Я тебя поймаю (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

— Да, — кивает она.

— Я посмотрел на порядок цифр и посчитал суммы всех договоров. К стоимости основных средств прибавил ежемесячные платежи и получил те же тридцать лямов. Сама проверь еще раз. И напиши мне, как будешь учитывать по-новому. Пришлешь по ватсапу на одобрение.

— Я думала, ты соберешь совещание…

— Не-е, у меня стресс от пережитого. Теперь нужно поспать. Если успеете все исправить, назначь совещание часа так на три. Если нет, то на завтра в двенадцать. Идет?

— Хорошо, Всеволод Юрьевич, — кивает мне Шурлик и степенно удаляется к лестнице.

А я взлетаю в лифте в пентхаус, желая только одного. Дорваться до маленькой нахалки. Подхватить на руки, закружить, а затем, уложив на кровать, прижать к постели своим телом. Зацеловать, не выпуская из объятий. Но войдя в номер, я нахожу заплаканную Тайку в спальне. Моя девочка рыдает, уткнувшись лицом в подушку. Худенькие плечики содрогаются при каждом всхлипе.

— Тебя кто обидел? — спрашиваю, садясь рядом на корточки.

— Никто, — отмахивается она. — Я просто понять не могу, когда умудрилась стать мишенью.

— Начни сначала, — повторяю фразочку, сказанную Шурлику. Шепчу на ушко всякие глупости, а руки уже скользят по непокорным рыжим волосам, спускаются ниже за шиворот халата. Оглаживают шею и плечо.

— Гаранин! — отмахивается от меня Таисия. Садится на кровати маленькая зараза. Принюхивается.

— Ты пил? С утра?

— Нет, — мотаю башкой. — У меня иногда по утрам вырабатывается этанол в крови.

— С коньячным фаном? — прищуривается мой личный дознаватель.

— Ну почему коньяк? — пожимаю плечами. Встаю и, отойдя на безопасное расстояние, бросаю небрежно. — Клопами несет, Тайка. Я их жру вместо завтрака.

— Идиот! — кричит она, кидая в меня подушку. — Какой же ты придурок, Севочка!

— Страстный? — приподняв бровь, уточняю я. — Как жеребец необузданный?

— Ты редкий идиот, Гаранин, — вздыхает она, всплескивая руками. — Я тут понять не могу, почему меня хотят убить. А ты мне гадости про клопов рассказываешь! И уже залил за воротник с утра!

— Залил? — приподнимаю ворот халата. — Так это не я, а ливень. Вон, за окном шпарит.

В меня снова летит подушка, а затем и сама красавица н всех парах несется ко мне. Замахивается кулачком. Перехватываю. Целую. Прижимаю к себе несносную девицу и шепчу словно маленькой.

— Все будет хорошо, Таечка!

— Кто меня защитит? — всхлипывает она, уткнувшись мне в грудь. — Отец путешествует. Мишка на гастролях.

При упоминании о бывшем Тайкином женишке у меня сводит внутренности. Кажется, на помолвке двух желторотых птенцов мне впервые снесло башку. Напился, как скотина. Трахнул какую-то Светкину подружку. А потом свалил в туман. Марго, кажется. Светка ругалась. А брат меня тогда чуть не прибил. Одна Тайка ничего не заметила. Хоть в этом повезло.

— Ну, какие из них защитники, Таечка? — вздыхаю натужно. — Папа твой, конечно, за тебя всех заломает и сам поляжет. Но он уже старенький, зайчик. А Майки — молодой еще. Его одним чихом перешибить можно. И Хуану свою пожалей, — добавляю с усмешкой и тут же получаю локтем по ребрам. — Это ж родная кровиночка твоей крестной, — выдыхаю язвительно.

— Я люблю их. И крестную, и Мишку. Поэтому оставь свои шуточки при себе, — бурчит моя ненаглядная. Но не отходит. А наоборот, прижимается к влажному халату.

— Пойдем в душ, поговорим, — предлагаю, ни на что не надеясь. С Таисией предсказуемость не срабатывает. — Спинку мне потрешь. Поможешь войти в душевую кабину. Я ведь уже старенький, Тая…

— Что за чушь? — косится на меня недоверчиво. — Кто тебе это сказал?

— Ты. — Смотрю прямо в глаза и даже не думаю отвести взгляд. — Замуж за меня не хочешь идти.

— Да ты же ни одной юбки не пропустишь, Гаранин. Ну, какой из тебя муж и отец семейства? Бабло и телки только на уме.

— Я ж и говорю, старый уже. Никак не могу убедить любимую женщину, что нет никого дороже…

— Ты меня любишь? Правда? — вскидывает голову. Вглядывается упрямо, будто пытается на моем лице найти какие-то улики.

