Один раз в миллениум - Чингиз Абдулаев

Дронго пожал ему руку и вышел из квартиры.

В эту ночь он заснул в пятом часу утра. И чем больше он размышлял о случившемся, тем скорее хотел встретиться с оставшимися свидетелями. Уже светало, когда он отправился спать. А ровно в одиннадцать он привычно проснулся, уже зная, что через полчаса за ним заедет Миша на своем прекрасном «Шевроле-кавалере».

Глава седьмая

Усевшись в салоне автомобиля, Дронго обратил внимание на хмурое лицо водителя. Вместо обычного приветствия тот лишь буркнул в ответ. Миша был в кожаной утепленной куртке. Оба водителя носили похожие куртки, только у Миши она была светлее, чем у Егора.

— Что-то случилось? — понял Дронго.

— Эдуарда Леонидовича опять вызвали в прокуратуру, — неохотно пояснил Миша, — он уехал на другой машине и попросил, чтобы я отвез вас в отель, куда приедет его знакомая. В «Рэдисон». Он снял там номер, чтобы вы могли спокойно с ней побеседовать.

— Она туда приедет? — уточнил Дронго.

— Да, ее привезет Савелий Трошкин. Он встречал ее в аэропорту, он ее заберет и привезет в отель. Эдуард Леонидович просил его извинить. Я уже взял ключи от номера. Как только вы закончите ваш разговор, я отвезу вас к нам в офис, где вы можете увидеть Нину, его секретаршу.

— Девочка тоже у вас?

— Конечно. Она уже освоилась. Во всяком случае, ей у нас даже лучше, чем дома. И кормить будут хорошо, и присмотрят,

— Не думаю, что ваши сотрудники смогут заменить ей бабушку.

— Конечно же, нет. Мы от нее все скрываем. Говорим, что бабушка в больнице с сердечным приступом. Она, естественно, переживает, но Эдуард Леонидович строго-настрого приказал не тревожить девочку.

— Правильно сделал, — вздохнул Дронго. — Вчера вы говорили про вашу соседку. Как вы думаете, можно будет с ней побеседовать?

— Кажется, Эдуард Леонидович уже договорился, — сообщил Миша, — он утром кому-то звонил. Но точно я не знаю.

К половине двенадцатого они уже были в отеле «Рэдисон Славянская», где был заказан номер на имя Миши. Тот поднялся на этаж вместе с Дронго, открыл дверь для гостя и спустился вниз. В двухкомнатном номере на столике стояла минеральная вода и лежали фрукты. Дронго усмехнулся, взглянув на две бутылки минеральной. Это была вода «Эвиан». Халупович не менял своих вкусов. Дронго, который тоже любил эту воду, подумал, что теперь каждый раз будет вспоминать любвеобильного бизнесмена, когда захочет выпить именно «Эвиан».

Он подошел к столу, открыл бутылку, налил себе воды в стакан. На секунду задумался, затем усмехнулся и выпил воду до дна. Приятная свежая негазированная вода. Он сел на стул в ожидании женщины, которую должен был привезти Трошкин.

Ждать пришлось недолго. Трошкин, очевидно, был дисциплинированным сотрудником, и именно за это качество его и ценили. Ровно в три минуты первого он оказался перед дверью номера, где его ждал Дронго. Он мягко постучал, и Дронго открыл дверь, оценив тактичность Трошкина, который мог взять второй ключ у Миши, сидевшего внизу, в холле.

Трошкин вежливо поздоровался, пропуская вперед женщину. На ней было темно-серое элегантное пальто, на ногах черные полусапожки. Она спокойно вошла в комнату, словно привыкла к подобным ситуациям, сняла меховую шапочку. У нее были внимательные, изучающие, карие глаза. Темные волосы были пострижены в каре. Дронго понравился ее взгляд. Спокойный, уверенный, твердый. Поздоровавшись, она прошла к столу и повернулась к Трошкику.

— Где Эдуард Леонидович?

— Он должен приехать, — оправдываясь, пояснил Трошкин, — мы подождем его здесь.

— Почему обязательно в отеле? — поинтересовалась она. — И почему я должна его ждать в присутствии его друга?

Она, очевидно, имела в виду Дронго, на которого ни разу даже не посмотрела. Тот улыбнулся, но ничего не сказал.

— Эдуард Леонидович попросил нас приехать сюда и подождать его здесь, — умоляюще произнес Трошкин. — Он сказал, что будет к двенадцати. Честное слово, я говорю правду.

— Сударыня, — вмешался Дронго, — может быть, вы разденетесь? Позвольте мне за вами поухаживать?

Она наконец взглянула на него. Оценила его костюм, галстук, обувь. Увидела умные глаза. И вдруг, улыбнувшись, сказала:

— Я думала, что так уже не обращаются к женщинам. Во всяком случае, в Москве, — она сняла пальто и Дронго взял его, чтобы повесить в шкаф. Затем гостья, сев за стол, строго взглянула на стоявшего в пальто Трошкина:

— Когда наконец приедет ваш хозяин?

