Учитель - Антон Демченко

— А поподробнее? — прищурилась Лина. — С кем, для чего… и почему вообще мы должны с кем-то о чем-то говорить?

— Не должны, — тут же согласился Кирилл. — Дело не касается вашей учебы, а значит, это просто просьба, не больше. Как раз касающаяся столпотворения в коридоре за этой дверью. Выслушаете?

— Излагай, — в один голос заявили сестры. Любопытство — страшная сила…

— Хм. Скажем, так. Я хочу, чтобы кто-то из старшеклассников поспорил с Бестужевым, и… Видели рядом с ним девушку? Они у окна стояли, дальше по коридору. Вот-вот, с ней тоже. Сможете устроить?

— И о чем нам с ними спорить? — поинтересовалась Мила.

— Не вам. В этом случае они наверняка почуют подвох. С кем-нибудь другим, — нахмурившись, проговорил Кирилл. — А спор… нужно поспорить на то, что после первого занятия в клуб не запишется ни одна из присутствовавших девиц.

— На что спорить-то? — не сводя взгляда с Кирилла, спросила Лина. — На какую-нибудь гадость, типа желаний?

— Нет-нет. Тысячи на две, больше, я думаю, они на своем тотализаторе не заработали, — покачав головой, задумчиво проговорил кузен, напрочь проигнорировав издевку в голосе двоюродной сестры. Близняшки ошарашенно переглянулись, и вот это Кирилл заметил: — Да не беспокойтесь, деньги на спор я дам. Десять процентов уйдет агенту и десять вам…

— По десять, — тут же отреагировала Лина. Ну да, четыреста рублей — это же карманные деньги сестер за месяц. Лишними они точно не будут.

— Да не вопрос. Договорились, — к удивлению Милы, отмахнулся Кирилл. — Мне не деньги нужны. Важен сам факт их проигрыша.

— Разбрасываешься наследством, Кирилл Николаевич, — не удержавшись, пропела Лина. И взгляд кузена тут же похолодел, стал колючим и чужим, придавив и без того понявшую, что полезла не туда, сестру.

— Не наследством, а трофеями, — ровным тоном проговорил он и, прямо взглянув в глаза кузине, добавил: — Род Громовых неплохо платит за смерть своих врагов.

Лина дернулась, как от пощечины, и во мгновение ока исчезла из комнаты.

Мила мысленно выругалась. Вот ведь… Так и знала, что рано или поздно Линка не удержит язык за зубами… и огребет. Все-таки темперамента у нее куда больше, чем мозгов. Определенно.

— Извини, Кирилл, — медленно проговорила Мила, оглядываясь на захлопнувшуюся дверь кабинета. — Линка, как всегда, брякнула не подумав.

— Это точно, — хмыкнул брат, лицо которого успело утратить сходство с каменной маской, даже взгляд немного потеплел… кажется.

— Я пойду поговорю с ней, — вздохнула Мила. — И… насчет спора…

— Двадцать процентов ваши, как договорились, — кивнул в ответ Кирилл.

— И рассказ о причинах, толкнувших тебя на эту… это действо, — тут же добавила кузина.

— Вот уж точно не проблема, — усмехнулся Кирилл. — Просто Леонид решил отплатить мне за те прогулы школы, когда мы жили у Бестужевых. Забыл, что зависть лишь чуть менее бессмысленна, чем жадность. Вот я и решил его проучить.

— А эта… Вербицкая? — не удержалась от любопытства девушка.

— А вот тут я не разобрался, — честно признался кузен, разводя руками. — Мария барышня эксцентричная, вполне могла пойти на это исключительно из любви к искусству. Буду признателен, если сможешь разгадать эту шараду. Прямолинейной мужской логике она, чую, не поддастся. Только сначала спор. А то до начала занятия осталось меньше получаса…

Мила в ответ рассмеялась и, пообещав помочь, выпорхнула из кабинета. Теперь ей нужно было срочно найти агента, а потом… потом можно будет отправиться на поиски психующей Лины. Впрочем, если она действительно вышла из себя, то поиски будут недолгими. Всего-то и надо будет идти на звук боя, или, если у сестры хватит выдержки, на полигон.

Кстати, а это идея… Мила улыбнулась. Кажется, она знает, кто именно подойдет на роль «спорщика».

Отпирая дверь в кабинет под нетерпеливыми, заинтересованными и просто обжигающими любопытством взглядами двух дюжин пятнадцатилетних шпингалеток, я краем взгляда следил за все так же стоящей у окна сладкой парочкой и… чуть не выронил из руки ключ, когда увидел возникшего рядом с ними арамиса. Ну, Мила! Это ж надо было так угадать с агентом! Вот уж кого точно не заподозрят в сговоре со мной — так это Винокурова… Нет, все-таки теорию неравномерного распределения мозгов у близняшек можно считать доказанной…

Я тряхнул головой и, отперев наконец дверь, сделал приглашающий жест рукой, и кандидаты на мой факультатив чинно прошествовали в кабинет, на ходу «расстреливая» меня взглядами. Ну-ну…

Убедившись, что больше желающих присоединиться к нашей компании не наблюдается, я запер дверь и повернулся к успевшим разбрестись по всему помещению девушкам.

