Кронштадт - Андрей Посняков

Промазал рыжий, ах ты ж, не повезло. Да и патроны кончились, а винтовку Мосина перезарядить – это не обойму в «Макаров» вставить: время требуется. Потому-то Кирилл и приказал парням стрелять отдельно. Рыжему не повезло, зато повезло Симотре. Нагнала мутанта злая винтовочная пуля, пронзила насквозь, ломая ребра и порвав на клочки легкие, да унеслась далеко в море. Там и упала. Где-то. И заглотила ее глупая рыбина.

– У нашего друга Спайдера, похоже, сегодня праздник, – внимательно осматривая убитых, десятник скривился. – Ох и редкостные же уродцы!

– Командир, и чего они к нам лезут? – выглянул из-за камня Рэм.

– Жрать хотят, вот и лезут, – отозвался вместо Кира Симотра, ловко перезаряжая винтовку.

– И еще Поле наше хотят, синее, – подал голос Ники-Николенька. – И оружие… хотя с Полем-то они оружия много наделают.

На востоке, за разрушенной дамбой, струился меж редкими палевыми облаками рассвет, а над далекими крышами Санкт-Петербурга показался сияющий краешек солнца.

Сержант Джаред Хорг вместе со своим капралом, парой легкораненых копьеносцев, давно лишившихся копий, и тремя трупоедами, уцелевшими случайно, до рассвета не предпринимал никаких действий. Просто приказал всем лежать. Прямо здесь, за кустами, в чертополохе, в холодной и грязной луже, чуть ли не в болотине. Лежать. И не трепать языками. Не шевелиться даже и почти не дышать, пока не скажут.

Дампы, тренированные воины, исполняли приказ с легкостью, а вот трупоеды-вормы ворочались и глухо стенали. Видать, затея сержанта им не очень-то нравилась, однако приходилось терпеть. И не потому вовсе, что вормы не могли сбежать – могли бы запросто. Только теперь не знали – куда. А потому и решили держаться существа опытного, невозмутимого и явно имевшего какой-то план. Иначе с чего б такое спокойствие-то?

Один из трупоедов, приподняв уродливую башку, все же попытался что-то сказать или спросить… Вместо ответа Хорг вытащил из-за пояса кинжал. Несмотря на косноязычие и шепелявость, дампы, когда хотели, могли быть весьма красноречивыми. Пусть даже с помощью жестов.

Где-то недалеко за кустами орешника вдруг послышались радостные крики. Потом что-то ухнуло, заскрежетало. Кто-то истошно завопил – однако вопль сразу же оборвался. Порыв ветра принес запах озона.

Хорг улыбнулся, – если эту жуткую гримасу можно было считать улыбкой. Именно этого момента он и ждал. Кормление боевого робота! Вот теперь проклятому био точно не до прячущихся по кустам врагов, теперь – пора!

Осторожно поднявшись на ноги, сержант поднял из грязи меч, сейчас абсолютно ненужный, бесполезный, громоздкий… Но бросить его – позор для воина! Точно так же, как оставить умирать брата или лучшего друга. Копье – другое дело. Свои копья славные воины-дампы швырнули во врага при первых же звуках выстрелов. Во врага, увы, защищенного непробиваемой бронею.

– Вше – жа мной, – махнув красной, почти лишенной кожи рукой, торчащей из грязных лохмотьев того, что дампы называли «одеждой», Джаред Хорг, не оглядываясь, зашагал в противоположную от моря сторону. Остатки отряда поспешно потянулись следом, и даже вормы не задавали никаких вопросов – помнили про кинжал. Да и слишком уверенно двигался их командир; видно, точно знал – куда.

– Ждешь неджалеко – хуштор, – наконец, пояснил Хорг. – Тшам вожмем лоджку. Вотш тропа. Вы джвое – на ражведку. Пошмотрите, што там и кто, – сержант указал кривым пальцем на вормов, всегда отличавшихся шустростью и пронырливостью.

Трупоеды кивнули и скрылись в кустах, радостно ухмыляясь. Эти уродливые парни с приплюснутыми головами живо сообразили, что у них появился шанс выбраться из всего этого дерьма – и уже очень скоро.

Следовало спешить – с моря задул холодный, пронизывающий насквозь ветер, поднял на серо-голубых волнах белые барашки пены. Вормы зябко поежились и вдруг, не сговариваясь, со всей поспешностью нырнули в пожухлую осеннюю траву. Упали и плотоядно переглянулись, соображая, что делать.

Впереди, всего в десятке шагов, плескалась на отмели девушка. Белокожая нагая красавица с тоненькой талией и высокой грудью, она была похожа на фею из детских снов. Да-да, у вормов тоже было детство, и они тоже видели сны… Нереально красивая дева словно бы выскользнула из полузабытых сладких грез.