— Он в прокуратуре, — пришел на помощь Трошкину Дронго.

— Где?! — Она изумилась гораздо больше, чем можно было ожидать от этой сильной женщины. Но не испугалась, а скорее удивилась.

— В прокуратуре, — пояснил Дронго, — его вызвали туда как свидетеля.

— Свидетеля чего? — деловито уточнила она.

— Именно поэтому он попросил меня встретить вас здесь, — начал объяснять Дронго. — Дело в том, что

в его квартире, куда вы заезжали два дня назад, произошло убийство.

— Что? — спросила она, не поверив услышанному. — Убийство? — Она неожиданно откинулась на спинку стула и улыбнулась.

Трошкин изумленно взглянул на Дронго. Пожал плечами. Может быть, эта дамочка со странностями? Они не ожидали подобной неадекватной реакции. На всякий случай Савелий Николаевич сделал шаг назад. Гостья, улыбаясь и глядя на Дронго, спросила

— Это розыгрыш?

— Я бы не позволил себе шутить подобным образом с незнакомой женщиной, — сухо заметил Дронго.

— Действительно произошло убийство? — уже серьезно спросила она.

— Да. Погибла женщина. Домработница. Она приходила убирать квартиру.

— Надеюсь, Эдуард Леонидович только свидетель. Он не подозреваемый? Вы это точно знаете?

Дронго обратил внимание на ее слова. Любой человек сказал бы, что Халупович либо свидетель, либо обвиняемый, но она произнесла «подозреваемый». Получается, что она знает разницу между подозреваемым и обвиняемым.

— Вы юрист? — спросил Дронго.

— Да, — кивнула она, — а он вам разве ничего не говорил?

— Нет.

— Кем вы работаете?

— Я частный эксперт. Иногда консультирую своих знакомых по вопросам безопасности. Извините, что я не представился. Меня обычно называют Дронго.

— Как вы сказали? Дронго? Значит, вы тот самый знаменитый эксперт, который расследует самые загадочные преступления?

— Спасибо, что вы так говорите, но думаю, что такая оценка несколько преувеличена.

— Не думаю. Я слышала о вас от настоящих профессионалов. А вы тоже хороши, — сказала она, взглянув на продолжавшего стоять в пальто Трошкина, — хотя бы предупредили, кто именно здесь будет. Тогда бы у меня не было вопросов.

— Да… Но я не знал… Мы… Извините, — пробормотал Трошкин.

— Вы можете подождать внизу, — предложил ему Дронго, — заодно увидите Мишу и узнаете, когда приедет Эдуард Леонидович. А мы побеседуем с…

— Оксана Григорьевна, — представилась гостья, — хотя можно просто Оксана.

— Конечно, подожду, — сразу согласился Трошкин, обрадовавшийся, что ситуация разрешилась подобным образом. Он выскочил за дверь, даже не попрощавшись.

— Ничтожество, — нахмурилась Оксана Григорьевна, — не люблю таких людей. От них всегда можно ждать любой мелкой пакости. Значит, Эдуарда Леонидовича вызвали в прокуратуру. Очень интересно. А вы, очевидно, решили побеседовать со мной, чтобы провести параллельное расследование без должного соблюдения процессуальных норм. Я права?

— Абсолютно. Только я обычно придерживаюсь других норм, как мне кажется, более важных. Я ведь не являюсь ни дознавателем, ни следователем и не могу проводить целый ряд процессуальных действий, которые мне необходимы.

— Я уже поняла, что вы тоже юрист, — сказала она и показала на стул напротив себя. — Садитесь и задавайте ваши вопросы. Но сначала расскажите мне, что случилось.

Она взяла чистый стакан, подвинула к себе бутылку «Эвиана» и налила воды. Затем сделала первый глоток.

— Ее отравили, — сообщил Дронго, — кто-то на кухне положил яд в бутылку с минеральной водой «Эвиан».

Она не поперхнулась, даже не вздрогнула. Просто перевела взгляд на бутылку, из которой только что налила себе воды. Прекратив пить, поставила стакан на стол. И только потом спросила

— Ее отравили?

— Похоже, что да. Извините, если мои вопросы покажутся вам бестактными, — сказал Дронго, — дело в том, что я вынужден задавать подобные вопросы.

— Не нужно извинений, — усмехнулась женщина. — На самом деле виновата только я одна. Мне нужно было с самого начала рассказать все Эдуарду Леонидовичу. Но я почему-то решила этого не делать. Поэтому и возникло некоторое недоразумение.

— Я вас не понимаю.

— Мы познакомились с ним много лет назад, — пояснила женщина, — тогда мне было тридцать. Сейчас гораздо больше. И тогда я работала старшим юрисконсультом в строительном тресте. Встретившись через столько лет, я не стала уточнять, где именно работаю, сказала только, что продолжаю трудиться по специальности.