— Люблю. Только тебя, — рыкаю, подхватывая на руки. Тащу в ванную, включаю воду. И раздев, как маленькую, резко ставлю на мраморный пол душевой кабины. Скидываю халат и плавательные шорты. Удав, почуяв сладенькое, уже поднял голову и качается из стороны в сторону.

— Как мне тебя убедить? — шепчу, прижимая к себе Таисию. — Как заставить поверить, что влюбился в тебя с первого взгляда?

— Врешь, — хмыкает она, обвивая мою шею руками.

— А кто надрался в зюзю на твоей помолвке? — ухмыляюсь философски. И приподняв податливую девчонку за бедра, прижимаю ее к стене. Удерживаю одной рукой. А другая уже скользит по внутренней поверхности бедра, проникая дальше и глубже. Тихий стон любимой воспринимается мною как сигнал к действию. Вторгаюсь внутрь и замираю от восторга. Силюсь перевести дух. И чуть задрав голову вверх, чувствую, как на лицо падают горячие тяжелые капли тропического душа. Красота!

Да я всю жизнь так провести готов!

Ускоряюсь, доводя себя и Таисию до эйфории.

— Тая, девочка, — шепчу хрипло. — Выходи за меня. Никаких измен. Обещаю. Только ты одна…

— Сева-а, — стонет она. И для меня услышать свое имя в такой момент — та еще музыка.

— Таечка, — рычу, делая решающий выпад. И прижав любимую к стене, медленно прихожу в себя. Помогаю ей встать на ноги и тщетно пялюсь на душевую лейку. Тропический ливень подошел к концу. Наступила засуха.

— Твою мать, — ругаюсь негромко. — Воду отключили, что ли?

— Что теперь делать? — вздыхает Тайка. И глядя друг на друга, мы начинаем хохотать.

— Есть вода в баре, — предлагает она, имея в виду малюсенькие бутылочки Аква-минерале. — Можно согреть в чайнике.

— Это тебе, — соглашаюсь как джентльмен. А я под дождь выйду…

— Представляю картину, — смеется Таисия. — Просмотры на ютуб опять зашкалят.

— Тогда, пожалуй, потерплю. Твой папа против хайпа. Эх, недооценивает старшее поколение силу рекламы!

Мы смеемся и снова целуемся. Прижимаемся друг к другу, пытаясь согреться.

И тут на наши головы обрушивается шквал воды. Смеемся и дурачимся, как дети. Намыливаем друг друга и снова трахаемся. А потом, наскоро вытершись, вываливаемся из ванной. Заказываем обед в номер.

— Мне с тобой так легко и хорошо, — весело признается Тайка, плюхаясь на постель. — Пожалуй, я выйду за тебя замуж, Севочка. Только потом не жалуйся, ладно?

— А что такое? — фыркаю, укладываясь рядом, веду подушечкой пальца по гладкой коже. Обвожу осторожно сосок, мгновенно превратившийся в пуговку, и вбираю его губами.

— Я так больше не могу, Сева-а, — стонет Тайка, прижимая к себе мою голову.

— Привыкай, котенок, — смеюсь я, накрывая ее рот поцелуем. Мы катаемся по кровати, никак не желая насытиться друг другом. Тайка царапает мне спину, а я прокладываю языком дорожку все ниже и ниже.

Стук в дверь кажется мне набатом. Напяливаю халат и выхожу в столовую. И только когда официант начинает расставлять блюда под серебристыми крышками, понимаю, как проголодался.

Как зверь, мать вашу.

Моя любимая появляется сразу, стоит официанту закрыть за собой дверь.

— Давай поговорим серьезно, — заявляет, усаживаясь за стол. Вся такая чинная и благородная. Даже волосы уложила в строгую прическу. Ну, как уложила… Попыталась. Но я бы эту попытку не засчитывал.

— Слушаю тебя, — бубню с набитым ртом. — Хочешь обсудить нападение? Ты хорошо подумала, что могла взять чужое?

— Я не беру чужого, Сева, в отличие от тебя, — поджимает губки красотка.

— И что же мне вменяется? — спрашиваю, потянувшись к миске с салатом.

— Маргарита Пастухова! — торжественно заявляет Тайка. — Я не могу за тебя выйти замуж, зная эту историю с нырянием в реку. Просто позорище, Сева. Еще и мне наврал про спецоперацию.

— Не врал, — мотаю головой. — Но и рассказать особо не могу. Тут все просто, Таисия Викторовна. Ты или доверяешь любимому человеку, или нет. Третьего не дано, понимаешь?