Фурия (СИ) - Шефф Вийя

***

Романтический ужин на Эйфелевой башне с прекрасным видом на ночной город. Внизу мелькают фары проезжающих мимо машин, а сверху спокойствие и умиротворение.

— Так вот какой у тебя был сюрприз, — растягивает улыбку Алекс, когда мы садимся за столик, и нам приносят заказ.

— Да. Наконец-то я нашла причину поужинать здесь.

— Похоже, я тебя уже не переплюну.

— Брось! В мире очень много интересных мест, — кладу свою руку на его ладонь.

Он сплетает наши пальцы в замок. И я таю от такой близости.

— Какие, например? Что бы тебе хотелось посетить? — отвлекает.

— Например… — задумываюсь. — Качели конца света в Эквадоре.

— Нет! — отрезает Гроу. — Я слышал про них, как и о дороге смерти.

— О, её я бы тоже посетила.

— Любишь щекотать себе нервы? Это опасно!

— Жить вообще опасно. Ты не знаешь, что тебя ждёт через минуту. Может, ты сейчас подавишься и всё.

Алекс отодвигает тарелку.

— Я шучу! — провожу ноготками по ладони.

Его зрачки расширяются, а в глазах загораются знакомые искры.

Э, нет, парень! Ты съешь этого чертового лобстера и только тогда мы отправимся в отель.

Насаживаю кусочек на вилку и заставляю его открыть рот. Алекс, улыбаясь, неспешно прожевывает еду.

Дальше мы разговариваем о том, что в нашей жизни произошло за последние пять лет, которые мы не виделись.

Я следила за его работой, и порой мне совершенно не нравилось то, что он делал, но все проходят подобные периоды.

У меня сейчас в музыке застой, почти год я не выпускаю ничего нового. После высших наград приходит расслабление и желание ничего не делать, ты же уже и так получил желаемое.

А Алексу есть ещё куда стремиться. И если я смогу ему помочь, то приложу для этого все усилия. Пусть он и против.

Вернувшись из ресторана, ночь проводим так, что засыпаем только под утро. Я с трудом дышу, а ноги плохо слушаются даже днём. При одной мысли, что происходило в постели, тело начинает трепетать и гореть огнем.

Как я жила столько лет без этого? Без любви… Без Алекса.

Жизнь ли это была?

Существование…

Сейчас, не смотря на любовный туман в голове, мысли, как никогда, чистые и лёгкие. Я вижу всё совсем с другой стороны, и она не так плоха, как мне казалось.

Я не хочу больше существовать… Я жить хочу.

Глава 12

Утро понедельника и мы на киностудии.

Я мог остаться дома, теперь я доверяю Сэл и знаю, что не наделает глупостей, но воспользоваться её предложением, попасть на съёмочную площадку исторического фильма не мог.

Всегда была интересна внутренняя кухня таких съёмок, как это у киношников, а не клипмейкеров происходит. Разные же совершенно направления, пусть и пересекаются в основе.

Съёмки проходят в огромном павильоне, большая часть которого была занята огромным хромокеем, не меньше ста метров, а то и больше.

Им нужно переснять сцену с падением со скалы.

Сэл пару часов проводит в гримёрке, где из неё создают богиню или ведьму. Но красивую, зараза, ведьму. Недаром главный герой в неё влюбляется.

История о викингах и кельтских богах. Я так и не разобрался в чем сюжет, хоть Сельванна и пыталась мне объяснить. Подожду до выхода фильма.

Я просто сижу и наблюдаю за ней в зеркало, пока любимой наводят красоту.

Я бы в такую тоже влюбился в то время. В любое бы влюбился…

Потом её подвешивают на страховочных тросах над "пропастью", где она изображает страх и нежелание упасть. Дурачится и раскачивается на этих страховках.

Режиссер просит сделать ещё один запасной дубль, когда у меня звонит телефон. Я отвлекаюсь всего на пару минут.

Вдруг сзади раздается мощный шлепок об маты, а следом скрежет и удар металла о пол.

Я поворачиваюсь и внутри от увиденного просто всё сковывает льдом.

На полу лежит распростертая Сэл, а сверху над ней железный кран, к которому крепилась страховка.

От ужаса у меня останавливается сердце, но я рвусь к ней, что есть мочи.

