Курильская обойма - Сергей Кулаков

Гадая, кто из двоих, Дубинин или Леня, явились по его душу, Роман достал наконец телефон из внутреннего кармашка куртки и глянул на экран. Слава богу, Леня! А он уже испугался, что срочно понадобился Конторе. Если бы это было так, то на продолжении отпуска можно было поставить жирный крест. Их не смутило бы и то, что вертолет, который должен вернуть Романа и Наташу на Сахалин, прибудет послезавтра. Прислали бы через часок-другой свой вертолет или подводную лодку, – что губерния тмутараканская, это Конторе не помеха, у нее руки длиннющие, – и прощай, свет Наташа, навсегда. Такие случаи бывали не редки, и Роман за те короткие секунды, что доставал телефон, приготовился к худшему.

Но нет, на сей раз пронесло. Леня, правда, тоже был способен на вводную, но все-таки не такую жесткую и безапелляционную, как родимое управление.

– Да, Леньчик, слушаю тебя внимательно, – радостно прощебетал Роман.

– Это я тебя внимательно слушаю, Рома, – сурово и даже скорбно отозвался Леня.

Причина суровости объяснялась легко. Перед тем как улететь на Сахалин, Роман встретился с Леней и, само собой, сообщил ему, где проведет отпуск. Леня сейчас же сориентировался и подробно проинструктировал Романа относительно того, что именно их интересует на самом дальнем востоке. На месте, как известно, легче прояснить кой-какие вопросы, а стало быть, Роман запросто мог убить двух зайцев, то есть и отдохнуть в свое удовольствие, и нужные справки навести.

Роману ничего не оставалось, как дать согласие, поскольку спорить с благодетелем было никак невозможно. Но уже по прилете на Сахалин он как-то ненарочно обо всем забыл и ни разу не позвонил Лене, что, конечно, было большой ошибкой. Леня и так не всегда был доволен его отношением к делу, а тут и вовсе мог потерять терпение и в своих услугах отказать, обрекая нерадивого компаньона на прежнее, пельменно-трамвайное существование, возвращаться к которому, после вкушения райских-то щедрот, ох как не хотелось.

– Что нового в Москве? – осторожно спросил Роман.

– В Москве все по-старому, – парировал Леня. – А что нового можешь сообщить мне ты?

– Да… – замялся Роман. – Пока, увы, ничего.

– Вот именно – увы, – язвительно заметил Леня. – Очень плохо, Рома, очень плохо.

– Но что я могу? – попытался защититься Роман. – Никого, кроме тюленей, я здесь не видел, а у тюленей ничего путного не узнаешь…

– Можно и у тюленей кое-что узнать. Если, конечно, думать о деле, а не о…

– Ну, про тюленей это ты загнул, – хмыкнул Роман.

– Да нисколько, – с холодной яростью возразил Леня. – Сейчас в тех местах, где ты изволишь находиться, – если ты мне не соврал по своей шпионской привычке, – осуществляются довольно крупные проекты, инвестируемые немцами и японцами…

– Когда это я тебе врал? – робко вставил Роман.

– Прокладываются нефте– и газопроводы, – не слушая его, продолжал Леня, – строятся новейшие комбинаты по переработке морепродуктов. Естественно, это сразу отражается на обитании и популяции твоих чертовых тюленей. Если их где-то становится меньше, то возможностей заработать там у нас появляется больше. Хотя бы это вам понятно, капитан Морозов?

– Понятно, – удрученно проговорил Роман, сраженный стальной Лениной логикой.

– Рома, я хочу, чтобы ты помнил: информация всегда лежит на поверхности. Надо лишь не лениться ее поднять. Нагнуться и поднять. Ну да, для этого надо чуть-чуть напрячь спину и совсем немножко – мозги. Но ведь деньги просто так в руки не плывут. Надо очень хорошо поработать, чтобы их добыть.

– Я ведь не отказываюсь…

– А ты все больше по части тратить, а не зарабатывать, – не слушая его лепет, отрезал Леня. – Рома, так нельзя относиться к делу.

– Нельзя, Леня, нельзя, – вздохнул Роман, по опыту зная, что лучший способ защиты от Лениных нотаций – полное и безоговорочное признание его правоты.

– Скажи, ты помнишь, на деятельность каких компаний я обращал твое невнимание?

– Ну, зачем ты так? – обиделся Роман.

– Помнишь или нет?!

– Да помню я, все хорошо помню, – огрызнулся Роман. – «РыбхозКурил», «Сахалингаз», «Энергетик Пасифик». Но наибольшую важность представляет «Нефтьэкспо»…

– Как я понимаю, представляет только для меня, – констатировал Леня.

– Леня, сделаю все возможное и невозможное, – торжественно пообещал Роман. – Костьми лягу, а добуду что-нибудь интересное.

