Серая сестра - Марк Лоуренс

Настоятельница изучала поверхность стола, лежащего между ее распростертыми руками, как будто такая надежда была невозможна.

Сестра Колесо заглотила наживку.

— Избранная была там! — Она торжествующе огляделась.

Сестры Сало и Чайник подавили многострадальные вздохи.

— Тогда пусть это будет Послушница Зоул. — Настоятельница кивнула Чайник, и та поспешила к двери. — По крайней мере, никто не может обвинить ее в том, что она дружит с любой из сторон. Или с кем-то еще. Нона и Джоэли могут подождать снаружи.

Чайник проводила их до двери и вернулась к столу, послав за Зоул. Тени паутиной цеплялись за монахиню, когда она шла. Они усеивали ее лицо, как будто были пятнами, бегущими по коже. Когда Яблоко привезла Чайник обратно, раненую и изменившуюся, за столом не было ни одного человека, который бы считал, что в монастыре все еще есть для нее место, не сейчас, когда она ходила в темноте, как ной-гуин. Это был долгий спор. Долгая ночь и еще более долгое утро. Но в конце концов Стекло подтолкнула сестер к нужному ей решению.

— Вы же знаете, что для Ноны нет безопасного места, если она покинет этот монастырь. — Сестра Яблоко обращалась к столу в целом, избегая смотреть на Сестру Колесо и Сестру Шпиль. — Мы больше поколения ждали послушницу три-кровку, а теперь вы хотите отправить ее к нашим врагам из-за драки с девушкой, которая никогда не забывала, что родилась Сис. Одна половина Джоэли — злоба, а вторая — привилегии.

— Она член нашей общины сестер! — Колесо сердито посмотрела через стол. — И она была почти убита, находясь под защитой Предка.

— Покушение на убийство карается печью. Тогда она не будет представлять для нас никакой опасности. — Сестра Ограда говорила легко, как будто это не имело никакого значения. — Она не попадет ни в чьи руки.

— В Сладостном Милосердии мы скорее топим, чем готовим, — сказала настоятельница без тени юмора. — И нам удавалось избежать смертной казни в течение нескольких десятилетий. Я не собираюсь начинать сегодня все сначала.

Громкие голоса в коридоре привлекли их внимание к двери. Настоятельница Стекло взмолилась, чтобы послушницы больше не дрались. Спор становился все ближе, и она расслабилась, услышав жалобу мужчины. Короткий стук в дверь, и жаркий спор за дверью продолжился.

— Войдите!

В комнату ворвалась Сестра Ведро.

— Он не хочет слушать! Я же велела ему остаться! — Она надела одежду сестры всего два года назад, и для Настоятельницы Стекло по-прежнему выглядела ребенком. Требовалось усилие, чтобы не назвать ее Послушницей Сулери. За ней шла Зоул, взиравшая на мир с беспристрастной неприязнью; ее рясу облепили пятна льда. За спиной Зоул стоял высокий седовласый мужчина в плотном бархатном одеянии.

— Ирвон! — Настоятельница Стекло встала, чтобы приветствовать судью. Остальные монахини последовали ее примеру, сестра Роза с трудом, слишком долго она просидела и весила в три раза больше, чем следовало бы.

Молодой человек, обремененный книгами законов, поспешил к судье, чтобы представить его:

— Судья Ирвон Галамсис передает настоятельнице монастыря Сладкого Милосердия свои приветствия и поздравляет ее по случаю девяносто седьмой годовщины победы императора Ройана Анстсиса над восставшими пеларти.

— А, это. Как мы могли забыть? — Настоятельница Стекло расплылась в улыбке, превратив ее в самую искреннюю имитацию, какая только была в ее распоряжении. — Ирвон! Как приятно снова получить удовольствие от вашего общества. Сколько прошло... три года?

— Простите за вторжение, дорогая настоятельница. — Ирвон склонил голову в поклоне. — Но, увидев приход молодой леди, ради которой я проделал весь этот путь, я почувствовал, что должен быть услышан.

Настоятельница Стекло на мгновение подумала о том, чтобы выпроводить судью из зала, возможно, даже из монастыря, но это было бы дорогим удовольствием. Лучше отдать маленькую победу в виде места за монастырским столом, чтобы компенсировать ожидающую его потерю. Она указала на свободный стул, и помощник выдвинул его для судьи.

— Встань в конце стола, Послушница Зоул. — Настоятельница Стекло указала место, прежде чем взглянуть на Сестру Ведро. — Верните Нону и Джоэли, сестра.

Обвиняемая и обвинительница вернулись в зал через минуту после того, как младшая монахиня вышла. Сестра Яблоко вытянула шею, чтобы посмотреть на Джоэли с особым вниманием, ее глаза сузились. Дальше за столом Сестра Сковородка кашляла и бормотала что-то о холоде.

— Послушница Зоул, что вы можете рассказать нам об утреннем происшествии на меч-пути? — Настоятельница Стекло одарила девушку теплой улыбкой, зная, что она не получит ее обратно.

— Послушница Джоэли обвинила Послушницу Гессу в том, что она помогла Йишт украсть корабль-сердце, — сказала Зоул. — Нона сбила ее с ног.

— Я бы сама хотела сбить ее с ног, — сказала Настоятельница Стекло.

— Я бы так и сделала. — Сестра Сало бросила на Джоэли суровый взгляд. — Без всяких «хотела».

— А потом Нона ее задушила! — воскликнула Сестра Ограда.

Зоул покачала головой:

— Она держала Джоэли за шею. Не душила.

Сестра Колесо раздраженно фыркнула, но не смогла заставить себя возразить Избранной.

Сидевшая рядом с ней Сестра Ограда злобно посмотрела на Нону, затем подняла руку в сторону Джоэли:

— Конечно, ее душили! Вы можете увидеть это!

— Нет. — Зоул снова покачала головой. — Этого не было.

— Но эти синяки! — Сестра Ограда стукнула кулаком по столу. — Ты думаешь, мы слепы?

— Доказательства действительно кажутся убедительными. — Ирвон кивнул, и отблески свечей блеснули на золотом обруче вокруг его волос.

Зоул пожала плечами.

— Это чепуха. — Ограда оглядела сидящих за столом. — Мы должны проголосовать, и тогда настоятельница примет решение.

Настоятельница Стекло надула щеки. Были только два голоса, которые