Ловушка для горничной - Наталья Евгеньевна Шагаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лёгкий ветер треплет ее карамельные волосы, которые переливаются на солнце. Останавливаюсь в нескольких метрах, не вторгаясь в ее «личное».
Тишина. Здесь всегда парадоксально тихо. Давящая тишина. Пытаюсь рассмотреть табличку, но там все смазано.
— Деньги есть, я уже заказала памятник, из белого мрамора, ты всегда любила белый цвет, — говорит Василиса. Тихо, но я ее отчетливо слышу. — Портрет твой высекут. Там, где ты самая красивая, в белом платье. Помнишь? Оградку кованую поставят. Я обещаю, здесь будет очень красиво. Иву посажу, нарциссы твои любимые. Прости, что так долго не была. Не могу я, понимаешь, мне страшно выходить одной. Но я все сделаю, обещаю, — выдыхает Василиса. Она не плачет, не истерит, просто тихо говорит, а у меня в горле образуется ком.
Ей страшно выходить одной…
Вот почему она так редко покидает усадьбу и почти не берет выходных.
А со мной вышла.
И я бы рад, если это означает доверие. Но нет, похоже, я в ее жизни не такой страшный. Хочется покричать, но я стискиваю зубы.
Василиса резко оборачивается и смотрит на меня с ненавистью.
— Я же просила не ходить за мной! — со злостью кидает мне.
Идёт на меня, и я готов принять этот удар, но Василиса проходит мимо, направляясь на выход.
Глава 10
Василиса
Сдается мне, я заразила Дарину. Вот уже несколько дней она на больничном, и я в доме снова кручусь одна. Не жалуюсь, так даже лучше. Я загрузила себя работой, и маленькая уязвимая девочка во мне опять впала в кому. Мне хочется добить эту девочку. Чтобы она уже, наконец, сдохла и больше никогда не воскресала. Но, к сожалению, убить ее можно только вместе со мной. Несмотря на то, что я неадекватная и у меня психологические травмы, пожить еще хочется. Приходится как-то уживаться с этой девочкой, позволяя ей иногда поистерить.
С Андреем снова стараюсь не сталкиваться, как и он со мной. Слишком много моего личного он увидел. Я не хотела, но эта дрянная девчонка внутри вдруг решила обнажиться.
Глубокий вечер, Люба уже покинула кухню и отправилась отдыхать. В доме никого. Тишина. Хозяина нет, Марк снова ушёл в загул и пару дней не появлялся, за окном слышатся голоса охранников, совершающих обход. Делаю себе чай, присаживаюсь на высокий стул за кухонную стойку, включаю мистический сериал, перевожу звук на наушники, пью чай и увлекаюсь фильмом. Там девушке снится что-то страшное, черный туман стелется ей под ноги, жуткая, волнительная музыка, девушка идет вперед, черный туман начинает клубиться, поднимаясь вверх и вырисовывая огромную чёрную фигуру. К волнительной музыке добавляется звук сердцебиения девушки, он нарастает, нарастает, черная фигура уже близко…
— Аааа! — подпрыгиваю на месте, слетаю со стула, когда на мое плечо ложится руку. Резко оборачиваюсь…
Андрей!
Смотрит на меня в недоумении и что-то говорит. Выдергиваю наушники.
— Ты меня напугал! — немного истерично произношу я, хватаю телефон, выключаю фильм, пряча телефон и наушники в карман.
— Извини, не хотел. Ты меня не слышала, — спокойно произносит он и садится за стойку на мое место. Беру свою чашку, принимаясь ее мыть. Хочется поскорее избавиться от общества Андрея. — Что тебя так напугало? — буднично спрашивает он, словно мы друзья. Нет, я его не боюсь, но общаться не хочу. Наша поездка была моей ошибкой.
Не отвечаю. Ставлю чашку на сушилку и направляюсь на выход.
— Ужин, — вдруг произносит Андрей.
— Что? — оборачиваюсь.
— Подай мне ужин, — смотрит в глаза с вызовом. Мне совсем не хочется ему прислуживать. Но это входит в мои обязанности. В основном его кормит Люба, но сейчас ее нет. Киваю, подхожу к холодильнику.
— Есть запеченная рыба со спаржей и греческий салат.
— Хорошо. Дико голодный, не обедал.
Хочется съязвить и сказать, что это ненужная для меня информация, но сдерживаюсь, сжимая губы. Стараясь не смотреть на Андрея, разогреваю рыбу, подаю мужчине салат, приборы, салфетки. Отворачиваюсь к окну в ожидании, когда разогреется рыба.
— Сегодня был тяжёлый день… — сообщает мне Андрей. — Раздели со мной ужин, ненавижу есть в одиночестве.
Ну вот зачем он со мной разговаривает?
— Спасибо, я поела, — холодно отвечаю, принимаясь выкладывать на тарелку рыбу.
— Просто сядь за стол и выпей чаю. Составь мне компанию, поговорим. Нормально, — выделяет последнее слово. — Ни о чем. О погоде, о фильме, который ты смотрела.
— Андрей Сергеевич, вы ничего не перепутали? Мы с вами не друзья, и мне неприятно с вами сидеть за одним столом, — ставлю перед ним тарелку с рыбой.
— Василиса, — вдруг берет меня за руку, слегка сжимает. — Прекрати. Я сам знаю, что мразь, не утруждайся мне об этом напоминать. Поймал себя на мысли сегодня, что очень хочу поужинать с тобой.
Сглатываю. Так со мной мужчины не разговаривали. Таким тоном не разговаривали, искренне, с просьбами. Но это не делает Андрея лучше в моих глазах. Его пальцы на моей ладони прекращают сжимать, начиная поглаживать руку. Приятно. Но…
— Я меренговый рулет с клубникой купил. Для тебя. Ты же любишь? Поставь чай, пожалуйста.
Прикрываю на секунду глаза.
Откуда он узнал, что я люблю?
Андрей и правда выглядит уставшим и вымотанным. Нет сейчас в его глазах привычного цинизма и похоти. Там усталость.
Хотя это неважно.
Одергиваю руку.
— Не надо… — качаю головой.
— Что не надо, Василиса?
— Вот этого всего не надо. Давай откатим все назад, в тот день, когда я поступила на работу. Ты управляющий, я горничная. Мы общаемся только по делу и в официальном тоне.
Снова разворачиваюсь, чтобы уйти.
— То есть с Марком – фривольное общение, а со мной нет, — кидает он в спину
