Цифровой журнал «Компьютерра» № 56 - Коллектив Авторов

А под китайской экономикой есть ещё мина, о которой экономисты, озабоченные текущими проблемами, обычно вспоминают редко. Это политика планирования семьи. Правительство Поднебесной (в отличие от африканских стран, где народец плодится, как кролики) прекрасно понимает, что планета не резиновая, и проводит ответственную демографическую политику. Принципы её обычно выражают словами «одна семья — один ребёнок». В краткосрочной перспективе она позволяет эффективно оперировать ограниченными ресурсами. В длительной — избежать перенаселения планеты. Но она же (достоинства — продолжения наших недостатков) гарантирует, что в какой-то момент произойдёт демографический перелом. Резко вырастет доля населения старших возрастов, сократится приток в экономику дешёвых рабочих рук. Именно дешёвых — производству дорогие не нужны, поэтому-то производство и ушло в ЮВА из Европы и Северной Америки. А это — проблемы с платёжным балансом, который у КНР сейчас сугубо плюсовой. А это — внутренние социальные проблемы. В тех странах, где есть развитое социальное страхование, они выражаются в нехватке средств для выплаты пенсий и пособий. Как они проявятся в Китае, сказать трудно. Но уйти от этого не удастся.

Выход из сложившейся ситуации представляется единственным. Замена живого труда машинным. Овеществлённой силой разума. С разумом у китайцев неплохо. Это, как мы писали ранее, показывают результаты тестов PISA, по которым школяры Поднебесной заняли первое место в мире. Неплохо и с финансированием науки, и с числом публикаций, и с индексом цитируемости. А вот и первые плоды: сообщение, проходящее по разряду курьёзов, — ресторан с роботами-официантами. И не в Калифорнии, в который Могучий Шварц не менее могучими налогами изрядно придавил хайтек, побежавший на Восток. Не в Японии, издавна любящей механические игрушки. В Китае! В городе Цзянь открылся принципиально новый ресторан Delu Rebot, в котором едоков обслуживают роботы. Симпатичные такие велорикши. Шесть роботов на сотню посетителей. Разработки компании Shandong Dalu Science and Technology Company, которая намерена увеличить производство киберхалдеев и дополнить производственную программу роботами-поварами. И поезда-роботы в КНР разрабатывают.

А какой-то из спутниковых телеканалов назвал и цену роботов — 6000 долларов за штуку. Неясно, то ли в текущих поставках, то ли при выходе на серийное производство, но цена заставляет задуматься. Разнесём её на рабочие часы (робот-то во сне и развлечениях не нуждается) и получим, что железный человек по стоимости (да-да, пока для узкого круга операций!) уже может конкурировать даже с недорогим азиатом. И этот факт (да-да, простите, достоверных данных о цене робота у автора нет, но и закона природы, мешающего роботу стоить столько и ниже, не существует) будет посерьёзнее опасений экономистов о монетарной политике. С одной стороны, труд роботов снимает проблемы нехватки трудовых ресурсов (какую наше ЖКХ решает привлечением средних азиатов), неизбежные для человечества по мере перехода к ответственной демографической политике. Но для капиталистов (а глобальное производство капиталистично) — весть хреновая. Роботы-то не потребляют. Им не впаришь модную тряпку, они индифферентны к поп-звёздам и киногероям. А ведь Первый мир ныне экспортирует в значительной мере голливудское кино и аглицкую музыку. И рабочему классу не поздоровится: если ранее занятость утекала к азиатам, то теперь что, к роботягам? Тряханет, возможно, сильнее, чем в ХХ веке с его мировыми войнами, репрессиями и перестройками...

В Поднебесной, похоже, к этому подходят здраво и реалистично. Вернёмся немного назад и отвлечёмся на военную историю. Обычно Китаю приписывают тенденцию воевать с помощью людских волн. Характерный пример — Вьетнамо-Китайская война 1979 года. Принято считать, что Китай её проиграл. Но так ли это? Ведь кремлёвские геронтократы тогда не выступили на защиту своего индокитайского клиента. Недостаточная решительность властей СССР стала общеизвестной, и теперь этой страны на карте нет. А остров Даманский, политый кровью русских солдат, к Поднебесной отошёл без выстрела... Так что 20 000 убитых и раненых за разведку боем на вьетнамском фронте — не так уж и дорого, может быть, для миллиардной страны.