– Лечь-то ты можешь и ляжешь, да вот будет ли с этого толк…

– Ну что я, так безнадежен? – перешел в атаку Роман. – Между прочим, каких-то две недели назад я сообщил тебе весьма ценную информацию. И если я заработал на ней сорок пять тысяч, то, надо думать, ты как минимум на порядок больше.

– Мои деньги считать не надо, – холодно заметил Леня. – А свои, насколько мне помнится, ты до копейки спустил в казино.

– Ну, положим, не до копейки… – пробормотал Роман.

Ну да, был такой грех, в чем он сам же, простая душа, Лене и повинился. После ближневосточной командировки, разрядки ради, Роман наведался в казино и за двое суток почти целиком проиграл все, что заработал для него Леня. Остались несколько тысяч на черный день да мелочь из прошлых запасов, но ведь это – пшик, на котором долго не протянешь.

Так что прав Леня, сто раз прав: работать, работать и еще раз работать.

– Ладно, мне пора, – устало сказал Леня. – Желаю тебе приятного отдыха…

Роман почувствовал себя последней скотиной. Человек хлопочет, старается, буквально тянет его за уши к лучшей доле, а он, бездельник, млеет на солнышке и палец о палец не ударит, чтобы облегчить ему и без того нелегкую жизнь. Как еще Леня его терпит?! Это просто золото, а не человек.

– Ты не болен, Леньчик? – участливо спросил Роман. – Не простудился? Как твой бронхит? Я каждый день о нем думаю…

– Думай лучше о деле! – отчеканил Леня и дал отбой.

Роман удрученно покачал головой, глядя на гаснущий экран мобильника. Что за гнусное изобретение? Хоть под землю заройся, а все равно найдут. Выкинуть его, к такой матери, в океан, пока вдобавок из Конторы не позвонили. За этими не заржавеет. Их только помяни – они, как чертики из табакерки, тут как тут…

– Что, от начальства досталось? – спросил Павел, выходя из палатки и с улыбкой обозревая хмурую физиономию Романа. – Или от жены?

– Можно сказать, что от начальства, – пробурчал Роман, пряча мобильник в карман.

Куда от них денешься, в смысле, от Конторы и Лени? Прячься не прячься, все равно отыщут где хошь. Да и от себя не спрячешься.

– Не обращай внимания, – ободрил его Павел, вполне искренне. – Начальство далеко, досюда не достанет. Так что отдыхай и не парься.

«Это смотря какое начальство», – подумал Роман, но вслух дипломатично сказал:

– Я тоже так думаю.

Наташа вдруг обернулась и махнула рукой: иди, мол, к нам.

– Наташка тебя зовет, – оскалил зубы Павел. – Давай, не томи девушку.

– Откуда ты знаешь, что меня? – в тот ему отозвался Роман. – Может, как раз таки тебя?

– Не-е… – замахал рыжими патлами Павел. – Уж точно – не меня. Я не в ее вкусе. Проверено. Так что иди, дорогой товарищ, навстречу своему счастью, и пусть фортуна не оставит тебя своей милостью.

«Эк ты говорлив, – подумал Роман, впрочем, беззлобно. – Как тебя твой молчаливый напарник терпит? Наверное, по принципу семейной пары: противоположные характеры легче уживаются».

– А если тебя гложут сомнения насчет Петровича, то можешь не волноваться: он тебе не соперник, – сообщил с кривоватой ухмылкой Павел.

Роман на это ничего не сказал и направился к Наташе, сердито бросавшей камешки в океан. Говорливый Павел ему порядком надоел, и он всерьез начал опасаться, что у бородачей созрел какой-то замысел против еще одного соискателя Наташиной благосклонности.

Покуривая на ходу, он смотрел на Наташу и на что-то втолковывающего ей Александра. Как-то больно Илья Муромец озабочен. И вид такой таинственный. Уж не выговор ли он ей делает по поводу привоза на остров первого встречного? Вполне возможно. Перцовку-то он пил, но косился волком.

Роман, совершенно не меняясь внешне, перешел на особую, бесшумную походку, пружиня колени и мягко «поглощая» камни подошвами. Конечно, нехорошо использовать профессиональные навыки в амурных целях, но так не хотелось оставаться в неведении относительно своей роли в этом треугольнике.

При его приближении Александр стал говорить тише, но Роман напряг слух и сумел-таки уловить обрывок ключевой фразы. -…поэтому я полагаю, что до ученого совета тебе не стоит распространяться о сделанных мною выводах, – докончил Александр в затылок Наташе.

– Я это уже поняла, – глухо ответила она, с силой швыряя плоский окатыш в воду.

– А вот и я! – издали громко закричал Роман, тарахтя ботинками по камням. – Простите, был срочный звонок из древнепрестольной, задержали…

– Ничего, – обернувшись к нему, сказала Наташа. – Мы не торопимся.