Рабочие уже снимают с неё эту гребанную железяку. Я помогаю. Подскакиваю к ней. Первое желание — взять и унести её с этого кошмарного места. Но меня кто-то хватает за руки и говорит:

— Нельзя! У неё может быть сломан позвоночник, до приезда врачей трогать не положено.

— Тогда вызывайте! — отчаянно кричу на него.

Внутри всё сжимается от безысходности. Перелом позвоночника… Я знаю, что это. Пусть у меня была лишь трещина после аварии, и то сейчас без постоянных физических нагрузок я буду мучиться болями в спине, как Стаська, которая из спортзала не вылезает просто.

К уху Сэл стекает тонкая струйка крови. Я провожу рукой по её голове. Чуть выше лба в волосах небольшое рассечение, ударило краем конструкции.

Минут через пять приезжает скорая. Сэл грузят и увозят в больницу. Мне с ней не разрешают поехать, говорят только название госпиталя.

Я мчусь туда сам. По пути звоню Мишке, он приезжает в больницу уже спустя пять минут после меня.

— Что говорят? — озабоченно спрашивает, переводя дыхание, похоже, бежал.

— Ничего. Закрытая черепно-мозговая. Других внешних повреждений нет. Маты смягчили удар. Сейчас её врачи осматривают.

— Может и ничего страшного, — пытается меня успокоить.

— Может быть, но пока не скажут точно, как- то не легче… — прячу лицо за руками.

Страшно… Очень страшно…

Мы ждём почти два часа, прежде чем к нам выходит доктор.

— Как она? — кидаемся я к нему.

— Черепно-мозговая травма. Кости целы, у неё крепкий скелет. Рана на голове тоже не глубокая, наложили четыре шва. Но всё равно существует опасность распространения отёка мозга из-за внутренней гематомы. Мы хотим ввести её в медикаментозную кому. Для этого нужно согласие близких родственников. Мы связались с мужем.

— Каким ещё мужем? — рявкаю я. — Она в разводе.

— В документах указан контактным лицом он, — с металлическими нотками в голосе проговаривает врач.

— Каких документах?

— Успокойся, Алекс! — хватает меня за плечо Мишка и сильно надавливает. — Медицинская страховка, там указывают человека, кому первому в случае необходимости нужно позвонить и если он является близким родственником, то и решения принимает он. Обычная процедура. Она забыла поменять имя.

— Он ей больше никто! — хриплю я чужим голосом.

— У них предписания и они им следуют.

— Кто тогда будет решать этот вопрос? — смотрит на нас доктор.

— Я! — заявляю ему.

— Ты не можешь, Алекс. Формально ты никто, — не соглашается Мишка.

Я смотрю на него как на врага.

С какого, блядь, я никто!

— Я позвоню Стасе и всё расскажу, попрошу прилететь.

— Кто это? — спрашивает доктор.

— Её сестра.

— Сестра — отлично. Но у вас не очень много времени. Максимум двенадцать часов.

— Хорошо…

Мишка уходит звонить Стаське и заодно поднять на крыло самолёт, чтобы её привезти.

Через полчаса в коридоре нарисовывается Рон.

— Какого хрена ты припёрся? — огрызаюсь на него.

— Мне позвонили из администрации больницы, я приехал.

— Не сильно торопился.

— Я был за городом. Как она?

— Хреново. Врачи хотят в искусственную кому ввести, нужно разрешение родственников.

— Я как раз здесь за этим.

— Ты ей больше не муж! — с кулаками на него.

— Алекс! Угомонись! Ты понимаешь, что от него зависит её жизнь? — прикрикивает на меня вернувшийся Мишка.

— А если бы у неё никого из родных не было?

— Это бы решали тогда другие органы и врачебный консилиум.

— Вот и пусть его собирают.

— У неё есть родственники!

— Так что будем ждать, когда отёк пойдет дальше или я подпишу бумаги? — интересуется с превосходством Рон.

Знает гад, что только он может быстро решить проблему.

— Подписывай! — пилю его ненавидящим взглядом.

К вечеру на Сэл страшно смотреть. Бледная, будто обескровленная, она лежит неподвижно на кровати вся в трубках и проводах. Рядом что-то гудит и пищит.