Но сейчас НОАК намерена избежать и таких потерь. В Китае создан и пущен в производство полный спектр дронов. От тактических крошек до тяжелых машин дальней разведки. Начав с копирования израильских и американских машин, перешли к оригинальным конструкциям.

Китайский беспилотник Yi-long очень смахивает на американский Predator.

И что интересно, во всём описанном нет никакой восточной мистики. Всё в русле сугубо западного позитивного мышления. Учёба, работа, технологические разработки... И ни слова про «общечеловеческие ценности» с «новым мышлением».

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Памятник Инквизитору

Василий Щепетнев

Опубликовано 18 февраля 2011 года

На территории парка Института экспериментальной медицины, что на Аптекарском острове славного города Санкт-Петербурга, стоит памятник собаке. Редкий случай в монументальной пропаганде.

Редкость памятника не в том, что он посвящён собаке. Главное отличие — его возвёл экспериментатор в честь жертв своих экспериментов. Жертв, жертв — все эти фистулы и прочие чудеса вивисекции собачкам ни радости, ни долголетия не прибавляли. Слабонервным натурам читать описания павловских опытов категорически не рекомендуется. Но наука — это наука, а собака — только собака. Вот и приносят вторую в жертву первой. Академик Павлов старался лишних мучений собачкам не причинять, но всё равно томился и страдал от угрызений совести. Памятник на Аптекарском острове — попытка отдать долг.

Но куда чаще встречаются памятники, возводимые жертвами во славу экспериментаторов. Нет, собаки монументов своим мучителям не воздвигают, их упрекать не стоит. А вот люди... Высочайшее самоотречение ли тому причина, вечная готовность претерпеть ли во имя удовлетворения амбиций экспериментатора или же стокгольмский синдром, проявляющийся с незапамятных времён, но памятники экспериментаторам ставили, ставят и, следует полагать, будут ставить впредь. Всего удивительнее следующее: чем болезненнее испытания, чем больше подопытного материала перевели на щепки, обратили в пыль, тем больше бронзы отпускается на увековечивание Великих Инквизиторов (напомню: инквизитор дословно означает «исследователь»). Порой бронзы не хватает, приходится использовать чугун. Но и чугуна тоже может не хватить, и тогда в ход пускают гипс, что, мне кажется, снижает пафос.

Много лет назад, в светлом пионерском детстве, в нашей школе стоял памятник не памятник, а как бы... Гипсовый бюст. На деревянной подставке, покрытой красным кумачом. В просторном светлом коридоре. Но хоть коридор и просторный, а всё равно на переменах всякое случается. Два моих одноклассника затеяли возню да ненароком бюст и опрокинули. Он раскололся. Что началось! Шум, крик, линейка, исключение провинившихся из пионеров сроком на две недели... Родителям пришлось оплачивать восстановления бюста (в памяти всплыла сумма в восемьдесят семь рублей, но не уверен, что она точна). Учитель, помню, вздыхал: счастье наше, что на дворе шестьдесят пятый год, а не пятьдесят второй.

А я решил: когда вырасту, предложу: из гипса памятники не ставить никогда никому. Чугун, а внутри — взрывчатка. Чтобы на цыпочках мимо ходили и никто не смел ронять истуканов с пьедесталов. Нет уж. Раз поставили — то глядите. Помните. Вдруг и не побежите по первой отмашке на операционный стол за новой фистулой.

Что сказать, был я молод и глуп, потому верил в пользу наглядных примеров. Но зачем верить, если легко узнать, чем кончались эксперименты прошлые и как продвигаются эксперименты настоящие? В духе «Выбранных мест из переписки с друзьями» я советую каждому завести маленький, но прочный блокнотик, в котором фиксировать цели объявленного эксперимента, методы, сроки, ожидаемые результаты. И сравнивать с реальностью. Сравнивать не для того, чтобы спросить за провал эксперимента, нет-нет — знаем, спрашивали мышки с кошки... Просто для общего развития. Чтобы не вилять хвостом в ожидании праздника.

А то они, экспериментаторы, горазды путать следы. Мол, этого мы и хотели, к этому и стремились, потому нам ура, а вам день согласия и смирения.

Не буду растекаться, замахиваться на святое. Достоевский не зря советовал сузиться, личный опыт научил. Тут-то спорт и пригодится. В нагнетании, охаивании, разжигании и очернении не упрекнут.