Сделка - Людмила Волок

Лика уже ждала их в столовой, потягивая вино. Она с интересом взглянула на Сергея: парень явно произвел впечатление.

– Лика, – проворковала Анина мама и кокетливо протянула руку для поцелуя. Сергей замялся, не зная, что делать: он никогда руки дамам не целовал. Поэтому просто неловко пожал тонкие пальцы в кольцах. Лика обиженно звякнула золотыми браслетами и сделала глоток вина.

– Сергей, – просто представился он. И не стал добавлять, что ему «очень приятно познакомиться»: Анина мать ему совершенно не понравилась. Жаль, если дочурка окажется такой же. Хотя нет, не жаль: может, не будет так обидно, что девушка тяжело болеет.

Лика показала ему на стул рядом с собой. Он послушно сел.

– Лика, где Вера Николаевна? – спросил Александр Петрович.

– Сейчас подойдет, – рассеянно проговорила его жена и попыталась завести светскую беседу.

– Итак, Сергей, чем же вас привлекает ваша профессия?

– Вам действительно интересно это услышать? – Серега ответил ей чуть раздраженно, хотя, конечно, грубить не следовало бы: все-таки, жена работодателя. Но он ненавидел таких вот дамочек, которые, явно вырвавшись «из грязи в князи» с помощью одного места, потом строят из себя наследных принцесс, окатывая презрением всех окружающих.

Александр Петрович с интересом следил за реакцией Лики. Она смутилась лишь на миг, но сразу же нашлась:

– Почему бы и нет? Вы такой привлекательный молодой человек, да еще мама говорила, весьма умный – значит, нашли что-то в этой работе необычное. Меня волнует: что же?

«А меня волнует, когда ты заткнешься», – хмуро подумал Серега. Ситуацию спасла Вера Николаевна, быстрым шагом войдя в столовую.

– Чудесно, уже все в сборе. Я кое-что придумала.

Сергей обрадовался, увидев ее. Александр Петрович налил всем вина и предложил приступать к закускам, мол, не умирать же от голода.

– Тартар из лосося со спаржей, очень мило. Сережа, попробуйте! – Лика являла собой сплошную любезность, от которой Серегу чуть не стошнило.

Есть ему совсем не хотелось. Было неловко и вообще непонятно, как эти люди не потеряли аппетит вообще. Но потом с ужасом понял: они просто уже привыкли к горю.

– Излагайте, Вера, – предложил хозяин дома, когда с тартаром было покончено, а горничная разлила суп по тарелкам и внесла поднос с какой-то очень аппетитной рыбой и овощами.

Вера подождала, пока за прислугой закрылась дверь, и сообщила:

– Познакомиться лучше всего в Центральном парке. Наверняка Аня захочет туда отправиться, у нас есть любимая скамейка, и мы каждую осень часто проводим там время.

– Вы «забудете» книгу на этой скамейке, – Вера повернулась к Сергею. – Что-то не слишком модное, но доброе и остроумное. Например, сборник рассказов О’Генри. Вы знаете, Сергей, кто такой О’Генри? – строго спросила Вера Николаевна.

– Благородный жулик… Символично, в некотором роде, – улыбнулся Серега. И признался:

– Мне нравится О’Генри. И у меня как раз есть томик – темно-синий, с серебристыми буквами на обложке. Еще из дедовой библиотеки, – уточнил.

Вера Николаевна чуть смутилась. Как-то не очень вязалась профессия ее нового знакомого с «библиотечным» дедом, любовью к литературе и, главное, речью – «символично, в некотором роде». Но она уже понемногу привыкала к этим странностям, мало того – ей все больше нравился этот парень, сложный и в то же время какой-то бесхитростный.

– Созвонимся, чтобы уточнить время.

– Да, кстати, вы должны оформить отпуск с завтрашнего дня – мы такой вариант не обсуждали, но, наверное, это само собой разумеется, – добавил Александр Петрович. – Все ваше время должно быть отдано Ане. Вы ведь его достаточно дорого продаете, так?

Сергей заскрипел зубами. Неужели он ему будет напоминать при каждом удобном случае, что именно Серега продал и за сколько?! Но ответил все-таки сдержанно:

– Думаю, что получится. Но я ведь должен иметь какое-то занятие. Не представлюсь же я девушке просто праздношатающемся гражданином!

– Хм, странно, а ведь большинство юношей ее круга именно так и представляются, при этом весьма собой гордятся, – довольно прокомментировал Ольховский.

«Интересно, чему он радуется: тому, что я не такой, как они, или тому, что они – не такие, как я?» – Серега слегка запутался в своих размышлениях, но нить основной беседы не потерял:

– Так какую профессию мне все-таки назвать? Я так понимаю, водитель маршрутки вам не подходит по статусу?

– Честно говоря, не очень, – согласился Ольховский. – Нет-нет, для Ани это не будет иметь ровно никакого значения, я уверен. Но как объяснить в таком случае, откуда у вас средства на развлечения, рестораны, и, если ее здоровье позволит, – на путешествия?

Сергею пришлось согласиться, что никак не объяснить.

– Так, чем ты увлекаешься? Вы, то есть. Короче, давай уже я буду говорить тебе «ты», – досадливо махнул рукой Ольховский. – Все-таки в сыновья годишься. В компьютерах хоть немного разбираешься?

– В общем, да. Я даже в политехническом немного учился…

– Значит, тогда вот что. Будешь как бы заместителем технического директора в издательском доме «Стар Сервис». Я все организую. А вы, Вера Николаевна, займитесь подчисткой имиджа: приоденьте его, что ли…

Александр Петрович на этом иссяк и замолчал. Он кое-как дожевал свою рыбу, не глядя ни на кого, вытер губы салфеткой, со злостью швырнул ее на стол, поднялся и вышел. Несмелый Ликин вопрос: «А десерт?» повис в воздухе, и Сереге почему-то стало приятно, что Ольховский от десерта отказался.

Стояло бабье лето. И этот день, возможно, был пока что самым лучшим этой осенью: солнце весело играло листьями, смеясь на все громадное ярко-синее небо.

Анжела вместе с Верой Николаевной поехали забирать Аню из больницы. Девушка выглядела изможденной, но все равно улыбалась: она была рада, что возвращается домой. Анжела помогала Ане собрать вещи, а Вера отправилась к Максиму Леонидовичу. Она застала его в кабинете.

– О, здравствуйте, Вера Николаевна, я как раз собирался к вам подойти. Присаживайтесь, пожалуйста.

Она села, словно школьница на экзамене, выпрямив спину и положив руки на стол. Он понимал: Вера ждет, что он ее хоть чем-то обрадует. Увы, ничего нового врач сказать не мог.

– Мы добились некоторого улучшения состояния, но больше ничего сделать нельзя. Через несколько недель ей будет стремительно становиться хуже, и тогда вам будут помогать лишь обезболивающие препараты. Возможно, будет лучше снова лечь в больницу, но, боюсь, в следующий раз она уже не вернется домой.

– Спасибо вам… за честность, – сказала Вера. В глазах ее стояли слезы.

Максим Леонидович протянул руку через стол и легонько сжал Верину ладонь.