Если веришь - Кристин Ханна

И вдруг он снял рубашку.

Она сглотнула. Даже сейчас, при воспоминании о его поступке, ей стало как-то не по себе...

А в тот момент она не могла даже пошевелиться. Она просто оцепенела, словно кролик под завораживающим взглядом хищной птицы. Сердце начало бешено колотиться, в ушах зазвенело. В тот момент – да поможет ей Бог – ей хотелось прикоснуться к нему, к мягким курчавым волосам на его груди и гладкой загорелой коже.

Заставив себя не вспоминать, она схватила валёк. Крепко сжав ручку, чтобы унять дрожь в пальцах, она ткнула им в свою нижнюю юбку, всплывшую на поверхности воды.

Бешеному Псу Стоуну каким-то образом удалось разгадать, какая она настоящая. Та самая, которую она пыталась в себе уничтожить все прошедшие годы.

Она пришла в отчаяние. Как же так? Она потратила столько лет, чтобы подавить в себе все эмоции, и все напрасно. Бешеный Пес Стоун сумел простым движением руки или небрежным замечанием напомнить ей о них.

«Почему?» – спрашивала она себя, хотя и так знала ответ.

Ей не удалось подавить до конца свою страстную натуру. Она просто дремала, ожидая, когда ее разбудят. И Бешеный Пес Стоун, бродяга, праздношатающийся бездельник, бросил ей вызов.

Устало вздохнув, она склонилась над корзинкой, чтобы достать последнюю вещь для стирки. На дне лежала грязная, давно не стиранная рубашка.

Его рубашка из грубой ткани.

С большой неохотой она взяла ее в руки. Запах мужского пота, смешиваясь с влажным паром, обволакивал ее. Она ничего не могла с собой поделать. Закрыв глаза, она прижала к себе рубашку, вдохнула резкий незнакомый запах. Много лет прошло, с тех пор как в ее жизни появилось что-то незнакомое и неожиданное. И глупо отрицать, что оно не взволновало ее.

Ей показалось, что она видит сон, будто человек, работающий на ее ферме, – ее мужчина. Она забыла всего лишь на секунду, как ее унизили, и какие страдания переживала в прошлом, и вообразила себе будущее, о котором никогда не позволяла себе мечтать. В нем она представляла себя другой, а не полоумной старой девой, прячущейся от внешнего мира.

– Собираетесь нюхать все мое грязное белье?

Мария застыла в оцепенении. Ее щеки запылали жарким огнем. Боже, какое унижение!

Она медленно выдохнула и заставила себя посмотреть на Бешеного Пса.

– Вы пришли сюда с какой-то целью?

– Вы задали философский вопрос?

– Вы знаете такие слова, мистер Стоун? – удивилась она.

– Я полон сюрпризов. – «Не поддавайся!»

– Я не сомневаюсь. Так что вам нужно? – Он протянул ей яблоко:

– Оно красное или почти красное?

Она бросила на яблоко наметанный взгляд.

– Красное.

– А это?

До нее вдруг дошло.

– Мистер Стоун, вы играете со мной? – Его губы изогнулись в нарочитой улыбке.

– Мисс Трокмортон, вы поймете, когда я начну с вами играть.

Его замечание сразу же вызвало у нее ответную реакцию. Вдоль всего позвоночника пробежала дрожь, во рту пересохло.

– Я надеюсь, вы не думаете, что сможете заигрывать со мной в будущем?

– Я еще слишком мало вас знаю, чтобы ответить точно.

Она откинула с влажного лба прядь волос.

– Ответ честный. Не ожидала.

– Я всегда честен.

Она фыркнула. Такое она уже когда-то слышала от человека, невероятно похожего на стоящего сейчас перед ней.

– Да уж конечно.

Он пожал плечами, словно ему наплевать, верит она или нет, и именно такое поведение Стоуна почему-то заставило ее поверить ему. Против своего желания она им вдруг заинтересовалась.

– Вы всегда говорите правду? Даже если она ранит или заставляет людей думать о вас плохо?

– Да, иногда правда ранит. Такова жизнь.

– Да вы опасный человек, мистер Стоун. – Он покачал головой:

– Только если от меня чего-то ожидают. К счастью, таких нет. А как насчет вас, мисс Трокмортон? Вы честный человек?

Она ответила не сразу, подумав о безвкусно одетой старой деве в коричневом, которая прячется за белым штакетником.

– Нет, – покачала она головой, сама, удивившись своему признанию. – Думаю, что нет.

Он улыбнулся и пошел обратно в сад. У колонки он обернулся.

– Мария? – Да?

– Настоящий лжец ответил бы да.

Она не смогла удержаться и рассмеялась. Он надвинул шляпу и ушел, больше ничего не сказав. Только много позже до нее дошло, что он назвал ее по имени.

Расе с трудом встал на колени, опершись на гранитный памятник на могиле Греты. Гладкий и прохладный камень приятно холодил руки.

Вздохнув, он встал с колен и сел, прислонившись к гигантскому дубу, в тени которого помещалась могила жены. Ветер шевелил разноцветные листья у него над головой.

– Привет, Грета.

Ветерок взлохматил его седые волосы. Он чувствовал присутствие Греты в прохладном ветерке. И в солнце, и в дожде, и в тишине. И, невидимая, она сидела рядом с ним.

Он закрыл глаза и взял ее за руку. В пустой ладони, сжатой в кулак, он чувствовал ее тепло, которое успокаивало его.

С травянистого холмика, где он сидел, ферма просматривалась как на ладони. Мария стирала белье возле бани. У ее ног стояла плетеная корзина, слева висела пока пустая бельевая веревка. Скоро она развесит на ней мокрое белье, и ветер начнет надувать пузырями рубашки и юбки.

Тихая печаль охватила Расса. Одно и то же каждую субботу в течение шестнадцати лет.

– Ах, Грета, что нам с ней делать?

Приступ кашля согнул его тщедушное тело. Когда кашель прошел, Расе, обессиленный, снова прислонился к дубу. Господи, как же он устал, а боль в левом плече ни на минуту его не отпускает. Адски трудно быть старым. В последнее время его часто мучил кашель, и, даже проснувшись утром, он уже чувствовал себя усталым.

Какое-то движение привлекло его внимание. Он увидел, что Бешеный Пес направляется к Марии. Он остановился у бани и протянул ей яблоко. Потом еще одно. Через несколько минут раздался – невероятно! – смех Марии.

Расе выпрямился.

– Ты слышишь, дорогая? Она смеется. Наша маленькая девочка смеется.

Смех дочери разбудил в нем воспоминания о детстве Марии. Тогда она часто смеялась, отличаясь живым, веселым характером. Грета с большим трудом справлялась со своей упрямой дочерью.

И вот теперь она снова смеется. Впервые за много лет.

Расе даже присвистнул. Может быть, он все же поступил правильно? Может, Марии нужен именно Бешеный Пес Стоун?

Она смеялась.

Произошло, конечно, не землетрясение и не свадьба но, ей-богу, это только начало.

Глава 6

Мария выжала ставшую белой рубашку Бешеного Пса и повесила ее на веревку. Большие светлые капли падали с рукавов в траву. Рядом с рубашкой засверкали белизной нижние юбки, панталончики и простыни.