ДЕЛЛА-УЭЛЛА - Ольга Ларионова

Она раздвинула пальцы, прикрывающие глазки ее змеек, и огляделась. Да, это был подземный дворец. Небольшой стол, застеленный роскошной скатертью, бесчисленные висячие и стоячие полки с посудой, бутылками и книгами, прикрытые створками сверкающих стекол самых нежных оттенков. Низкий диван, ковер над которым увешан драгоценным и, судя по знакам на чехлах, магическим оружием. В другой раз ее рука сама потянулась бы к такому вот золоченому эфесу, но сейчас принцесса решительно отвернулась от любимых игрушек юности и заглянула под стрельчатую арочку.

Спальня. Еще богаче, чем эта гостиная. Нет, не то. Белая гладкая дверь почему-то ее притягивали именно закрытые двери. Туда. Свет еще ослепительнее, по уже не солнечного, а какого-то безжалостно пронизывающего, лунного оттенка. Голубоватые стены, необъятная черная ванна, снова полочки, флаконы, кувшины… Стараясь двигаться как можно осторожнее, чтобы неловким движением не смести на пол эту хрупкую утварь, она развернулась к высокой, в человеческий рост, чеканной раме – и отшатнулась.

Потому что навстречу ей таким же образом обернулась нелепая темная фигура, плохо различимая даже в ослепительном свете. Мона Сэниа поднесла руку к поясу, где всегда находился маленький кинжал, – некто повторил ее движение. Она бесстрашно шагнула вперед – узкое смуглое лицо с низко надетой короной стремительно приблизилось и замерло, приобретая твердые очертания.

Она поняла: это диковинка дальних планет, запрещенная на Джаспере, зеркало!

Значит, это странное лицо, которое она помнила по зыбким отражениям в стоячей воде, – это она?..

Нет, это была не она. Во всяком случае, никто не смог бы сейчас назвать женщину, замершую перед ней в холодной плоской реальности, той прекрасной принцессой, которой поклонялась вся молодежь Джаспера. Спутанные волосы, подхваченные на макушке какой-то тряпкой, сухие морщины, бегущие вниз от уголков рта, по главное – затекший шрам на лбу, окруженный бледными мертвенными кольцами, лиловый прочерк когтей на правой щеке и лишайное пятно, сползающее с губы.

Эта женщина была безобразна.

Мона Сэниа отшатнулась, неловко нашаривая рукой свободное пространство для спасительного шага, согнулась, чтобы снова не упасть на спину, и ринулась в ничто.

…Три фехтующие пары, замершие при ее появлении. Эрм со своим крэгом на коленях. Больше никого. Нет, вдали, под раскидистым деревом, экс-командор. Похоже, хохочет, задрав голову и воздев руки. На нижнем суку два белесых пятна… не разобрать… громадная птица, прячущаяся в листве… светлая согнувшаяся фигурка пытается дотянуться до своей питомицы, но срывается, падает прямо в подставленные руки, и ее Юрг, благородный эрл, кружится, кружится, кружится с этим хрупким полу детским телом в своих объятиях…

Синица в руках.

– Дружина моя! – Голос чужой, срывающийся в хрип, – медовый туман!

V. Лукавый завет

Она сделала три глубоких вздоха, выравнивая дыхание. Почему-то корабль сильно качнуло – она испугалась, что они сели прямо на дверцу люка. Но нет, сейчас мак стоял прямо.

– Давай-ка не мешкать, – сказала она Кукушонку, снимая свой драгоценный обруч и оставляя его в ногах у Юхани, который даже не проснулся при перелете в другой мир. – Выходим с оружием!

Настороженно пригибающиеся фигуры в полускафандрах попрыгали на каменистую почву.

– Доставать коробки? – спросил нетерпеливый Ких.

– Нет. Сперва ищем вход в подземелье.

Никто не захватил фонаря, и напрасно – желтый, а скорее даже горчичный туман проносился по ущелью, скрывая его стены, но по приглушенности звуков можно было догадаться, что этот естественный проход между двумя горными хребтами неширок. Ветер с ледяным посвистом отрывал от охристой облачной массы сгустки поплотнее, вытягивая их в протяженные языки, нацеленные на невидимое, но определенно заходящее солнце; совершенно непредсказуемо эти языки сворачивались в маленькие смерчи, которые, расширяясь кверху гудящей воронкой, сливались с низкими тучами, втягиваясь в них.

Раза два в просвете между этими крутящимися столбами все-таки проглянуло вечернее светило – рыжее, воспаленное; казалось, оно было чрезвычайно раздражено тем, что, уходя на ночной покой, ему приходится оставлять в этом ущелье такой непорядок.

– Солнце садится, – констатировал Сорк почему-то удивленным тоном. Было похоже, что он сам еще не понял, что же такое его настораживает.

– Ну так ищите же! – крикнула принцесса. – И до последней возможности не стрелять…

Подгонять дружинников было излишне – они и так метались в клубах тумана, то исчезая, то появляясь снова. Они были слишком опытны, чтобы разбиться о скалу даже в недальнем прыжке через ничто, и все-таки у моны Сэниа тревожно заныло сердце. Один Сорк как столб застыл возле корабля.

– В чем дело? – отрывисто спросила она. – Почему ты медлишь? Каждый человек дорог!

– Солнце садится… – Казалось, он не может ухватить кончик какой-то мысли.

– Да, да, скоро совсем стемнеет!

– Солнце садится, – уже совсем другим тоном проговорил Сорк. – Мы не должны были его вообще видеть. Ущелье Медового Тумана тянется с севера на юг.

Несмотря на цепенящий холод, мона Сэниа почувствовала, что ее бросило в жар. В висках застучало. Нет. Нет.

– Ты хочешь сказать, что это совсем другое место? – спросила она шепотом, словно опасаясь, что их услышат другие. – Этого не может быть. Крэги дали слово, а оно нерушимо. Они не могли перенести нас по своему произволу… Вспомни, Сорк, перед прыжком в ничто ты представил себе именно это место?

– Да, принцесса. Ровное каменистое дно, желтый туман, скрывающий стены. Вечер.

– Почему – вечер?

– Не знаю… В первый миг все было как-то неопределенно, но потом в голове вдруг прояснилось, и я увидел все окружающее так четко, словно я уже был здесь. Затем мы сюда и перенеслись.

– И все-таки этого не может быть… Поищем еще – до захода солнца, тем более что пас пока не обнаружили. Я боялась, что в первую же минуту наши крэги передадут всем своим собратьям, что мы вернулись на Джаспер, а те уж как-нибудь поставят об этом в известность хотя бы мою семью.

– Принцесса, если позволишь сказать…

– Говори, Сорк, ты подмечаешь всегда то, что ускользает от внимания остальных.

– Мне кажется, это не просто туман… Это золотой туман. Он, как и любое золото, не пропускает никаких сигналов, и крэги просто не могли никому о нас рассказать.

– Тогда мы еще некоторое время в безопасности… Хотя зачем крэгам отправлять нас туда, где они сами оказались в ловушке? И потом, если туман золотой, то как же мы с нашим кораблем пробились сквозь него? Перелет через золото невозможен.