Крымская война 1853-1856 гг. - Игорь Бестужев

Переправа через Дунай была подготовлена и проведена русской армией образцово. Благодаря хорошо поставленной разведке русское командование получило точные сведения о расположении сил противника и отвлекло его внимание демонстративной переправой у города Гирсово. Это дало возможность крупному русскому отряду 22 марта почти беспрепятственно форсировать Дунай у города Браилов, после чего ошеломленные внезапностью нападения турки оставили крепость Исакча, дав возможность другому русскому отряду, сосредоточенному в городе Галац, переправиться через реку без единого выстрела.

Серьезное сопротивление наступавшим оказал только турецкий отряд, засевший в укреплениях недалеко от крепости Тульча. Он попытался сорвать переправу артиллерийским огнем, а затем отбил несколько атак русских войск, высаженных перед укреплениями. Позиция турок казалась неприступной, так как русские не имели возможности перебросить на помощь атакующим колоннам достаточное количество артиллерии. Судьбу боя решила инициатива русских солдат. После неудачи очередного штурма турецких позиций они не отступили для построения в колонны к новой атаке, а рассыпались в кустарнике и открыли огонь по скученным в укреплениях толпам турок. Оборонявшиеся пришли в замешательство. Тогда русские войска стремительным броском ворвались в укрепления и в ожесточенной рукопашной схватке перекололи свыше тысячи вражеских солдат и офицеров. Остатки турецкого отряда сдались в плен.

После этого турецкие войска без боя оставили Тульчу и отступили к Силистрии, очистив Бабадаг и почти всю Добруджу. К 26 марта на правом берегу Дуная сосредоточился уже 45-тысячный русский корпус, вполне способный взять Силистрию с хода, так как захваченный врасплох противник не успел еще закончить сооружение некоторых укреплений этой крепости. Но русские войска больше месяца оставались в бездействии на занятых ими плацдармах. Австрийское правительство заявило, что оно не допустит продвижения русской армии на юг от Дуная. Вместе с тем в Петербург пришло известие о сосредоточении на границе Австрии с Молдавией и Валахией 280-тысячной австрийской армии. Царское правительство долго колебалось: стоит ли продолжать наступление, рискуя получить удар в спину со стороны нового противника. Николай I стоял за продолжение наступления любой ценой, но группа сановников во главе с фельдмаршалом Паскевичем отговаривала его, опасаясь окружения и разгрома 150-тысячной русской армии на Дунае более чем полумиллионной армией австрийцев, турок, французов и англичан в том случае, если Австрия вступит в войну.

Воспользовавшись бездействием русских войск, турецкое командование превратило Силистрию в мощный укрепленный лагерь, окруженный цепью фортов. Кроме того, чтобы заставить русский корпус отступить обратно за Дунай, турецкая армия активизировала свои действия в районе Калафата и в Добрудже. На протяжении апреля 1854 г. конница турок неоднократно нападала там на сторожевые заставы русских, но в боях у селений Пояны, Чепурчени, Радован и Черноводы была разбита казачьими частями, которым ударами из засады каждый раз удавалось обратить противника в бегство. 28 апреля крупный турецкий отряд вторично попытался переправиться через Дунай у села Турно, но был сброшен в реку, понеся большие потери.

В это же время вступили, наконец, в действие вооруженные силы Англии и Франции. Их армия все еще продолжала сосредоточиваться за спиной турок в порту Варна, поэтому командование союзников решило предпринять крупную диверсию в тылу русских войск на Дунае только силами своего флота. 22 апреля значительные силы англо-французского флота подошли к Одессе, которая была в то время слабо защищена с моря, и попытались занять ее десантом, подвергнув город варварской бомбардировке. Десант отразила героическая батарея прапорщика Щеголева, принявшая на себя основной удар противника. Она смело вступила в единоборство с передовой вражеской эскадрой, состоявшей из 9 пароходо-фрегатов. Меткими выстрелами батарея нанесла повреждение пяти вражеским судам. Попытка противника высадить десант была отражена несколькими картечными залпами, после чего вражеские корабли бесславно повернули назад.

В. А. Корнилов назвал бомбардировку Одессы — этого «чисто коммерческого города» — «безуспешной, бесполезной и бесчеловечной»[39]. Бомбардировка торгового порта вызвала возмущение общественности многих стран Европы. Несколько английских и французских подданных, проживавших тогда в России и, в частности, в Одессе, в знак протеста против варварских методов ведения войны их правительствами отказались от своего подданства.