— Итак, приветствую вас на первом открытом занятии кулинарного факультатива, — улыбнувшись во все тр… двадцать восемь, заговорил я.

Проводив взглядом бледных, кажется, даже отдающих в зелень слушательниц, я довольно усмехнулся и, включив на полную мощность вытяжку, чтобы поскорее избавиться от витавших в помещении, прямо скажу, далеко не приятных запахов, принялся за мытье всей той химической посуды, что натащил в кабинет специально для этого «открытого занятия». Насвистывая незатейливую мелодию, я решительно смахнул «реактивы» в тут же недовольно загудевший утилизатор, явно еще не сталкивавшийся в своей недолгой жизни с такими ядреными отходами, а в следующую секунду вынужден был повернуться на звук открывающейся входной двери.

— Что здесь так воняет? — воскликнула Лина, морща носик и подталкивая в спину остановившуюся в дверях сестру. Та вздрогнула и наконец вошла в кабинет. Хм. Всегда знал, что при выборе между любопытством и злостью женщина выберет первое… а второе отложит до первого же удобного случая, чтобы, когда тот подвернется, припомнить сразу все.

— Демонстрационный материал, — невозмутимо ответил я на вопрос Лины, наблюдая, как следом за близняшками в помещение просочились грустные и явно недовольные Леонид с Марией… и Винокуров. Хм.

— Теперь я понимаю, почему ты был так уверен в своей победе, — вздохнул Бестужев, кивая арамису. Тот в ответ только дернул головой и молча уставился на меня.

— Что? — Я не выдержал, когда взгляды всех «гостей» скрестились на мне.

— Рассказывай, — наставив на меня свою боевую пилку для ногтей, прищурилась Вербицкая. — Как ты это сделал?

— А что, ты не чуешь этих убойнейших ароматов? — скривился Леонид. Да только на Марию его слова не произвели никакого впечатления.

— Если бы мне предложили блюдо с таким запахом, я бы бежал от повара без оглядки, — согласно кивнул Винокуров.

— Ну, Кирилл, ну расскажи! — моментально преобразившись, заканючила одноклассница. — Ну я же умру от любопытства!

— Тебя не устраивает их версия? — кивнул я в сторону Бестужева и своего бывшего противника.

— Я же не дура, — вздернула носик Вербицкая. Пилочка указала на перемытые колбы и мензурки. — Это совсем не похоже на горшочки для жаркого. Да и запахи сплошь химические, ну, если не считать легкой нотки гнили…

— И плесени, — добавила Мила. — Такое впечатление, что здесь препарировали труп недельной давности.

— Хм. Какие интересные сравнения, — ухмыльнулся я и, поняв, что еще немного, и мои «гости» задымятся от любопытства, махнул рукой. — Ладно-ладно, расскажу. Но сначала закончим с делами.

Правильно меня понявший Винокуров выудил из кармана стопку купюр и, выложив ее на столешницу, насмешливо улыбнувшись, кивнул Бестужеву и Вербицкой. Какой понятливый молодой человек, а? Мои одноклассники проводили деньги непонимающими взглядами, тут же ставшими возмущенными, едва я наложил на стопку купюр свою лапу. Разметав доли участникам аферы, я повернулся к недовольному Леониду.

— Понял, за что?

— Хм. За подставу под охоту, — вздохнул он, отводя взгляд. М-да, не дошло.

— Неверный ответ, — я покачал головой. — Если бы дело было только в этом, я бы первым посмеялся над такой забавной шуткой. После того как отомстил в том же духе, разумеется.

— А за что тогда? — склонив голову к плечу, спросила Вербицкая, кажется, уже позабывшая, что ее только что развели на немаленькую сумму. Ну да…

— За жадность и зависть, — ответила вместо меня Мила. Я всегда говорил, что у нее есть мозги. Еще бы пореже шла на поводу у сестры — и цены бы ей не было. — Не надо было превращать месть в заработок. Это скользкая дорожка.

— Ладно-ладно. Мы поняли, — кивнула Мария, явно не пребывающая в восторге от начавшейся нотации. Да и Леонид рад был сменить тему. — Больше не повторится. А сейчас, Кирилл, рассказывай давай, как ты от них избавился?!

Актриса… прирожденная. Так изобразить легкомысленную наивность — это же какой талант пропадает, а?