопок, эхом отразился от купола наверху. – Я родилась там и знаю его слабые места!

Утила передернуло от раздражения, но Лаитлин очень мягко положила руку на его стиснутый кулак.

— Пусть она скажет, – прошептала она, наклоняясь ближе. Когда король посмотрел на свою жену, его хмурое лицо на миг смягчилось, и Скара задумалась, действительно ли он был человеком из железа или всего лишь из плоти, как и остальные, и на самом деле попался в железную клетку своей славы.

— Говорите, принцесса, – сказал он, поворачивая ладонь, чтобы обхватить руку Лаитлин, и откинулся назад.

Скара вытянулась вперед, стараясь донести слова до каждого уголка зала и заполнить его своими надеждами и желаниями, чтобы каждый слушатель разделил их, как и учила Мать Кира.

— Эльфийские стены не пробить, но часть из них была разрушена во время Разбиения Бога, и бреши заложили люди. Мать Море бесконечно вгрызается в их основание. Чтобы укрепить их, мой дед построил два огромных контрфорса перед утесом с юго-запада. Таких огромных, что они почти соприкасаются. Проворный человек мог бы взобраться между ними и провести других за собой.

— Проворный безумец, – проворчал Горм.

— Даже если несколько человек сможет проникнуть внутрь, – сказал Утил, – Светлый Иллинг – бывалый военачальник. Он не такой дурак, чтобы оставить главные ворота незащищенными…

— Есть другие ворота, потайные, там может пройти лишь один человек за раз, но через них все ваши воины могут попасть в крепость. – Голос Скары надломился от отчаянной необходимости убедить их, но Синий Дженнер был рядом и оказался лучшим дипломатом, чем выглядел.

— Я, может, немногое знаю, – сказал он, – но я знаю Расшатанное море, а Оплот Байла – это замок на нем и ключ к нему. Крепость контролирует проливы Скекенхауса. Поэтому Праматерь Вексен так хотела его захватить. Пока Светлый Иллинг его удерживает, он может бить куда угодно, но если мы отберем у него Оплот… – Он повернулся к Скаре и подмигнул.

— Мы завоюем победу, о которой будут петь песни, – крикнула она, – и поставим сам стул Верховного Короля под угрозу.

Все взвешивали шансы, и отовсюду неслось тихое ворчание. Скара их заинтересовала, но два короля были неугомонными быками, и склонить их к единой цели было поистине нелегко.

— Что если корабли уже увели? – проскрежетал Утил. – Что если вы не помните уязвимости Оплота Байла? Что если Светлый Иллинг о них узнал и уже выставил охрану?

— Тогда Смерть ждет всех нас, король Утил. – Слабостью Скаре было не победить, во всяком случае, не таких противников, как эти. – Я слышала, как вы говорили, что мы должны ударить в сердце. Сердце Иллинга – это его гордость. Его корабли.

— Это риск, – пробормотал Горм. – Столько всего может пойти не так…

— Чтобы победить более сильного противника, необходимо рискнуть. – Скара ударила кулаком по столу. – Я слышала, вы говорили, что мы должны встретить врага на нашей земле. Какая земля может быть лучше, чем самый сильный форт на Расшатанном море?

— Это не моя земля, – проворчал Горм.

— Но моя! – Голос Скары снова надломился, но она заставила себя продолжить. – Вы забыли! Кровь Байла течет в моих венах!

Скара почувствовала, что они колеблются. Их ненависть друг к другу, и боязнь Верховного Короля, и стремление выглядеть бесстрашно, и жажда славы – все качалось на острие меча. Она почти убедила их, но, как голуби летят в знакомые клетки, так и они в любой момент могли снова вернуться к своей привычной вражде, и возможность была бы упущена.

Мать Кира однажды сказала ей: когда разум терпит поражение, безумие может привести к успеху.

— Быть может, вам надо ее увидеть! – Скара потянулась вниз и выхватила кинжал из-за пояса Рэйта.

Он отчаянно дернулся, но было уже поздно. Она прижала блестящее лезвие к возвышению большого пальца и разрезала ладонь до основания мизинца.

Она ожидала несколько деликатных алых капель, но Рэйт определенно хорошо точил свой нож. Кровь закапала стол, брызнула на грудь Синего Дженнера и на круглое лицо Сестры Оуд. Раздался общий вздох, и Скара была потрясена больше всех, но назад пути уже не было, оставалось только безумно ринуться вперед.

— Ну? – Она вытянула руку перед взором Высоких Богов, кровь текла по предплечью и капала с локтя. – Гордые воины, обнажите ли вы мечи и прольете ли свою кровь вместе с моей? Отдадитесь ли Матери Войне и доверитесь ли своей удаче в оружии? Или будете скрываться здесь в тени и колоть друг друга словами?