Расколотые сны - Сидни Шелдон

– Наверное, – безразлично пожала плечами Тони. – Как во всех больших городах. Зато можно вдоволь покататься! Лыжи, коньки…

Алетт зябко передернула плечами:

– Ненавижу холод. И никаких лыж! Пальцы даже в перчатках немеют! Пожалуй, обойдусь музеями. И что тебе неймется? Б-р-р!

Двадцать первого декабря представители «Глоубл компьютер графикс» прибыли в международный аэропорт Жан-Лесаж в Сен-Фой, а оттуда направились автобусами в легендарный квебекский отель «Шато Фронтенак». Улицы и здания были окутаны ослепительно-белым снежным покрывалом. Крохотные кристаллики снега сверкали бесчисленными бриллиантами в лучах зимнего закатного солнца.

Жан-Клод Паран оставил Тони номер своего телефона. Устроившись и развесив вещи, Тони немедленно подняла трубку:

– Надеюсь, я звоню не слишком поздно?

– Конечно, нет! Просто поверить не могу, что ты здесь! Когда мы увидимся?

– Завтра придется сидеть на конференции, но я обязательно ускользну, чтобы пообедать с тобой.

– Прекрасно! На Гранд-Алле-Эст находится чудесный ресторанчик – «Ле Пари-Брест». Сумеешь приехать к часу дня?

– Конечно.

Квебекский Центр Конгрессов на бульваре Рене Левек, большое просторное четырехэтажное здание современной архитектуры из стекла и стали, сегодня было заполнено до отказа. Уже с девяти часов в просторных помещениях толпились компьютерные специалисты со всего мира. Молодые и не очень, самого вызывающего вида и одетые в строгие деловые костюмы, они тем не менее находили общий язык, обменивались информацией по последним разработкам в области компьютерных технологий и новых программ. В выставочных залах, видео– и мультимедийных центрах яблоку негде было упасть. Сегодня здесь проводилось с полдюжины семинаров одновременно. Вскоре все это смертельно надоело Тони. Сплошная трепотня, а дела ни на грош!

Без четверти час она потихоньку вышла из Центра и, взяв такси, отправилась в ресторан. Жан-Клод уже ждал ее. Они сразу узнали друг друга и остались довольны увиденным.

Глаза Жан-Клода излучали тепло, и на душе у Тони отчего-то стало легко и хорошо.

– Тони, – негромко сказал он, сжимая ее руку, – я так рад, что ты смогла приехать.

– И я тоже.

– Попытаюсь сделать все для того, чтобы тебе здесь понравилось, – пообещал француз. – Здесь столько всего интересного!

Тони кивнула и улыбнулась.

– Поскорее бы все увидеть!

– Я бы хотел все эти дни провести с тобой.

– Но ведь ты человек занятой. Неужели сумеешь освободиться? Как насчет твоего магазинчика?

– Служащим придется обойтись без меня, – улыбнулся Жан-Клод.

Некстати появившийся официант принес меню.

– Хочешь попробовать блюда французской Канады? – предложил Паран.

– Еще бы!

– В таком случае позволь мне сделать заказ.

И, обратившись к официанту, он попросил:

– Принесите «Le Brome Lake Duckling».

Тот с поклоном удалился. Жан-Клод чуть виновато объяснил:

– Прости, что не перевел сразу. Это местное блюдо – утка в кальвадосе, начиненная яблоками.

– М-м-м, восхитительно! У меня уже слюнки текут.

Ожидания Тони полностью оправдались. Ничего вкуснее она в жизни не ела. За обедом они рассказывали друг другу о себе. О своей жизни. О прошлом.

– Значит, ты ни разу не был женат? – полюбопытствовала Тони.

– Нет. А ты? Неужели так и не выходила замуж?

– Представь себе, нет.

– Должно быть, просто не встретила еще своего единственного.

«О боже, если бы все было так просто! Лучшего и желать бы нечего!»

– Видимо, ты прав.

– Кстати, чем займемся после обеда? Ты катаешься на лыжах?

– И не только. На коньках тоже.

– Прекрасно. Можно взять напрокат снегокаты. Здесь полно катков, купим коньки, а лыжи у меня есть. А перед здешними магазинами ты не сможешь устоять. Я готов положить к твоим ногам весь город!..

В его энтузиазме было нечто заразительно-мальчишеское. Как же ей повезло! Наверное, единственный раз в жизни. Ни с кем ей не было так хорошо и спокойно. Иногда она даже ненадолго забывается. И становится прежней. Именно с ним.

Шейн Миллер объявил, что представители «Глоубл» должны посещать утренние заседания и семинары. Таким образом, все остальное время они могут быть свободны.

– Просто не знаю, как убить время, – жаловалась Алетт Тони. – Как они живут в таком холоде? На улицу носа не высунешь! А ты? Что собираешься делать?