– Вот это задница! – один из трупоедов восхищенно прищелкнул языком. – Слышь, а, может, мы ее…

– Нет, Лик! – второй ворм оказался куда умнее своего сотоварища. – Как-то это неправильно…

– Что неправильно, Умник?! – яростным шепотом возразил Лик. – Есть девка, и есть мы… Что мешает? Ты ее не хочешь, что ли? Так отдай мне!

– Тсс!!! – Умник погрозил кулаком. – Погода-то нынче не для купания… А она купается. Странно. А я странностей не люблю. Слишком уж похоже на приманку. Помнишь Поля Смерти?

– Думаешь – морок? – встрепенулся Лик.

– А кто же еще? Пошли-ка доложим. Эй! Ты куда смотришь-то?

– Вон лодка! – ворм вытянул уродливый палец, несуразно длинный, тонкий, из пяти суставов.

– Вижу, – спокойно кивнул Умник. – Об этом тоже доложим. Идем! Хватит уже на морока пялиться!

Вся спасшаяся команда под руководством ушлого сержанта Хорга, обойдя морок за полсотни шагов, погрузилась в вынесенную на отмель рыбацкую лодку. Вместо весел оторвали скамейки, по-морскому – «баночки». Погребли, оглядываясь и молясь неведомым божествам Войны и Смерти.

Конечно, можно было бы прочесать побережье, хоть что-нибудь взять, воротиться с добычей. Иной бы так и сделал – но только не Джаред Хорг! Этот уродливый парень был весьма опытен и прекрасно знал, что лучшее – враг хорошего. Злодейка-судьба прихотлива и неприветлива, не стоит почем зря ее искушать. Будут еще набеги, будет и добыча, а сейчас – унести бы поскорей ноги.

– Левжей, левжей бержите! – косясь на маячивший слева форт, подгонял гребцов Хорг. – Нитшего! Уйджем.

Накормив Спайдера, Кир перекинулся с роботом парой слов. Био снова напомнил о ногах или хоть каком-нибудь самоходном шасси, и десятник в который раз пообещал поднять этот вопрос на ближайшем заседании Совета Выживших.

– Может быть, они и пойдут на это, – глядя на аспидно-черный бок робота, молодой человек задумчиво покусал губы. – По крайней мере, я постараюсь их убедить.

– Звучит. Как-то. Неубедительно, – обиженно проскрипел Спайдер.

Кир улыбнулся:

– Не переживай, дружище. Сделаю, что смогу. В первый раз не пройдет – будет второй, третий… Как говорили в старину – капля камень точит.

– Не надо мне. Никаких. Камней. Мне бы. Ноги.

Простившись с закопанным био, Кир отправил быстроногого Ники в форт с радостной вестью, а сам вместе с Рэмом и Симотрой решил по пути заглянуть на хутор деда Максима. Насчет хутора надоумил Симотра – парню хотелось повидаться с родичем, глянуть, что там да как. Десятник не стал перечить, тем более – почти по пути, совсем небольшой крюк.

Добрались быстро. Дувший с моря ветер шевелил облетевшие кроны деревьев, гнал под ногами последние осенние листья, уже не желтые и не красные, а уныло-бурые, напоминавшие о близкой зиме. В этом неприветливом северном краю ноябрь – уже зима, исключения бывали редко. Скоро морозы, скоро выпадет снег… Не замерз бы залив: тогда придется повозиться, отбиваясь от всякой хлынувшей по льду швали.

Еще на подходе к хутору Кир заметил неладное. Сорванная – или сбитая ударом ноги – калитка болталась на одной петле, не было видно ни развешенных для просушки сетей, ни лодки. Симотра не помнил точно, держал ли дед собаку. Если и держал, то и ее не было.

– Может, за рыбой вышли? – срывая с плеча винтовку, шепотом предположил Рэм.

Кирилл покачал головой:

– В такую погоду? Вряд ли. Так! Вы обойдите сзади… а я здесь, с крыльца.

Передернув затвор «пээма», десятник дождался, пока его подчиненные скроются за углом неказистой избенки, и, пригнувшись, осторожно проскочил во двор, держа на прицеле дверь. Немного выждав, Кир в два прыжка преодолел ступеньки крыльца и замер. Все было спокойно и тихо, лишь уныло скрипела на ветру калитка. Послышались чьи-то шаги, голоса. Дверь распахнулась.

– Командир! Там такое…

– Мы там в окно глянули, забрались и…

Щелкнув предохранителем, Кирилл убрал пистолет в кобуру и вошел в избу. Не забыть бы теперь про патрон, иначе при сдаче в каптерку может бабахнуть, бывали случаи.

На застланном домоткаными дорожками полу аккуратно лежали все трое – сам дед Карась и двое его внуков, Миша и Бориска. Головы их были странно размозжены, словно взорвались изнутри.

Быстро осмотрев трупы, десятник зло прищурился и покачал головой:

– Ловко сработали, сволочи! Эффективно и быстро. Однако не характерно для береговых тварей.