Первый человек - Ксавье-Мари Бонно

— Эти две большие линии могут изображать копья или что-то подобное, что летит к нему. Что ты на это скажешь?

— Это в точности как у другой фигуры «убитого человека» — той, которую мы нашли в первом зале.

Вдруг Полина наклонила свой факел. Его огонь качнулся влево. Рисунок исчез, и на его месте появилась ограда из линий, начерченная вокруг него.

— Дорого бы я дал, чтобы определить время создания этих рисунков!

— Может оказаться, что первый и второй рисунки разделяют тысячи лет. Мы возьмем пробы из надрезов, а потом увидим, что скажут в лаборатории.

— Значит, отправим пробы в лабораторию, в Жиф-сюр-Ивет?

— Да. Можешь включить освещение.

Полина погасила факел, окунув его в ведро с водой.

— В одном я уверена, — сказала она. — Косые линии означают отрицание того, что нарисовано ниже их. Они имели магическое значение. Люди вернулись сюда, увидели этих «барана» и «убитого человека» и решили от них отречься.

— Почему?

— Ты задал единственный хороший вопрос, мы не скоро найдем ответ на него, — усмехнулась Полина.

— Кристина Отран пыталась ответить…

— Ее теории заходили слишком далеко, — сухо произнесла Полина. — Она уже была наполовину сумасшедшей. Не все можно объяснить магией. Она говорила, что с этих рисунков собирали кальций, потому что считали, что он заряжен магической силой.

Тьери опустил голову. Имя Кристины Отран ни разу не было произнесено с самого начала раскопок, словно на него было наложено табу. Никто не говорил о том, что произошло в этой пещере.

— Ох! Смотри, еще один отпечаток! Правая ладонь! — внезапно воскликнула Полина и вдруг словно окаменела.

На отпечатке не хватало большого пальца и одной фаланги среднего. След ладони был точно такой же, как на фотоснимке из службы криминалистического учета, который ей показал де Пальма. Контур рисунка был очень четким: раздвинутые пальцы и ладонь были окружены пятнами охры и красной краски.

— Что-то не так? — спросил Тьери.

— Нет, все нормально. Просто у меня в уме мелькнула глупая мысль.

Сказав это, Полина невольно вздрогнула. Потом она сделала несколько пометок в своей записной книжке и наброски рисунков.

Вдруг раздался звук, похожий на рычание. Тьери Гарсия весь напрягся и бросил на Полину вопросительный взгляд. Она движением головы указала ему на дальний конец пещеры.

— Я думаю, это ветер пролетел сквозь глубокую щель, которая там есть. Раньше был еще один вход в пещеру, как раз над большим колодцем. Шесть лет назад его засыпал обвал.

— Странно, но звук очень похож на мужской голос.

— Надеюсь, это не доисторические шаманы просыпаются ото сна, — пошутил Гарсия.

— Не шути с такими вещами! Человек никогда не знает, что может случиться.

Потом они еще два часа измеряли каменные выступы и ребра, чтобы описание пещеры было полным. Примерно в полдень Полина направилась к большим точкам, которые были поставлены углем вокруг негативных отпечатков ладони.

— Надо взять образцы красок, отправим их на датировку, — пояснила она. Потом подумала несколько секунд и добавила: — Отправим их в лабораторию сегодня.

— Я займусь этим, — пообещал Гарсия.

Баллоны были еще влажными, когда Тьери Гарсия надел их себе на плечи. Жюльер Марсо, техник из Управления подводных археологических исследований, который в этот момент устанавливал видеосвязь с поверхностью, спросил, сомневаясь:

— Ты уже поднимаешься, Тьери?

— Я должен отнести это в лабораторию сегодня вечером.

Взгляд Марсо сосредоточился на коробке, которую Гарсия держал в руках.

— Что это такое?

— Образцы красящих веществ, которые мы обнаружили возле большого колодца. Полина хочет, чтобы анализы этих проб были сделаны как можно скорее, а поскольку сегодня пятница, их нужно срочно отправить.

Марсо посмотрел на большие водонепроницаемые часы, которые носил на руке.

— Ты едва успеешь попасть в Марсель до закрытия почты.

Гарсия выпустил немного кислорода из редуктора, подтянул ремни своего снаряжения и вошел в воду. Если двигаться достаточно быстро, не нужно будет делать остановку для декомпрессии, поэтому он увеличил скорость. Меньше чем через четверть часа он оказался на глубине меньше тридцати пяти метров. До конца туннеля оставалось всего десять взмахов руки. А после этого он до конца будет плыть только по открытому пространству.