– Все! – выдохнула Тони с многозначительной ухмылкой.

– Лучше поздно, чем никогда, – завистливо фыркнула Алетт. Но Тони не обратила внимания. Приятельнице просто не повезло, что поделаешь! Зато она, Тони… Каждый день они с Жан-Клодом обедали, а потом отправлялись на поиски приключений. Квебек не был похож ни на один город мира. Как странно – обнаружить в Северной Америке живописную французскую деревню начала века. Древние улочки носили красочные названия, такие как Брейк-Нек-Стейрз, Билоу-зе-Форт и Сейлорз-Лип[12]. Настоящий пряничный городок, совсем как знаменитая стеклянная новогодняя игрушка, которую стоит лишь тряхнуть, чтобы пошел снег, засыпающий старинные здания, готические церкви, пешеходов в национальных французских костюмах.

Они побывали в Ла-Ситадель, крепости, стены которой некогда защищали Квебек от набегов индейцев, и Жан-Клод наконец смог показать Тони замечательное зрелище – смену караула у ворот форта. Часами бродили по узким улочкам с множеством маленьких лавчонок и дорогих магазинов, гуляли по Куартье-Пти-Шамплен.

– Это самый старый торговый квартал во всей Северной Америке, – пояснил Жан-Клод.

Тони восхищенно захлопала в ладоши. Праздничная атмосфера закружила ее, захватила, заставила забыть о мрачной тайне. Повсюду, где бы они ни появились, стояли празднично украшенные елки, в витринах красовались фарфоровые изображения Богоматери, крошечные ясли с младенцем Христом в окружении волхвов, а зевак развлекали маленькие оркестрики.

Жан-Клод выполнил обещание и взял напрокат два снегоката. Они долго катались по заснеженным горным склонам, соревнуясь в ловкости и умении управлять верткими машинками.

– Тебе хорошо? – весело окликнул Жан-Клод.

Тони отчего-то поняла, что это не пустой вопрос, и, вмиг став серьезной, тихо ответила:

– Очень.

Неверная подруга покинула Алетт, но та не унывала. Все свободное время она проводила в музеях. С замирающим сердцем обошла базилику Нотр-Дам, церковь Доброго Пастыря и музей Огюстин, но сам город ничуть ее не заинтересовал. И хотя здесь было множество изысканных ресторанов, способных удовлетворить вкус любого гурмана, дискотек и театров, она обычно обедала в ресторане «Ле Комменсал» или вегетарианском кафетерии.

Время от времени она вспоминала о Ричарде Мелтоне – своем друге, оставшемся в Сан-Франциско. Интересно, что он сейчас делает и помнит ли свою Алетт?

Эшли с тоской и ужасом думала о приближавшемся Рождестве и встрече с отцом. Рука сама тянулась к трубке. Нужно позвонить ему, попытаться объяснить, почему она не желает его приезда.

Объяснить?! Что именно? Сказать в лицо, что он убийца? Садист? И что отныне она не хочет его видеть?

А Рождество вот-вот настанет. И выхода нет.

Только Тони и Жан-Клод веселились беспечно, как дети. Каждый день превращался в бесконечную череду развлечений. Жан-Клод был щедр и не жалел денег. Как-то он предложил Тони посмотреть его ювелирный магазин. Та с готовностью согласилась.

«Паран джуелерз» находился в самом сердце Квебека, на рю Нотр-Дам. Подойдя поближе, Тони настороженно замерла. Такого она не ожидала. При первом разговоре Жан-Клод обмолвился, что владеет маленькой ювелирной лавчонкой. Однако сейчас она увидела огромное, со вкусом отделанное здание. Внутри все сверкало хрусталем и зеркальным стеклом. С полдюжины продавцов почтительно обслуживали покупателей. Выбор тоже оказался весьма разнообразным. По всему было видно, что ассортимент рассчитан на богатых клиентов с достаточно высокими запросами.

Тони ошеломленно огляделась.

– Это… просто потрясающе, – пролепетала она.

– Рад слышать, – улыбнулся Жан-Клод. – Кстати, я хотел бы сделать тебе cadeau… рождественский подарок.

– Нет… Зачем? Это совершенно необязательно. Я вовсе не имела в виду…

– Пожалуйста, не лишай меня этого маленького удовольствия, – упрямо возразил Жан-Клод, подводя ее к горке, в которой были разложены кольца. – Только скажи, что тебе нравится.

Но Тони решительно покачала головой:

– Все они слишком дороги. Я не могу разорять тебя. И зачем это? Мы и так друзья.

– Пожалуйста.

Тони пристально посмотрела ему в глаза и кивнула.

– Будь по-твоему.

Она снова повернулась к горке. В самом центре на черном бархате сверкал гигантский изумруд в обрамлении бриллиантов. Жан-Клод проследил за ее взглядом.

– Тебе нравится этот изумрудный перстень?