Алана Инош - Слепые души

– Что это, Аля?

– Это тебе. – Альбина опустила футляр на мои ладони.

– Мне?! Господи, это что, настоящие бриллианты?

– А ты думаешь, я стала бы дарить тебе искусственные?

– Господи, какой ужас! То есть, я хочу сказать, это ведь ужасно дорого, Алюня!

– Это не имеет значения, малыш. Могу я сделать моей любимой девушке подарок или нет?

Я положила футляр на стол и обняла Альбину за шею.

– Аленька, я люблю тебя и так… Вовсе не обязательно дарить мне такие дорогие украшения, которые я даже надеть-то побоюсь. Да и куда мне их надевать? Я, ты знаешь, в высшем свете не вращаюсь…

– А это уже другой вопрос, – улыбнулась Альбина. – Были бы украшения, а повод их надеть когда-нибудь найдётся.

*

14 октября

Когда я возвращаюсь из гулкого Ничего в реальность, мои наручные часы сообщают мне, что уже пять вечера. Во рту сухо, как в пустыне, в горле першит, глаза тоже сухие, и при каждом моргании веки трутся о них, как наждак. Сажусь на кровати. В голове слегка звенит, к горлу поднимается лёгкая дурнота. Сейчас бы выпить воды, проплывает в ватных мозгах пластмассовая мысль. Да, Ничто здорово потрудилось и над моим телом, и над душой.

Спускаюсь на кухню. Попутно отмечаю: в бильярдной какие-то голоса. Один, кажется, Альбины, а второй – незнакомый. Мадина смотрит маленький кухонный телевизор и грызёт сухарики. Заметив меня, сразу встаёт и приветливо частит:

– Ну как, выспались? Что-то вы бледненькая. Кушать будете? Правда, всё уже остыло, но я могу разогреть.

– Спасибо, ничего не надо, – отвечаю я. – Мне только попить.

– Чего вам? Минералочки, сока, чаю?

– Чаю. Если можно, зелёного.

– Сейчас сделаем.

Я спрашиваю:

– А где Альбина?

– Она в бильярдной, – сообщает Мадина. – Её подруга Маргарита зашла минут двадцать назад.

Значит, вот чей голос в бильярдной. Маргарита. Подруга? Гм. Мадина, присев к столу, с интересом наблюдает за судебными страстями на экране.

– А кто эта Маргарита? – интересуюсь я.

– Старая подруга, – отвечает Мадина. – Они с Альбиной Несторовной ещё со школы, кажется, дружат.

Маленький глоток зелёного чая без сахара. Мадина, бросив на меня взгляд, чуть улыбается. Её азиатские глаза – цвета янтаря, волосы – иссиня-чёрные, между бровями пробивается тёмный пушок.

Я кладу в кружку два кусочка сахара, это улучшает вкус чая. Хоть я и смотрю на экран и слышу слова, но ничего не понимаю – точнее, не стараюсь понять. Мои мысли сейчас с Альбиной, которая находится в обществе некой Маргариты. Нет, не то чтобы я ревную, просто на сердце скребётся смутное, неприятное чувство. Слышатся шаги, и на пороге кухни появляется незнакомка в чёрных брюках и лакированных сапогах, коротко стриженая, темноволосая, но со светло-серыми глазами. Строго говоря, её нельзя назвать красавицей, но черты лица у неё, пожалуй, приятные. Увидев меня, она замирает на несколько секунд, как будто увидела нечто ошеломительное, а потом уголки её губ вздрагивают в улыбке. Я здороваюсь первой.

– Здравствуйте и вы, милая незнакомка, – улыбается она в ответ. – А откуда вы здесь взялись? Я вас, кажется, не видела.

Не придумываю иного ответа, кроме:

– Спустилась попить чаю.

Незнакомка, переведя взгляд на Мадину, спрашивает:

– Мадиночка, откуда она спустилась? Не с небес, случайно?

Мадина бесхитростно отвечает:

– Нет, из спальни.

Стриженая незнакомка переводит взгляд обратно на меня. Ещё никто не смотрел на меня с таким восхищением, и мне становится слегка не по себе.

– Кажется, я знаю, кто вы, – говорит гостья. – Вы – та самая девушка, которая покорила неприступное Алино сердце. Я догадывалась, что у Али появилась некая таинственная сердечная зазноба, но мне никак не удавалось на неё посмотреть. Наконец-то я с вами познакомилась! Можно узнать ваше имя?

– Настя, – представляюсь я.

– Значит, Настенька. Чудесно. А я Маргарита. Для друзей – Марго.

– Очень приятно.

Марго сверкает улыбкой. Зубы у неё мелкие, ровные и, по всей видимости, не так давно отбеленные.

– А уж как мне приятно! Можно вас поцеловать? Не бойтесь, в щёчку.

Марго прижимается губами к моей щеке, обдав меня волной прохладного и горьковатого аромата мужской туалетной воды. Я вижу вблизи её глаза, прозрачно-голубые, ясные, с длинными ресницами. Она обводит кухню взглядом, смеётся.

