Новая раса - Константин Константинович Костин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По Кену и Харли остается пока в силе версия с дворянскими детьми. Только более типичными, нежели Док.
Смит — совершенно неясен. Выбор посоха в качестве оружия... Крестьянин? Клирик? Возможно, второе, из-за явной попытки перехватить лидерство у Сарджа.
Багира — непонятно. Бунт? Стрелять? Владение луком нетипично для телохранительницы, да и в оружейной комнате никто даже не попытался отыскать луки или арбалеты. Тем более — их там не было. В качестве дистанционного оружия для Рогиэля было привычнее использовать магию. А образцам оно тем более без надобности: если атака мечом пробьет любые магические щиты — пока оживленный держит меч в руке — то, стоит ему выпустить стрелу, как она тут же станет для магии обычным предметом и будет остановлена или отбита самым простеньким заклинанием Щита.
Банни, конечно, удивила, но из образа куртизанки не вышла. Хотя... Те предпочитают в качестве оружия что-то более эстетичное: яд, тонкий стилет, оставляющий крохотную дырочку... Уж никак не кривые лезвия, после удара которых будешь залита кровью по самое декольте. Да и обращение с мозговиком... Как будто ей каждый день приходилось с ним работать. Любовница мага? Возможно.
Кто удивил, так это Ракша. Вот у кого, оказывается, были тени смертей на ауре. Наемная убийца, а вовсе не скромная служанка, вот она кто, оказывается.
Хотя все это — всего лишь версии.
Продолжим наблюдение.
* * *
Пищевой артефакт на столе выглядел как толстый круглый поднос. Или большое плоское блюдо из белого фарфора, расписанного фруктами. Работал он очень просто: произносишь название блюда — и оно оказывается на подносе, горячее, как будто только из печи. Ну или холодное, разумеется, если блюдо должно быть холодным. Навряд ли кого порадует разогретое мороженое.
Попадали на стол они, конечно, не из печи, а из локального стазис-пространства и из рук повара могли выйти и сто лет назад. В стазисе время не двигалось. Архимаг почти все нужные вещи хранил в таких локальных "карманах" — очень удобно, все всегда под рукой. В одном из "карманов" уже лет триста находился случайно влезший в башню удачливый вор. В смысле, удачливый до того, как его поймал Рогиэль. Эльф запихнул его в один из "карманов", чтобы разобраться потом. И забыл.
Слегка утомленные схваткой и похоронами, образцы вернулись в Убежище, чтобы умыться и поесть. Архимаг согласился: он тоже считал, что смерть сильного противника приводит к чувству легкого голода. Хотя своих врагов почти никогда не убивал. По крайней мере, лично.
Изначально они собирались постирать одежду, которую носили еще с лаборатории, однако потом наткнулись на гардеробную и прием пищи отложился еще на час. И стоило так перебирать, если в итоге все оказались одеты почти одинаково? Тонкие брюки из эльфийского шелка и легкие рубашки из него же. Разве что разных цветов.
Обед — а, вернее, почти ужин, оживленные уже закончили, умяв столько, что обычному человеку хватило бы на два дня — обратная сторона ускоренной регенерации и сниженной утомляемости — и теперь развлекались, заказывая всякую ерунду, вроде "супа из ласточкиных гнезд" — кто вообще станет есть суп из глины с соломой? — или непонятного "навского шуркя". Артефакт чаще игнорировал неизвестное пожелание, если же заказ проходил и блюдо с подноса не забирали в течение десяти секунд — оно возвращалось обратно в стазис.
После обеда, образцы поплавали в ванне. Мальчики отдельно, девочки — отдельно. Хотя размеры позволяли поместиться в ней всем восьмерым и еще осталось бы место. Потом, сытые, мытые и довольные, они разместились по комнатам. На предложение Дока поразмыслить, почему их восемь, а комнат — десять, отмахнулся даже Сардж, предложив все вопросы отложить на потом.
То есть — на утро.
Ненадолго все затихло. Свет в коридоре потух до легкого полумрака: образцы с легкостью разобрались в принципе действия светящих артефактов.
После чего начались некоторые перемещения из комнаты в комнату. С хихиканьем и последующими стонами и вздохами.
Нет, подумал Рогиэль, что-то я там с гормонами напутал. В следующей партии сексуальность надо снизить...
Тихонько открылась дверь в комнату командира.
— Сардж? Ты спишь?
— Багира? А ты-то чего не спишь? — он отложил на прикроватный столик взятый в библиотеке томик "Разумные расы нашего мира".
Багира, не ответив, расстегнула пуговицу на рубашке. Потом вторую. Потом — третью.
А потом пуговицы кончились, и рубашка упала на пол.
А больше на Багире ничего не было.
Глава 8
Таракан притаился в углу под потолком комнаты N 8. Его глаза, слишком крупные и необычные для простого насекомого, пристально наблюдали за лежащей в постели парочкой.
Архимагу — который сейчас смотрел глазами таракана — не было интересно слияние тел. Если бы его это интересовало, то он сосредоточился бы на наблюдении за комнатой N 5, где все было гораздо более... разнообразнее. Гораздо любопытнее было то, что происходило ПОСЛЕ.
— А мне почему-то казалось, — погладил Сардж по голому плечу прильнувшую к нему Багиру, — что ты лесбиянка.
— Может, я би? — ухмыльнулась та.
— Может. Только это никак не объясняет твой приход сюда.
— Я так захотела. Почему, если мужчина приходит к женщине — никому не приходит в голову спросить, зачем он это сделал?
— Мне бы пришло.
— Ты мне понравился и закончим на этом.
Они помолчали.
— Сардж... — нарушила тишину Багира, — Можно с тобой поговорить?
— Можно, — хмыкнул тот, — Почему женщины после секса всегда хотят поговорить?
— Я после секса хочу только пожрать. Разговор никакого отношения к этому не имеет. Сардж...
— Чего?
— Ты не задумывался о том, что мы будем делать дальше?
— Задумывался.
— И?
— Будем жить.
— Жить... Бомжи под мостом тоже "живут". КАК мы будем жить?
— Я думаю — хорошо.
— Почему? — Багира села на кровати, нимало не смущаясь того, что простыня уже ничего не скрывает.
— Почему хорошо? Потому что плохо жить я не хочу.
— Нет, почему ты вообще
