Петр I - Василий Берг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Реформу городского управления можно назвать классической реформой Петра Первого. Привыкшие смотреть по верхам, увидят в ней только «переиначивание на европейский лад», а умеющие зрить в корень оценят ее продуманность. Даже иноземный «бурмистр» вместо исконно-посконного «воеводы» был к месту, ведь следовало подчеркнуть, наглядно продемонстрировать, что речь идет о новом, принципиально ином, управлении.
Борьба с длинными полами, широкими рукавами и бородами также была не столько прихотью «обевропеившегося» царя, сколько желанием показать всем, что отныне колесница российской истории покатилась по новой колее. Давайте вспомним, как одевались бояре. Поверх нательной рубахи надевался зипун, представлявший из себя в то время нечто вроде куртки с полами, немного не доходившими до колен. Поверх зипуна надевался кафтан с длинными рукавами, которые у запястья стягивались зарукавьями[42] – богато расшитыми, а то и украшенными драгоценными камнями. Поверх кафтана надевали ферязь – широкую и длинную «распашонку» без воротника. В подоле ферязь могла достигать до трех метров, а рукава ее свисали до земли (кстати, отсюда и пошло выражение «работать спустя рукава», потому что те, кто носил ферязь, не занимались физическим трудом). В рукав продевали только правую руку, которой пользовались, а левую держали под ферязью, таким вот был высший боярский шик – один рукав собран во множество складок, а другой болтается, словно выросший сбоку хвост. Согласно указу царя Алексея Михайловича, изданному в декабре 1680 года, боярам и прочей знати полагалось являться ко двору именно в ферязи.[43]
Но то – при Алексее Михайловиче, при нем еще за курение табака ноздри рвали и кнутом били. При Петре Алексеевиче все стало иначе. В феврале 1699 года, во время торжества, устроенного по поводу завершения строительства дворца Лефорта на правом берегу реки Яузы, царь вооружился ножницами и начал собственноручно укорачивать рукава ферязей, приговаривая при этом: «Это помеха, везде надо ждать какого-нибудь приключения: то разобьешь стекло, то по небрежности попадешь в похлебку; а из отрезанного можешь сшить себе сапоги». Столь сильное поношение боярской чести могло бы и к бунту привести, только вот бунтовать на Москве было некому – стрельцов отправили кого в иной мир, а кого в ссылку. Так что боярам пришлось смириться. А 4 января 1700 года вышел царский указ «О ношении платья на манер Венгерского», предписывавший «боярам, и окольничим, и думным, и ближним людям, и стольникам, и стряпчим, и дворянам московским, и дьякам, и жильцам, и всех чинов служилым, и приказным, и торговым людям, и людям боярским, на Москве и в городах, носить платья, венгерские кафтаны, верхние длиною по подвязку, а исподние короче верхних, тем же подобным; а то платье, кто успеет сделать, носить с Богоявлениева дни нынешнего 1700 года; а кто к тому дню сделать не успеет, и тем делать и носить, кончая с нынешней Сырной недели». По мнению царя, месяца с небольшим должно было хватить для пошива нового гардероба. Можно представить, как бойко шла торговля материями в Москве в январе 1700 года…
Венгерская одежда, схожая с русской своим свободным кроем, стала переходным этапом к одежде немецкой, которую Петр ввел декабрьским указом 1701 года «О ношении всякого чина людям немецкого платья и обуви и об употреблении в верховой езде немецких седел». Обратите внимание на то, что на сей раз речь шла о «всякого чина людях», обо всех служилых. В 1705 году был издан указ «О бритье бород и усов всякого чина людям, кромя попов и дьяконов, о взятии пошлин с тех, которые его исполнять не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков», а всего в правление Петра вышло семнадцать указов, касавшихся внешнего вида подданных. В конечном итоге немецкое платье стали носить по будням, а в воскресные и праздничные дни надевали более красивое (и менее удобное) французское. Мужчины щеголяли в длинных узких кафтанах, более коротких камзолах, коротких штанах, доходивших до колен, чулках и башмаках на каблуке, с тупым носком. Украшений было много – начиная от кружевного жабо и заканчивая бантами и пряжками на башмаках, но главным показателем статуса служили драгоценные камни, которые обычно обрамляла искусная вышивка. Женщины носили глубоко декольтированные и узкие в талии платья с широкими подолами. Лицо полагалось набеливать, щеки – румянить, а волосы – завивать.
Но вернемся к делам военным. У России складывался весьма выгодный антишведский союз с Данией, Саксонией и Речью Посполитой, но воевать на два фронта Петру не хотелось, поэтому двухлетнее перемирие с Османской империей нужно было превратить в долгосрочный мирный договор. Для заключения такого договора Петр отправил в Константинополь думного дьяка Емельяна Ивановича Украинцева, опытного дипломата, служившего в Посольском приказе с девятнадцатилетнего возраста. Когда-то Украинцев пытался склонить Швецию, Данию и Голландию к антиосманскому союзу с Россией, но из этой затеи ничего не вышло. Теперь Украинцев должен был сделать нечто противоположное – «замирить» султана Мустафу II. Вариант «настроить султана против шведов» вряд ли рассматривался Петром, поскольку о военном союзе не могло быть и речи. Османская империя совсем недавно (на том же Карловицком конгрессе) заключила мир со Священной Римской империей Габсбургов, Венецией и Речью Посполитой. Ввязываться в новую европейскую войну султан бы не стал, тем более что прямого конфликта интересов со шведским королем у него пока не было, а вот «пощипать» Россию при помощи крымских татар мог запросто.
Прокофий Возницын, имевший опыт общения с турками, посоветовал Петру отправить Украинцева не по суше, как это делалось обычно, а на военном корабле – пусть султан посмотрит на русский флот. Петр решил, что до Керчи посольский корабль «Крепость» будет сопровождать эскадра из дюжины больших кораблей под командованием адмирала Головина. Расчет оказался верным: в июле 1700 года в Константинополе был подписан тридцатилетний мирный договор, по которому за Россией оставались крепости Азов, Таганрог и еще две из недавно построенных, а султану возвращалась занятая русским войском часть Поднепровья.[44] Также Россия освобождалась от ежегодной дани, выплачиваемой крымскому хану. Условия не имели большого значения для Петра – ради мира он был готов пожертвовать территориями, поскольку надеялся вскоре забрать отданное обратно.
Пока Украинцев торговался с турками, Петр заключил союз против Швеции с саксонским курфюрстом Фридрихом Августом, получившим при поддержке России польскую корону. Договор с Фридрихом был подписан в ноябре 1699 года с условием,
