Мне страшно любить тебя (СИ) - Эммануэль Ласт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На верхней полке лежал Данила. Один.
— Не помешаю?
Он повернулся, приоткрыл один глаз и молча покачал головой. Полина расстелила на досках полотенце и легла рядом, только на полку ниже. Запрокинула руки и закрыла глаза, блаженно вздохнув.
Пиво в крови искрилось и пенилось. И если бы она сейчас открыла глаза и посмотрела на Даню, то непременно заметила, с какой жадностью он смотрел на нее. Но Полина была слишком поглощена собой, а Данила не настолько пьян, чтобы переступить черту.
В купальнике она была ничуть не хуже, чем в одежде — гибкая, с плавной линией талии и крутыми бедрами, которые, кажется, еще больше раздались вширь после родов и манили взгляд.
Ах, да… она же теперь мать.
Данила отвернулся.
Мутить с женщиной с ребенком в его планы не входило, даже если эта женщина — его первая любовь.
— Давно мне не было так хорошо… — вдруг сказала Полина и он поймал на себе ее взгляд.
— Баня как баня…
— Это да, но… вы молодые такие веселые, еще не обремененные заботами ни о чем и ни о ком, — она вздохнула. — У вас вся жизнь впереди.
— Ну так и ты еще не старушка.
Данила сел, встала и Полина. Теперь они касались друг друга — она плечом его ноги.
— Не старушка, но для меня теперь все по-другому…
— По-другому это как?
— Сложно.
Полина встала и наклонилась за полотенцем, так что Данила смог пересчитать все позвонки на ее пояснице. Он сглотнул. Сложил руки на бедрах, скрывая внезапную эрекцию, и сказал:
— Так не усложняй.
— Не буду, — спокойно согласилась она. — Лучше пойду ополоснусь, а то что-то меня не туда повело.
Полина вышла из парилки, не оглядываясь, а Данила закрыл глаза и вздохнул. В его мыслях пальцы нежно перебирали выступающие на пояснице позвонки… один за другим… вверх-вниз и обратно, до мурашек на коже, до сладких вздохов удовольствия…
Глава 17
Ближе к двум часам ночи тусовка в честь Пашкиного дня рождения растеряла больше половины своих членов. Ребята спали везде, где придется: пьяные вповалку на газоне, на шезлонгах у воды и даже на бильярдном столе.
Но только не Полина.
В отличие от остальных, чем выше был градус алкоголя в ее крови, тем сильнее хотелось веселиться. Она прошла через панорамные двери на задний двор, немного поболтала с Ильей и, когда стройная блондинка с двумя коктейлями в руках вернулась в его объятия, решила, что пора и самой идти отдыхать.
Но, зайдя на кухню арендованного дома, Поля увидела такой бардак, что, кажется, вмиг протрезвела. Тарелки с остатками еды, коробки из-под пиццы, пустые бутылки на полу и переполненное мусорное ведро, над которым уже собралась стайка голодных мух.
Полину передернуло. Саша был педантичен до мелочей и в браке научил ее образцово вести хозяйство. Никаких грязных тарелок в раковине с вечера и вчерашнего супа на обед.
Полина вздохнула, нашла в одном из ящиков резиновые перчатки, вставила в уши наушники и, включив любимый плейлист, принялась за уборку. Дело спорилось и, разобрав угол рядом с плитой, она обнаружила початую бутылку мартини.
Не долго думая, Полина собрала себе коктейль по коронному рецепту Киры с громким названием “Лей, лей — не жалей!” и, пританцовывая, смела со стола в ведро арбузные корки.
Хочешь раздеться? Стой, не спускайся вниз…
Залезь мне в сердце, а не в ширинку джинс.
Она сделала глоток мартини и, напевая под нос слова припева, облокотилась на стол, поведя бедрами в такт мелодии. Выгнула спину дугой, словно на том конце стола сидел мужчина, которого хотела соблазнить.
Красивый, статный и по уши в нее влюбленный. Вокруг такого не нужно бегать на цыпочках, выпрашивая внимание и ласку. Нет, он берет то, что хочет без предисловий, раздевая одним лишь взглядом.
Полина запрокинула голову, отвела руки за спину и крутанулась вокруг своей оси. В горячих фантазиях незнакомый мужчина уже срывал с нее шорты и купальник.
Голова сразу закружилась и Полина потеряла равновесие. Но не упала, потому что чья-то теплая ладонь удержала, коснувшись поясницы. По коже побежали мурашки и она вцепилась холодными пальцами в предплечье Данилы.
— Ой… — только и смогла из себя выдавить и глупо захихикала.
Он тоже улыбнулся, но как-то натужно, одними уголками губ, а потом забрал правый наушник и вставил в ухо.
Горло душит спирта склянка
Ой, вылижи мне душу, нимфоманка…
(“Нимфоманка”, Влада Богданова — прим. Автора)
Брови Данилы взлетели вверх, а Полина пьяно пожала плечами. Подумаешь, песня. Она только что танцевала стриптиз грязному столу.
И только ему одному…
Данила потянул за провод и телефон Полины выскользнул из заднего кармана шорт. Открыв приложение, он вбил в строку поиска название песни и, прежде чем нажать на воспроизведение, поймал ее взгляд.
И Полина с запозданием поняла, что он так и не убрал руку с ее спины, а наоборот, все это время кончики его пальцев ненавязчиво порхали над кожей, нежно касаясь позвонка за позвонком.
Ты в моих снах на повторе, кто ты?
Мой голый наркотик…
И если ты мой кайф, во мне себя растворяй…
— Поля… — горячий шепот забрался под кожу, разогнав во все стороны тысячи острых мурашек. — Полюшка-Полина…
Данила, не спрашивая разрешения, притянул ее ближе… так, что ее грудь в купальнике коснулась его обнаженной. Она непроизвольно выдохнула и обмякла.
Затуманенный алкоголем рассудок расслабился, позволив увести себя в медленном танце, в такт грязным словам и скопившейся внизу живота острой похоти.
Я бы тебя брал нежно,
Я бы тебя брал грубо…
Я бы тебя нежно-нежно, а
Я бы тебя грубо.
(“Тебя нежно грубо”, TARAS — прим. Автора)
Данила наклонился и поймал губами ее губы. Мягкие и соленые, как бриз на рассвете. Полина вцепилась в его руки.
Когда последний раз мужчина целовал ее как одержимый?
Восемь лет… она не знала никого, кроме мужа. Ни до него, ни после, а сейчас…
Полина дернулась, отворачиваясь, и уткнулась Даниле в плечо. Кровь гудела в ушах и сердце, непослушное, доверчивое ее сердце, замерло, словно спрашивая разрешения.
Которого он не ждал.
Данила перехватил Полю за талию и посадил на стол. Ладони скользнули под колени и мягко, но настойчиво развели ноги в стороны, словно приглашая занять освободившееся место.
— Данила…
Он покачал головой, коснулся кончиком носа ее скулы и виска, вдохнул нежный аромат цветочного парфюма с силой сжал узкую талию. До боли, до жара
