Трагедия в трех актах - Агата Кристи

Задав миссис Черч несколько ничего не значащих вопросов, сэр Чарлз подвел разговор к интересующей его теме. Как держали себя гости? Какое впечатление произвела на них смерть сэра Бартоломью? Что говорили? Что делали?

Беатрис заметно оживилась: люди нередко находят в чужом несчастье некое странное удовольствие.

– Значит, мисс Сатклифф, так на ней просто лица не было. Она, бывало, и раньше у нас гостила. Я ей говорю, может, выпьете, мисс, немного бренди, а то, мол, чаю крепкого принесу, так она, бедняжка, и слышать ничего не хотела. Только таблетку аспирина и приняла. Ни за что, говорит, не усну. Утром приношу ей чай, а она спит себе, как дитя.

– А миссис Дейкерс?

– Ну, эту леди ничем не проймешь! Похоже, Беатрис не питала особой симпатии к Синтии Дейкерс.

– Только и думала, как поскорей отсюда улизнуть. Все боялась, как бы ее дела не пострадали. Как же, известная портниха в Лондоне, мистер Эллис говорил нам.

С точки зрения Беатрис, шитье, пусть даже и для знатных, все равно – ремесло, то есть занятие малопочтенное.

– Что делал ее муж?

Беатрис фыркнула.

– Что делал? На виски налегал, чтобы успокоиться.., или чтобы взбодриться, не знаю.

– А леди Мэри Литтон Гор?

– О, это настоящая леди. – У Беатрис даже голос потеплел. – Моя бабушка служила в доме ее отца. Говорят, в молодости леди Мэри была красавица. Ну и что же, что она теперь небогата, все равно она благородная леди… Всегда такая уважительная, никаких забот-хлопот с ней нет, и говорит всегда так ласково. Дочка у нее тоже славная девушка. Не сказать, чтобы они хорошо знали сэра Бартоломью, но обе очень горевали.

– Что вы думаете о мисс Уиллс?

На лице у Беатрис вновь появилось жесткое выражение.

– Не знаю, что и сказать про нее. Что у нее на уме, не разберешь.

– А о ней самой что вы думаете? – повторил сэр Чарлз. – Ну же, Беатрис, смелее!

Улыбка вдруг вспыхнула на деревянном лице Беатрис.

Сэр Чарлз держался с ней так приветливо, так по-мальчишески открыто, что она не могла противиться его непобедимому обаянию, столь хорошо знакомому зрителям.

– Право, сэр, не знаю, что и сказать.

– Ну, просто расскажите, какие мысли, какие чувства вызывает у вас мисс Уиллс.

– Да никаких, сэр. Она, само собой, будет, как бы это сказать…

Беатрис запнулась.

– Ну-ну, Беатрис, говорите же!

– Она вроде попроще, не такая, как остальные, сэр. Понятно, это не ее вина, – снисходительно сказала Беатрис. – Но она так себя ведет… Настоящей леди не пристало подглядывать и разнюхивать.

Сэр Чарлз настойчиво старался выяснить подробности, но Беатрис уходила от ответа и твердила только, что мисс Уиллс везде совала свой нос. Сэр Чарлз просил привести хоть один пример, но, увы, Беатрис упорно повторяла одно и то же: мисс Уиллс, мол, лезла не в свое дело.

Наконец мистер Саттертуэйт не выдержал и тоже включился в разговор.

– Мистер Мендерс появился неожиданно не так ли? – сказал он.

– Да, сэр. Он врезался в стену почти у самых наших ворот. Мое счастье, говорит, что это случилось здесь, а не где-нибудь еще. В доме, конечное дело, было полно гостей, но мисс Линдон устроила его на ночь в маленьком кабинете.

– Ну и что, все удивились, когда он появился?

– А как же, известное дело, сэр.

От разговора об Эллисе Беатрис уклонилась. Сказала, что она почти не видела его. Раз он сбежал, значит, что-то с ним неладно, хотя зачем бы ему убивать хозяина, она ума не приложит. И никому это не ведомо.

– Не вспомните ли, Беатрис, как вел себя сэр Бартоломью? Предполагал ли он, что может случиться что-либо подобное? Не задумал ли он чего?

– Он был очень веселый, сэр. Все время посмеивался, будто какую шутку с кем сыграл. И даже с Эллисом пошутил, ей-богу, сама слышала, а с Бейкером сроду такого не бывало. Он слуг строго держал, даром что добрый был, но чтобы разговоры разговаривать или там шутки… Нет, такого не было.

– Что же он такого сказал Эллису? – нетерпеливо спросил мистер Саттертуэйт.

– Ну, разве я могу упомнить, сэр! Мистер Эллис ему говорит, по телефону, мол, звонили, а сэр Бартоломью ему: «Вы правильно фамилию запомнили, вы уверены?», а мистер Эллис так почтительно отвечает: «Правильно, мол, сэр, уверен». Тогда доктор засмеялся и говорит: «Вы славный малый, Эллис, вам просто цены нет». А потом мне: «Вы согласны со мной, Беатрис?» У меня прямо глаза на лоб полезли, до того я удивилась, сэр, хозяин сроду никогда так не говорил, сэр. Уж я и не знала, право, как и ответить.

