Занимательная медицина. Средние века - Станислав Венгловский

Однако здесь имелся свой секрет. И не только потому, что венецианские типографии были загружены по причине переиздания трудов Галена (в чем принимал довольно активное участие и сам Везалий), но и потому, что планируемая Везалием книга требовала особой, так сказать, культуры издания.

Доверить подобного рода работу можно было только очень ответственным людям.

И такого человека Везалий уже знал. Притом – отлично. Им оказался базельский книгоиздатель Иоганн Опоринус. Для исполнения этого, неимоверно ответственного задания, Опоринус подходил не только по причине своих весьма отличных деловых качеств, но и по своим знаниям и способностям.

Сам Опоринус происходил из довольно бедной семьи. Обстоятельства его жизни сложились таким неожиданным образом, что он получил очень хорошую общую подготовку: ему посчастливилось в совершенстве овладеть древнегреческим и латинским языками, в результате чего он и стал в Базельском университете профессором древнегреческого языка.

Однако он с ранней юности совершенно иначе представлял себе свое будущее. Он постоянно мечтал для себя о профессии врача и ради этого поступил в обучение к самому Парацельсу.

Правда, обучение это как-то сразу не задалось. Гениальный Парацельс неспроста вызывал неприятие у многих своих коллег – современников. Таков уж был его совершенно неуживчивый нрав. Парацельс оказался действительно невыносимым в общении.

Опоринусу довелось претерпеть массу позорных унижений, от которых избавило его только стремительное бегство от рабского подчинения своему наставнику.

Опоринус не стал врачом, однако это прискорбное обстоятельство ничуть не повредило его благоговейному отношению к людям данной профессии. В дополнение ко всему прочему, он сделался очень дотошным книгоиздателем. Отличаясь глубокими филологическими познаниями, исключительной добросовестностью, Джон (иначе Иоганн) Опоринус с особым тщанием относился к публикации сочинений медицинского характера. Книга, вышедшая из недр его типографии, заведомо считалась изделием самого высокого качества.

Как раз на такого человека, с которым у Везалия завязались не только деловые, но и настоящие дружеские отношения, можно было вполне надеяться.

Здесь же попутно отметим, что данный факт, вероятно, и породил какое-то яркое предположение в его биографии, будто свое докторское звание Везалий получил еще именно в Базеле, прежде чем добраться до благословенных италийских земель, до университета в Падуе…

Страницы с текстом будущей книги, вместе с выгравированными на деревянных досках рисунками, над которыми самоотверженно потрудился художник Калькар, да и со всеми прочими элементами графического оформления ее, вдобавок – вместе с портретом автора, исполненного все тем же неутомимым художником, – были тщательно упакованы и отправлены за горные перевалы, уже щедро покрытые довольно ранним в том году снегом.

Все они были отправлены в недалекую от Италии Швейцарию.

По обычаям тех времен, как и всегда – при издании столь значительных сочинений, книга непременно посвящалась высочайшей особе, в данном случае – испанскому королю Карлу V, под властью которого в ту пору еще находилась, как известно, вся Бельгия.

Ответственная миссия по доставке настолько важного груза была поручена купцам Данонам, признанным «королям» тогдашних европейских коммуникаций. Об этом факте повествуется в письме Везалия, адресованном непосредственно Опоринусу.

И вот, какое-то время спустя, Везалию, очутившемуся, наконец, в достославном Базеле, представилась возможность собственными глазами увидеть эту великолепную книгу, на титульной странице которой был обозначен 1543 год.

Надо сказать, что надежды автора, возлагаемые им как на Калькара, так и на безукоризненного книгоиздателя Иоганна Опоринуса, – оправдались полностью. Все в этой книге получилось наполненным уважением к науке, которая, в аллегорической форме, была представлена на портрете самого автора.

Молодой двадцативосьмилетний ученый (о его возрасте говорит выгравированная в левой нижней части портрета римская цифра), – предстает перед читателем на своем рабочем месте. Одетый в бархатный костюм, пошитый по изысканной тогдашней моде, он стоит за небольшим столом, демонстрируя зрителям руку явно значительно превосходящей его ростом молодой и красивой женщины, облаченной в античные одежды. Необыкновенно изящный локон свисает ей на грудь. Везалий успел уже освободить эту руку от кожных покровов, и при этом как бы призывает он и своих читателей полюбоваться вместе с ним, какие мышцы и связки, какие суставы и сочленения скрываются в этом удивительном произведении природы…

Даже не видя фигуры этой удивительно красивой женщины, не видя ее лица, мы все ж ощущаем ее полное доверие к уму и знаниям стоящего перед ней человека. Конечно, эта женщина – это сама наука, сама Анатомия. Она всецело доверяет человеку, который нисколько не отвергает достижений античных врачей, а если и переделал нечто в выстроенном ими научном здании, то лишь с целью придать ему обновленный характер.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Здесь необходимо также заметить, что Средневековье прочно сохраняло еще античную традицию, то есть – объем томов оставался по-прежнему совершенно невеликим, о чем уже говорилось в первой книге.

2

Им была написана так называемая «Царская книга», в которой разбираются многие животрепещущие вопросы средневековой медицины.

3

Этот ученый муж написал свою знаменитую книгу «О лихорадке».

4

Своеобразной репликой такого университета была Киевская академия, в которой, как помнится, учились еще сыновья незабвенного Тараса Бульбы.

5

Нелишним, полагаем, будет напомнить, что Бахус древними эллинами считался богом опьянения.

6

Здесь необходимо также отметить, что первым университетским учебником по анатомии стал написанный в средние века магистром Болонского университета Мондино де Луцци. Он был создан и издан еще в 1316 году.

7

Скорее всего, студенты, обучавшиеся у Парацельса, понимали древнегреческую приставку как превосходство своего кумира над разными античными авторитетами.

8

В настоящее время этот университет обрел себе статус чисто католического.

9

Открыт был в 1426 году.

10

Напомним, что Везалий не позабыл об этой услуге старинного друга своей семьи. В 1539 году, уже будучи дипломированным врачом, он посвятил Флорену свой особый труд, в котором самым тщательным образом разбирал все вопросы кровопускания.

11

Что вполне закономерно: le bois по – французски и значит дерево. Отсюда недалеко и до понятия лес, по-латыни silva.