Дальше — не будет. - Алексей Сквер

Ну а если нет, то так хотя бы какой смысл в этом всём сборище суицидников, не знающих чем заняться.

Стас поорудовав в баре Ильи остановил свой выбор на водке, которую решил закусывать грибами и красной икрой. Хлеба не нашёл, а идти за ним было в лом. Зато у Ильи нашёлся сыр. Накромсав ломтей сыра и намазывая на них икру, Стас с удовольствием отметил, что в случае чего даже дно не вышибет. Заедай вкус водки и горя не знай — круто. Есть плюсы в этом мире, как ни крути.

В любом случае вскоре он уютно расположился в облюбованном им углу с окном на Мглу, разложил закусь, не без удовольствия накатил грамм 50 холодной водки и приступил к чтению.

Стас никогда бы раньше не подумал, что подобное чтиво способно так захватывать внимание. Само евангелие было прочитано быстро. Никаких намёток где искать Иуду оно конечно не содержало. Куча поучительных и маловразумительных моментов последних дней Иисуса, явно расходящиеся с каноническими представлениями. Пришлось идти в библиотеку и брать их.[2]

Сравнения текстов вообще увели его в дебри непоняток. Суть сводилась к следующему.

По словам Иуды, Иисус дал понять апостолам что во имя веры предадут и они и последователи их саму идею. Так там и писал словами Иисуса Иуда ««Не над вами смеюсь. Вы не по своей воле это делаете, но потому, что именно так прославлен [будет] ваш бог».» Далее Иисус спрашивает учеников кто из них достаточно силён чтобы встать перед лицом его. Вызывается Иуда и Иисус отделяет его от учеников своих, чтобы открыть ему тайны мироздания. На самом деле Иисус открывает Иуде замысел того, что должно произойти и то, что во имя веры в него люди будут творить зло.

Разбираясь со всем этим, Стас не сразу нашёл те места, которые наконец-то хоть как-то пересекались с интересующими его вопросами.

«Иуда сказал: «Учитель, может ли так быть, что над семенем моим властны правители?»

В ответ Иисус сказал: «Приди, дабы я [— пропущены две строчки — ], но будешь много скорбеть, когда увидишь царство и весь род его».

Услышав это, Иуда сказал ему: «Что доброго в том, что я это принял? Ибо ты меня отобрал для рода того».

В ответ сказал Иисус: «Ты станешь тринадцатым, и проклят будешь другими родами — и придешь ими править. В последние дни проклянут они твое восхождение [47] к праведному [роду]».

Сказал Иисус: «[Приди], дабы я мог научить тебя [тайнам], которых не видел никто никогда. Ибо есть великое и бескрайнее царство, пределов которому не видел ни один род ангельский, [в котором] пребывает великий невидимый [Дух], которое никогда не видели глаза ангела, никогда не постигали помыслы сердца, и никогда его не называли никаким именем.»

Иуда — царь этого мира?? Неужели именно так его отблагодарил Иисус за выполнение предназначения?? Ведь вот его слова «Ты станешь тринадцатым, и проклят будешь другими родами — и придешь ими править. В последние дни проклянут они твое восхождение [47] к праведному [роду]».» и далее ««Но ты превзойдешь их всех. Ибо в жертву принесешь человека, в которого я облачен».»

«Иисус же, заметив их [неразумение, сказал] им: «Почему волнение привело вас в гнев? Ваш бог, что внутри вас, и […] [35] возбудил гнев [в] душах ваших. [Пусть] любой из вас, кто [достаточно силен] среди людей, явится человеком истинным и встанет перед лицом моим».

И все сказали: «Мы сильны».

Но ни у кого из них не хватило духа встать перед [ним], кроме Иуды Искариота. Он сумел встать перед ним, но не мог смотреть ему в глаза и отвернулся.»

А ведь не раз сравнивается их внешность как похожая. Зеркало?? Не смог посмотреть на Него — отвёл глаза.

Тут нет зеркал. Нет бога. Нет возможности посмотреть на бога, часть которого, если верить писаниям, в каждом из нас.

Стас покосился на бутылку. Она была пуста. Когда и как он её выпил, будучи погружённым в чтение — не заметил. Ни малейшего намёка на опьянение, пусть хотя бы слабенькое, не наблюдалось.

Теперь ему действительно очень хотелось поговорить с Иудой и… ему было нужно зеркало.

Если это и есть царство, обещанное Иуде, то выйти отсюда можно только найдя бога.

Илья так и не появился, а читать или ждать его, чтобы расспросить о его мнении было уже бессмысленно.

Стас пожелал увидеть Иуду и вышел. Очень пожелал, даже не имея представления, как тот выглядит. Как смог, собрав в кучу все, что знал о нём, и как себе представлял этого Проклятого Предателя.

Он попал в маленькую комнатку, в которой ничего не было.

Почти ничего. На стене было окно. Именно окно. Окно с видом на прихожую в квартире матери. По ту сторону окна стояла мама. Стас видел её замечательно. Каждую морщинку. Она так постарела. За суетой своей жизни он не отдавал отчёта, как она поседела. Стас подошёл вплотную к стеклу. Мама продолжала краситься с той стороны в зеркало, являющееся для Стаса окном.

Стас опустил голову не в силах смотреть в мир живых, где по ту сторону стояла пожилая женщина, подкрашивающая губы. Женщина которая любила его больше всех на свете, и которую он предал, бежав в этот мир даже не задумываясь над тем, что она будет чувствовать потеряв сына.

«Я искал Иуду, а пришёл сюда… это что? Я его нашёл?? Я иуда??»

Не чувствуя сил оставаться в этой комнате Стас ломанулся оттуда со всех ног.

В баре Ильи, куда он попал чисто машинально, после визита к матери, он тут же направился к бару. Вот теперь уж точно хотелось напиться. До бесчувствия. До свинского состояния…. А потом…. А потом сложить костёрчик из всей этой чёртовой писанины…

Первое что попало в руки — виски. Отлично. Из горла пьётся не хуже воды.

Скрутив пробку и отшвырнув её в сторону, Стас сделал самый большой глоток, на который был способен. Получилось выпить разом треть бутылки.

А вот жечь было нечего.

Стас с удивлением огляделся. Ни намёка на оставленные тут книги. Бар был чисто убран, тот бедлам, который он тут оставлял, выходя на поиски Иуды, исчез без следа.

Стасу впервые стало страшно. Мир, в котором он оказался и пытался разобраться, явно был много сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Но чем дальше он его познавал, тем больше хотелось прекратить этот кошмар. Стас мысленно пожелал, чтобы всё это в итоге оказалось ночной страшилкой уставшего мозга, с тоской осмотрел бар ещё раз. Вот она бутылка водки, которую он пил…точнее бутылка опять полнёхонькая и на том месте, откуда он её брал перед чтением книг. В холодильнике тоже самое, как будто он и не брал сыр и грибы с икрой. Неразменная жратва. При мысли о еде он аж поморщился. Уж чего-чего, а есть не хотелось.

Стас, отпив из бутылки с вискарём парочку глотков, развернулся к двери. Теперь любые действия окончательно утратили смысл за исключением идеи с зеркалом. Стас, взвесив бутылку с остатками виски в руке ещё раз прокачал всё произошедшее и мысленно запрещая себе паниковать, запустил этой бутылкой в музыкальный аппарат, после чего не оглядываясь двинулся к двери. В крайнем случае, можно ещё попытаться сломать окно-зеркало в прихожей матери, хотя он заранее ощущал провальность этой затеи.