Только в середине мая 1854 г. русский корпус получил приказание двинуться к Силистрии. Николай I решил не обращать внимания на угрозы Австрии и попытался успокоить австрийское правительство обещанием компенсации за его нейтралитет. Руководство наступлением было поручено Паскевичу, хотя он продолжал посылать в Петербург письмо за письмом, доказывая огромный риск принятого там решения.

Несмотря на значительные боевые силы и средства, собранные союзниками в Силистрии, турецкое командование и его английские советники оказались неспособными организовать эффективную оборону крепости. Русские войска успешно начали осадные работы, отбив несколько вылазок противника, минеры повели под турецкие укрепления подкоп, чтобы взорвать их. Особенно отличилась при осаде Силистрии ракетная команда, наводившая ужас на противника. Русские ракетчики проявили большую изобретательность, применяя этот новый тогда вид оружия. Они пускали боевые ракеты не только со специальных станков, но и иногда даже прямо с земли, направляя их то настильно — в упор, то навесно — за валы укреплений и в траншеи противника. Не раз турецкие батальоны, двинувшиеся на вылазку, в панике спасались бегством от меткого залпа ракетной батареи. Генерал Шильдер, руководивший осадой Силистрии и смертельно раненный в ходе нее, считал возможным принудить крепость к капитуляции в самый короткий срок.

И все же осада Силистрии протекала чрезвычайно медленно и вяло. Паскевич, который должен был учитывать наличие огромной австрийской армии, готовой в любой момент обрушиться на него с тыла, старался свести осаду к одной видимости, так, чтобы только не вызвать гнева царя. Основные усилия русских войск он направил на сооружение к востоку от Силистрии большого укрепленного лагеря, где можно было бы укрыться в случае опасности, и при малейшей тревоге прекращал осадные работы, стягивая свой корпус в этот лагерь. Чтобы иметь возможность саботировать выполнение приказа царя, фельдмаршал даже симулировал контузию и уехал в свою штаб-квартиру в Варшаве, категорически запретив Горчакову доводить дело до штурма.

Русские солдаты и офицеры на Дунае не понимали причин такой нерешительности своего командования, глухо роптали на «измену» с его стороны и пытались самовольно активизировать действия, что, разумеется, каждый раз кончалось катастрофой.

Так, например, в ночь на 29 мая группа офицеров предложила генералу Сельвану, командовавшему войсками прикрытия осадных работ под Силистрией, взять крепость штурмом, ручаясь за успех внезапного нападения. Атакующим, действительно, удалось ворваться на вал турецкого форта, но в этот момент Сельван был убит, а командир подоспевшего на выстрелы резерва, не зная в чем дело, решил, что войска увлеклись преследованием противника после очередной вылазки и дал сигнал отбоя. В этом бесцельном штурме русские войска потеряли свыше девятисот человек убитыми и ранеными.

Примерно в это же время полковник Карамзин[40], прикрывавший со своим гусарским полком расположение русских войск от нападений Калафатского отряда турок, самовольно решил атаковать превосходящие силы противника у селения Каракул и был разбит турецкой конницей при переправе через овраг. Смерть в этом бою спасла его, как и генерала Сельвана, от полевого суда за нарушение военной дисциплины.

21 июня осадные работы подошли все же к концу, и русские минеры успешно осуществили подрыв вала турецкого форта, считавшегося ключом к крепости. Затем русские осадные батареи длительной бомбардировкой крепости почти полностью подавили артиллерию осажденных. Выполняя полученный приказ царя, Горчаков отдал распоряжение изготовиться к штурму Силистрии.

Но буквально за час до начала штурма к Горчакову прибыл курьер от Паскевича. Фельдмаршал сообщал, что, по секретным сведениям, полученным им из Вены, 1 июля австрийская армия начнет наступление и к 4 июля окружит русские войска в княжествах, соединившись с англофранцузским десантом у устьев Дуная. Чтобы избежать катастрофы, он приказывал немедленно снять осаду Силистрии и переправить войска через Дунай. Приказ был выполнен в тот же день, а к 1 июля русские войска полностью закончили перегруппировку, развернув против австрийцев 100 тысяч человек и оставив в районе Бухареста в качестве заслона от турок 50-тысячный корпус. Одновременно развернулась в сторону австрийской границы и Действующая армия Паскевича.