Фантазм - Виктория Абзалова

Юноша жмурился, как разомлевший на солнышке котенок, разве что не мурчал. Фейран не удержался и погладил распухшие от его яростного поцелуя губы.

- Я был груб с тобой. Это не повторится, - поспешно заметил он, чтобы хоть как-то оправдать свой жест. В том числе для себя самого.

- Иди спать, Айсен, - сказал мужчина, прежде чем успел сделать еще что-нибудь, о чем потом пожалеет.

Айсен был как в чаду. Хорошо, что господин Фейран заметил, что его совсем кружит, - провел до комнаты, напоил чем-то, от чего по телу пошла расслабляющая волна, а в голове стало пусто и легко, уложил в постель, и посидел рядом, пока юноша не заснул.

Правда, много времени на это не потребовалось - заснул он мгновенно. Слишком много было событий и переживаний для одного дня!

Однако проснулся Айсен даже раньше, чем обычно, свернулся под покрывалом теплым комочком, недоверчиво прислушиваясь к себе: вчера… было это, не было? Не приснилось ли… На миг вдоль спины выстрелил холодок, и решившись, юноша потянулся, дотронулся пальчиком до отверстия меж своих ягодиц - мышцы поддались легко, но чуть-чуть заныли… Было!! Да и не приснится такое!

Айсен уткнулся лицом в подушку, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос. Мог ли он даже мечтать о том, что внезапно случилось с ним наяву?! И уж точно не думал, забыв от ужаса как дышать, когда его лапали жадные руки торговца, более чем уверенный, что это его будущий владелец.

Пока ждал господина в его спальне - трясло так, что зубы стучали друг о друга до крошева, даже в первый вечер с гостями Бабудай-аги не было страшнее, даже с рыцарем… После поцелуя господина Фейрана и вовсе будто провалился куда-то, показалось, что теперь-то он на самом деле умер. Окончательно и бесповоротно…

А потом холодная кромсающая его мгла вдруг отступила перед обжигающим цунами, неотвратимо захлестывающим от движения чутких сильных пальцев внутри и снаружи, пока юношу не накрыло с головой, и Айсен не утонул, растворившись в зыбком мареве блаженства. С ним еще никто никогда - ТАК!!

Он и не знал, что так может быть, не ждал и не верил, а оно само пришло. То, что с ним случилось, было огромным, необъятным, как мир, недостижимым, как луна в небе, и в тоже время близким. Непостижимым, как улыбка сфинкса, крохотной тайной где-то внутри, которую тоже уже никому не отнять. Словно монолитная стена разделила жизнь на две части: то, что делали с ним раньше это гадко, грязно и страшно… мерзко. А это - чудо!

И то, что последовало после - чудо еще большее! Поначалу, господин выглядел сердитым, но прежде, чем Айсен успел немного опомниться, уже улыбался, гладил… Не там , а просто по волосам, по щеке… и по губам один раз.

Интересно, а если бы он не боялся в тот момент до беспамятства, может быть и поцелуй тоже понравился бы?

Юноша даже фыркнул: какое глупое слово «понравилось»! Понравиться может лепешка с медом, а поцелуй… он дотронулся до еще немного припухшей губы. Не целуют рабов! Не целуют! Можно съездить кулаком, запихать немытый вонючий член в рот, чтобы в глотке застряло, и спустить, или рассуждать об эстетике карминовых губ вокруг багровой от напряжения плоти, пока эти самые губы сводит судорогой от отвращения… или не сводит, потому что сил чувствовать что-либо уже нет… Кому как больше нравится, и все это он уже выучил. А целовать - разве подобное может взбрести в голову, хоть неделю просиди за кальяном без отрыва?!

Может оказывается!

И ласкать можно до одури, и целовать и сидеть потом рядом, желая приятного сна, от чего особенно уютно и тепло на душе… Сердце в груди как-то непривычно сладко дернулось от неведомого раньше чувства.

Оно не исчезало, не угасало, и юноша весь день провел как во сне, до ледяного пота по хребту пугаясь, что все окончится, что это действительно был только сон и он очнется от стука Керима в решетчатую дверь… Что это вообще бред, и он все еще не пришел в себя после насилия Магнуса. Что вчера он упал в обморок от страха, повредился в уме наконец, и это волшебное ощущение не настоящее, и вот-вот его отправят в другой дом к другому хозяину.

Тем более, что господин Фейран был мрачен и раздражен. И сердце мальчика зашлось уже от непридуманного страха, восторженная эйфория схлынула, ушла, как вода в раскаленный песок, без следа. У Айсена даже голова закружилась, когда он услышал голос Ожье ле Грие.