– Ну а Эллис?

– Ему вроде как не понравилось, сэр. Вроде как он к такому не привык. Надулся, спину выпрямил, словно аршин проглотил.

– Что же это был за телефонный звонок, не знаете? – спросил сэр Чарлз.

– Звонок-то? Да это из санатория звонили, сказали, что больную, мол, привезли и что поездку она перенесла хорошо.

– Фамилию не запомнили?

– Чудная какая-то фамилия, сэр. – Беатрис запнулась. – Миссис де Рашбриджер, что ли… Кажется, так, но не поручусь…

– Ничего-ничего, – успокоил ее сэр Чарлз. – И впрямь такое имя, что по телефону и не разберешь. Ну, благодарю вас, Беатрис. Теперь мы хотели бы поговорить с Алисой.

Когда Беатрис вышла, сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт обменялись впечатлениями.

– Стало быть, мисс Уиллс подглядывала и совала нос не в свое дело, капитан Дейкерс прикладывался к бутылке, миссис Дейкерс держалась как ни в чем не бывало. Ну и что? По существу, ничего.

– Действительно ничего, – согласно кивнул мистер Саттертуэйт.

– Теперь вся надежда на Алису.

Алиса, темноглазая женщина лет тридцати, несмотря на свою застенчивость, была рада случаю поболтать.

Нет, сама она не верит, что мистер Эллис замешан в преступлении. Ведь у него повадка настоящего джентльмена. Это полицейские подозревают, что он преступник, а она, Алиса, убеждена, что этого быть не может.

– По-вашему, выходит, это был действительно самый обычный дворецкий? – спросил сэр Чарлз.

– Ну, не скажу, что самый обычный, сэр. Не похож на дворецкого. Делал все вроде, что полагается, но как-то не так, как другие.

– Значит, вы думаете, не он отравил сэра Бартоломью?

– По моему разумению, сэр, не мог он такое сделать. Мы с ним вместе прислуживали за столом, и, если бы он чего подсыпал хозяину, я бы видела.

– Ну а напитки?

– Вина подавал Эллис сам, сэр. Сперва херес к супу, потом рейнвейн и кларет. Но как он мог подсыпать яд в вино, сэр? Ведь тогда бы все отравились.., все до единого. А ведь хозяин ничего не кушал особо, нет, все как остальные. Так же и портвейн, сэр. Все джентльмены его пили, а леди – нет, не скажу, чтобы все, а так, некоторые.

– Как унесли рюмки, на подносе?

– Да, сэр. Я держала поднос, а мистер Эллис ставил на него рюмки, потом я отнесла поднос в буфетную, там они и остались. А потом, когда пришли полицейские и все осматривали, рюмки из-под портвейна так на подносе и стояли. И в них полицейские тоже ничего не нашли.

– Значит, доктор и пил и ел то же, что остальные, вы в этом уверены?

– Видеть-то я не видела, сэр, но уверена.

– А не мог кто-то из гостей дать ему…

– Нет-нет, сэр!

– Вы слышали когда-нибудь о подземном ходе, Алиса?

– Да, один из садовников мне говорил. Он будто бы выходит в лесу, у старых развалин. Но в доме я не видела никакого потайного хода.

– А Эллис ничего о нем не говорил?

– Нет, сэр, да и откуда ему знать такое?

– Кто же отравил хозяина, Алиса, как вы думаете?

– Не знаю, сэр. Не верю, что кто-то мог… Думается мне, что это несчастный случай, сэр.

– Гм… Благодарю вас, Алиса.

– Если бы не смерть Беббингтона, – сказал сэр Чарлз, когда девушка вышла из комнаты, – мы могли заподозрить в преступлении эту молодую особу. Она довольно хорошенькая… И она подавала на стол… Нет, что-то не то. Во-первых, убийство Беббингтона, во-вторых, Толли никогда на смазливых девиц не заглядывался. Не из той он породы.

– Не забывайте, ему было пятьдесят пять, – многозначительно заметил мистер Саттертуэйт.

– К чему вы об этом вспомнили?

– В этом возрасте мужчина способен потерять голову из-за молоденькой девицы. Не исключение даже те, кто прежде особой прытью не отличался.

– Какого черта, Саттертуэйт, мне самому скоро стукнет пятьдесят пять.

– Знаю.

Под его пристальным добродушно-насмешливым взглядом сэр Чарлз опустил глаза. Кровь бросилась ему в лицо…

Глава 5

В комнате дворецкого

– Не осмотреть ли нам комнату Эллиса? – сказал мистер Саттертуэйт, вдоволь насладившись замешательством своего друга.

– Блестящая мысль! – воскликнул сэр Чарлз, обрадовавшись возможности отвлечь внимание мистера Саттертуэйта от щекотливой темы. – Я и сам хотел вам это предложить.

– Полицейские, разумеется, уже основательно ее обыскали.

– А-а, полицейские…

Аристид Дюваль презрительно поморщился. Стараясь поскорее избавиться от невольного смущения, сэр Чарлз с удвоенной энергией принялся играть роль прославленного сыщика.