– Кажется, я забыла, зачем пришла. Всё из-за вас, Настенька.

Я не знаю, куда деться от её прямого, сверкающего взгляда, смущённо отпиваю глоток чая.

– Ах, да, вспомнила! Я же пришла за чаем. Мадиночка, два зелёных.

– Сию минуту.

Мадина снова кипятит чайник. Я стою со своей кружкой у окна и делаю вид, что любуюсь облетающим клёном, а Марго – посреди кухни, расставив ноги и держа руки в карманах. Хоть я на неё и не смотрю, но чувствую: она не сводит с меня глаз. Скорее бы она ушла.

– Ваш чай, Маргарита Альбертовна.

– Спасибо.

Марго берёт кружки, но в дверях останавливается.

– Настенька, а пойдёмте к нам, – приглашает она приветливо. – А то Аля что-то хандрит. По-моему, её нужно срочно обнять и поцеловать. Да и вы тут скучаете.

Я беру свою кружку и иду за ней в бильярдную. На длинном кожаном диване сидит Альбина – в парике и в очках, как за закрытым забралом. Марго с порога бодрым голосом объявляет:

– А вот и мы!

Альбина сразу настораживается и приподнимет подбородок, повернув незрячее лицо в мою сторону.

– Да, Аля, ты правильно навострила ушки, – смеётся Марго. – Кое-кто пришёл.

– Настенька. – Альбина протягивает ко мне руку.

Я беру её руку и сажусь рядом. Она щупает мне лоб, гладит по волосам.

– Как ты себя чувствуешь?

В уголках её губ – сдержанная улыбка. Может быть, она так сдержанна при Маргарите, хотя если Марго тоже «в теме», то причин для сдержанности не должно быть. Впрочем, Марго так смотрит на нас, что я заражаюсь сдержанностью Альбины. Только в моём случае это скованность.

– Всё нормально, Аля, – отвечаю я. Беру кружку и вкладываю в её руку. – Осторожно, горячо.

Марго, глядя то на меня, то на Альбину, улыбается, грея о свою кружку ладони.

– Аля, ну, наконец-то. Ты просто молодчина, поздравляю тебя. А можно узнать, как вы с Настенькой познакомились?

Альбина молчит, и я решаюсь подать голос – рассказываю историю нашего знакомства.

– Кто бы мог подумать, – говорит Марго задумчиво. – Знаете, Настенька, я пыталась познакомить Алю, даже два раза. Но из этого ничего не вышло. А она взяла, да и сама познакомилась.

– Не ожидала от меня такой прыти? – усмехается Альбина.

– Да, если честно, не ожидала, – отвечает Маргарита. – И я очень за тебя рада. Слушай, у тебя ведь скоро день рождения. Может, соберёмся, так сказать, узким кругом? Ты, я, Карина, Алиса, ну, может, ещё пара девчонок. Ну, и, разумеется, Настенька.

– Не думаю, что это хорошая идея, – говорит Альбина сухо.

– Да ладно тебе, Аля, – улыбается Марго, наклоняясь вперёд и кладя руку на рукав Альбины фамильярным жестом старого друга. – Ты же знаешь, мы все тебя по-прежнему любим, никто от тебя никогда не отворачивался. Это ты сама всех гонишь от себя, залезаешь в свою раковину…

– У меня испортился характер, это верно, – перебивает Альбина. – Но я никого не заставляю со мной общаться.

– Аля, перестань, – вздыхает Марго. – Изменения налицо, и изменения к лучшему. Думаю, это благодаря Настеньке.

– Я уже не стану прежней, – говорит Альбина тихо.

– Любовь творит чудеса. – Марго бросает на меня из-под ресниц задумчивый взгляд. – А насчёт дня рождения ты всё-таки подумай. Если надумаешь – позвони мне, я всё устрою.

Глава 6. Доктор Якушев. Кошмар. Крылья

Флешбэк

Всё началось с небольшого насморка, да и температура повысилась всего на полградуса – лёгкое недомогание, от которого немыслимо было ожидать таких странных осложнений. Уже дня через два я начала чувствовать боль в пояснице, сначала несильную – было немного больно вставать и садиться, – а потом стало невозможно без боли даже слегка нагнуться. Боль стала моим постоянным спутником, она подстерегала меня на каждом шагу, отравляла каждую минуту существования, превратила меня из нормального человека почти в инвалида. Даже за компьютером работать было очень тяжело: малейший поворот в кресле и смена позы причиняли жуткие мучения.

В больницу я не пошла, стала лечиться сама – интуитивно: лежала на грелке и делала массаж специальным массажёром. Я была как раз на пике страданий, когда позвонила Альбина.

– Почему ты так долго не звонишь, Настён? Ты опять на меня обиделась?

– Нет, Аля, мне не за что на тебя обижаться, – ответила я. – Я просто не очень хорошо себя чувствую.

– Что с тобой, малыш? – сразу спросила она обеспокоенно. – Ты заболела?

Пришлось рассказать ей о внезапно поразившем меня недуге. Узнав, что я не обратилась к врачу, Альбина возмутилась.