Юноша осел там, где стоял, не донеся угощение, но о нем никто не вспомнил. Мыслей не было, - видно ужас его достиг уже такой степени, когда не ощущался вовсе. С ним сейчас можно было сделать все, что угодно - Айсен не заметил бы даже. Как не заметил того, что уходивший торговец, потрепал его по волосам, бросив:

- Жаль, конечно! Эх, сказал бы я твоему хозяину, как надоест - свистни, да такие глазки всю жизнь помнят!

И слов не понял, не услышал. А потом вдруг перед ним оказался господин, и юноша всем существом потянулся навстречу ладони, словно стряхнувшей чужое по-бандитски наглое прикосновение, вернувшей миру звуки и краски, и снова запустившей вперед бег времени.

- Айсен, ты в порядке?

Мальчик неуверенно кивнул.

- Болит что-нибудь?

- Нет, господин…

- Испугался? - сильные руки привлекли его ближе, заключая в теплые объятья, гладили напряженную спину.

- Не отдавайте меня… - слабый шепот, голова обессилено опустилась на подставленное плечо.

- Глупенький, кто тебя отдавать собирается!

Сколько они так сидели, - на каком-то сундуке в углу проходной комнаты, почти под дверьми, Фейран и доверчиво прильнувший к нему мальчик, для верности еще и вцепившийся в его халат практически мертвой хваткой, - их них двоих никто сказать не смог бы. Только внезапно Айсен ощутил почти невесомое касание губ - в ямочке, чуть ниже ушка… И еще одно, более смелое - на шее, там где самая тонкая кожица, под подбородком… И следующее: ниже, где вздрагивает голубая венка… еще ниже - в ямочку между ключицами…

- Ох… - юноша беспомощно откинул голову, теряясь уже не от страха, а от того, что с ним происходило и как отзывалось его тело на эти трепетные поцелуи. Руки мужчины все еще гладили его спину, только каким-то образом уже под одеждой и немного иначе, вызывая странную дрожь.

Рот господина накрыл его, и Айсен на мгновение замер от удивления, а потом с радостью раскрылся перед ним. Губы мужчины ласкали его, язык скользил уверенно, но не грубо… не жадно, а как будто пробуя на вкус… Юноша молился о том, чтобы изумительный миг не прервался, боясь, что ничего подобного не повторится больше. Ладони тем временем спустились до самой ложбинки меж ягодицами и разошлись, обнимая их, поддерживая и прижимая к себе теснее некуда.

- Хочу тебя… - выдохнул Фейран в полуоткрытые для него губки.

Оказавшись прижатым вплотную, Айсен только ахнул, осознав, что означает это тянущее ощущение в паху: он сам… как вчера… а ведь господин даже не касался его там!!

К счастью, возможности опомниться и взять себя в руки, у мужчины не было: на подносе, который Айсен буквально уронил, нашлось кое-что подходящее, и ему даже не пришлось вставать. Юноша протестующее вскрикнул, когда Фейран отстранился, но в этот момент знающие пальцы дотронулись до его входа, и бедра сами разошлись в стороны, приподнимаясь. В отличие от штанов, от рубашки он избавился самостоятельно, чтобы теперь подставить под поцелуи грудь с болезненно твердыми бусинами сосков и вздрагивающий живот, пока пальцы мужчины снова и снова проникали в него, растягивая и обильно увлажняя, попутно задевая то самое предательское местечко…

Айсен и не подумал сопротивляться, когда их сменило большее - он выгнулся, скребя ногтями по крышке сундука, на котором лежал, чувствуя как вглубь медленно вдвигается напряженное мужское естество, доставая кажется до самого сердца, которое пропускает удар…

Тук- тук… тишина… И движение начинается обратно -юноша выгибается снова, стискивая коленями бедра господина. И опять - в самую глубину мечущегося юного тела…

Фейран нагибается, приподнимая его под плечи и чувствуя, как тонкие руки впиваются в его собственные с неожиданной силой, губы вновь порхают от линии подбородка до трепещущей жилки под прозрачной кожей, собирая солоноватые бисеренки… Айсен жалобно всхлипывает.

- Кричи, малыш, кричи…

Твердая ладонь на члене - в унисон твердой плоти внутри… и горячее дыхание у самых губ: мужчина просто пьет его крики. Пока он еще может кричать.

Юноша не ощутил, как его наполняет семя господина, потому что в этот момент его не стало и то, что было им - разлетелось ослепительными радужными искрами…

Обессиленный Айсен вернулся к реальности только от новых прикосновений и вскинулся от очередного уже потрясения. Точнее попытался, потому что встать не получилось.

- Как ты? - господин Фейран поддержал его, так что юноша снова удобно оказался в его объятьях.