Таймер - Михаил Александрович Михайлов

– Я не знаю, что это, но трогать мне больше не хочется, если вам так надо, берите его сами. – отрезал мальчик.

– Видишь ли, – вмешался Джеймс, – Она его действительно не видит. Я понимаю, что это звучит безумно, но это правда.

– И почему же она не видит его? – спросил Мик с насмешкой в голосе.

– Этого я не знаю. Амулет у меня с тех пор как мне его передал сокамерник.

Лиа вздрогнула: уже, казалось бы, безнадежная ситуация хоть в чем-то стала развиваться в правильно ключе.

– Вы что-то вспомнили? Как Вы оказались в заброшенной тюрьме? – она с надеждой смотрела на него.

– Ну, можно и так сказать. – Джеймс помедлил с ответом, он боялся перегнуть палку, но терять было нечего. Этот мальчик лишь крошечная надежда… Но вот на что? Да, мальчик видит, как и он этот камень, и что? Как это ему поможет… Он решил идти ва-банк.

– Я сидел в действующей тюрьме за убийство грабителя, вломившегося в наш дом. Уже потом я узнал, что это был несовершеннолетний парень из влиятельной семьи. Он был вовсе не грабитель. Как потом оказалось, они с друзьями поспорили или что-то вроде того. Недавно в соседнем доме было ограбление. Эти сволочи убили даже собаку, видимо, та пыталась им помешать. Так что, когда я ночью услышал шаги и увидел силуэт, меня охватил ужас, ведь у нас был ребенок. Я даже подумать не успел, увидев чужака в доме, я схватил биту и набросился на него. Можно было окликнуть или бить по ногам, но тогда я действовал на адреналине. Я постоянно вспоминаю эту ночь. Позже оказалось, мой сын знал это парня, спор был в том, чтобы открыть дверь и дойти до его спальни, просто подростковая шалость. Но я убил того парня. Просто ударил битой по голове, и он сразу обмяк, упал на пол. На лице была маска, я трясущимися руками снял ее и увидел еще совсем детское лицо.

Лиа скрестила руки на груди, она, кажется, переоценила успех этого мероприятия. Если раньше это был полностью адекватный человек, который ей даже нравился, то теперь его иллюзии нашли выход, и он в них действительно верил. Это не было похоже на воспоминания, это был просто вымысел.

– Вы, конечно, не верите мне, – как бы в ответ сказал Джеймс.

Его мысли, вначале носившиеся вихрем стали опадать как листья осенью. Он опять стоял у той же стены, что и в начале, не понятно чего он ждал от этой встречи. Что мальчик всё ему объяснит? Поможет? Но он видимо знал не больше, а то и меньше, чем сам Джеймс.

Дальше пошла просто рутина: битый час Лиа задавала вопросы, а Джеймс и мальчик пытались ответить. Каждый видел эту ситуацию со своей стороны, и это только усугубляло положение.

Потом стало происходить что-то совсем ненормальное. На очередном вопросе Лиа стала говорить медленнее, медленнее… И, наконец, её полуоткрытый рот, казалось, застыл. Мальчик с уставшим взглядом как будто врос в стул. Взгляд был устремлен в стол, он больше не моргал.

Джеймс несколько раз попытался окликнуть их, но реакции не последовало. Тогда он встал и посмотрел на охранника, ожидая резкого крика или даже удара, но тот смотрел сквозь него и даже не попытался ничего предпринять.

Это уже было чересчур. Джеймс действительно сходил с ума, ему даже показалось, что он по-прежнему лежит в той камере на полу, изнемогая от жажды, и всё, что с ним происходит совсем не сон. Это был бред, бред от обезвоживания. Он почувствовал на спине холодный пот, почувствовал ту невероятную сухость в горле. Он видел шершавые стены, и где-то вдалеке капала вода. Обессилевший он рухнул на стул. Нет, он так не выдержит, если бы сейчас по стенам поползли змеи и вместо пола появился песок, он бы уже не удивился. Это была опасная грань, грань – когда здоровый человек мог сорваться и навсегда потерять рассудок.

Джеймс просто сидел, блуждая взглядом по застывшим лицам. Ему показалось, что Лиа моргнула, но очень, очень медленно. Он понял, что если сравнить происходящее с видео пленкой, то сейчас стоит не пауза, а очень медленное воспроизведение.

Супергероем, который может останавливать время, Джеймс себя не считал, поэтому на ум приходило только безумие.

Дверь неожиданно открылась. Открылась не в замедленной съемке, она открылась вполне обычно и даже поспешно. В дверях стоял высокий человек в костюме. Окинув взглядом комнату, он посмотрел на Джеймса, и тот готов был поклясться, что видел, как незнакомец взглянул на его медальон.

– Вставай и бери с собой мальчика. Мы уходим, – голос мужчины после этой оглушительной тишины был как ведро холодной воды. Джеймс вздрогнул.

– К-к-к-то вы такой? – запинаясь, произнес он.

– Я всё объясню. Давай, только не устраивай истерик, и не надо заваливать меня вопросами. Я, наверно, единственный, кто может тебе объяснить, в какой ситуации ты оказался. Так что вставай и пошли, я долго не могу держать это состояние.

Не ожидая, что Джеймс всё быстро поймет, он сам взял руку мальчика, и потянул, тот послушно встал. Двигался Мик немного замедленно, а вот глаза… Глаза остались в том же застывшем состоянии. Джеймс понимал только одно: ему нужны были ответы, и даже если это всё бред его воображения, он хотел их получить. Если бы этот человек, или кто он там, не появился сейчас, его крыша навсегда бы поехала, и он это понимал. Не было никаких киношных фраз вроде: «я никуда не пойду, пока вы мне все не объясните», но кое-какой вопрос у него был:

– Зачем вам ребёнок? – Джеймс встал и посмотрел на незнакомца.

– Не бойся, ничего плохого я ему не сделаю.

Говорил он холодно и спокойно, так как говорят люди, когда не сомневаются ни секунды. Так говорят люди, которым можно верить. Джеймс подошел ближе к дверям и сказал усталым голосом:

– Я не знаю, кто вы, но последние несколько недель я вообще ничего не знаю, так что, если это поможет хоть как-то распутать этот клубок, я пойду. А вы тоже видите его? – он посмотрел в глаза мужчины.

– Таймер? Конечно. А сейчас, если не хотите остаться здесь навсегда в смирительной рубашке, пора идти.

Джеймс опять чувствовал, как бешено колотится сердце, точно как несколько часов назад, когда только вошел в эту комнату. Бросив последний взгляд на доктора Лиа, Джеймс вышел. Внутри нарастало чувство, что они уже никогда не увидятся. Он был