На последнем повороте все вокруг стало белым: мелкие частицы глины, устилавшие пол этого узкого прохода, всплыли вверх и замутили воду так, что не стало видно почти ничего. Гарсия выругался. Свет фонаря, который был у него на голове, отражался от воды, непрозрачной и молочно-белой из-за глиняной взвеси, и ослеплял его.

Перед ним возникло что-то темное. Может быть, это скала или другой аквалангист? Гарсия ничего не мог рассмотреть. Его глубиномер показывал меньше тридцати восьми метров.

Внезапно «нить Ариадны» приподнялась: это означало, что он уже в самом входе. Гарсия стал двигаться туда, куда она указывала. Он спешил выбраться из глиняной каши, в которой был вынужден плыть.

При очередном ударе ластой что-то вдруг потянуло его назад. Должно быть, ступня зацепилась за трос. Он занервничал и стал дергать ногой, но не смог освободиться. Ничего не видя в белом тумане, Гарсия развязал крепление ласты и освободил ногу. Он напряг мышцы поясницы, рванул вперед — и почувствовал, что вторая нога тоже застряла. Тогда он ощупью достал нож и перерезал нить.

А потом все перепуталось и смешалось.

Что-то странное и черное прыгнуло на Гарсию и толкнуло его так, что его голова ударилась о камень. Он выпустил из рук коробку с образцами красок и стал отбиваться ножом, нанося удары наугад. Черная тень казалась неуловимой, неощутимой и жидкой. Каждый раз, когда Гарсия думал, что коснулся ее, она исчезала в молочно-белом облаке, а потом возникала ниоткуда и снова нападала.

Гарсиа стал грести руками изо всех сил, чтобы вырваться из ловушки, которая уже захлопывалась, и даже не знал, опускается он на дно или поднимается на поверхность.

Тень не хотела оставить его в покое. Она двигалась быстрее, чем он. А Гарсия не мог как следует рассмотреть ее и понять, кто или что за ним гонится.

Его силы были на пределе, и он рванул за шнур спасательного жилета. Красная подушка мгновенно наполнилась воздухом и понесла Гарсию прочь с этого опасного места, к поверхности.

13

Полицейский катер резко развернулся посередине каланки Сюжитон. Хищная птица поднялась в небо над водой и с пронзительным криком помчалась в сторону моря.

— Это ястребиный орел! Очень редкая птица! — сказал де Пальма, указывая на крупного пернатого хищника, который уплывал по небу в восходящем потоке воздуха.

— Вы разбираетесь в птицах, майор? — спросил капрал полиции, который вел катер.

— Не очень. Но мне кажется, что эта птица прилетает ко мне, как на свидание, каждый раз, когда случается что-то плохое.

Капрал выключил мотор. Возле маленького галечного пляжа стоял спасательный катер «Добрая Мать», и на его палубе группа моряков-пожарных суетилась вокруг декомпрессионной камеры, куда только что положили Тьери Гарсию. Де Пальма выпрыгнул из катера на скалу в нескольких метрах от спасателей.

— Ему повезло! — крикнул главный врач. — Всплытие не будет иметь последствий.

— Почему? — спросил де Пальма.

— Он недолго пробыл на глубине, всего несколько минут. Организм не успел приспособиться к большему давлению.

Из штабной палатки вышла Полина Бертон. На ней все еще был черный с синим костюм для подводного плавания. Волосы она убрала под яркий платок.

— Не могу понять, что произошло, — сказала она. Лицо ее вытянулось от напряжения.

— С Тьери все будет хорошо! Он уже завтра будет на ногах, — заверил ее де Пальма.

Полина бросила свою маску в спортивный рюкзак. Де Пальма отвел женщину в сторону, подальше от спасателей, и сказал ей:

— Важна любая подробность, даже самая мелкая. Вы не заметили, что какой-то вещи нет на месте?

Она не задумываясь ответила:

— Сегодня утром, во время спуска, я увидела, что в одном месте водоросли оборваны.

— Это показалось вам странным?

— Понимаете, я очень наблюдательна и уверена, что за вчерашний день никто из наших ныряльщиков не срывал водоросли, хотя…

— Почему вы в этом уверены?

— Не знаю. В последнее время я проверяю все.

Полина подняла с земли несколько галек и стала пересыпать их из руки в руку.

— Может быть, это ничего не значит, но я все же приму это к сведению. Вы никогда не спускаетесь под воду одна?

— Нет, никогда. Со мной постоянно был Тьери Гарсия, а иногда спутников было два или три. Все — крупные и сильные мужчины.