Путь к сердцу мужчины (СИ) - Муромцева Кира El.Bett

***

Таня застала меня за самым странным занятием в моей жизни. Я обрызгивала из пульверизатора свою кухню святой водой. Я даже ради этого попросила у всех стоящих на подоконнике, в торговом зале, цветов прощения, что их оборудование будет использовано в других целях. Ну а что?! На войне все средства хороши.

— А? — начала она, но я лишь отмахнулась. Да, не всегда меня можно увидеть в сером наглухо закрытом платье. Правда, бабушкино платье было немного побито молью и пахло так, будто его для своего туалета выбрали все мыши города, но я стоически терпела, лишь надеясь, что старания дадут результаты.

— Инспектор нечисть высшего порядка. Вряд ли его возьмет святая вода. Может осиновый кол принести?

— Кол? — действительно задумалась я. — Неси. Я сейчас пороюсь и чеснок поищу.

— Запахом сражать будете? — хохотнула Таня.

— Вообще-то ожерелье хотела сделать, но и твоя идея ничего, — закусила губу, пытаясь вспомнить, что еще хотела. — Можно еще ладан принести. Много ладана! У тебя нет знакомого священника?

— Нет, — отшатнулась от меня Таня. И чего спрашивается?! Ну подскочила резко, ну глаза горят, как у умалишенной, ну волосы начесаны и теперь напоминают воронье гнездо. Пугаться то, право, нечего. Я, между прочим, тоже нервничаю.

Пшикнула себе в лицо святой водой, радуясь, что сегодня не накрашена, не считая плотного слоя самого светлого консилера, что был в магазине. Из-за пару капель воды маска не слезет, а мне все легче. Может хоть немного голову освежит. Для верности брызнула и на Таню. Ибо нечего мне тут панику поднимать.

Татьяна моего жеста не оценила и с визгом из кухни унеслась, а я, поставив пульверизатор на стол, стала мерить шагами комнату, размышляя, что еще можно придумать этакого. Нет, это даже начинает меня веселить. Вместо того чтобы думать над тем, что я, как последняя идиотка, не воспользовалась вчера своим шансом, я ощущала себя героиней фильма «Один дома». Дурость, конечно. Но почему-то вот это ребячество позволяет не скатиться в банальную истерику.

Эта пекарня для меня — все. Это моя мечта, моё детище, мой многолетний труд. И сейчас, из-за кого-то рогатого чмо, я могу потерять все. Только потому, что я умудрилась ему понравится. Ну, вот почему ему? Почему не тому же Гоше? Если уж терять дело своей жизни, то из-за чего-то стоящего. А так и Гошу не завоевала, и пекарня висит на волоске. Пошла бы утопилась, но как этот мир, без такой красоты, как я?!

***

Нечисть, гад ползучий и просто неприятный тип — Виктор Петрович, явился ближе к обеду. Я к тому времени успела посчитать шагами кухню, придумать тридцать разных способов убийства и еще столько же способов, как избежать за него наказания. Благо, опыт почерпанный из детективных сериалов, сказывается. Но инспектор все не думал появляться. Так что, когда он вплыл на мою кухню, я подскочила со стула, как ужаленная.

— Добрый день, Валентина, — и глазами своими крысиными водит, разглядывая меня от макушки до носков балеток. Останавливается чуть дольше только на груди, но и тут ему ничего не светит. Платье скрывает все, что можно и нельзя. Кроме этого велико мне, на размеров пять. У нас в семье женщины все не пушинки.

— Здравствуйте, — ручки за спиной сцепила и глазами хлопаю.

— Вы, я смотрю, готовились, — произнес он, махнув на меня рукой, подходя ближе. — Правда, я прекрасно помню, что вы прячете под этим убо… нарядом, — а молодец какой! Быстро в воздухе переобулся и даже не поморщился. Только еще внимательнее в глаза мне посмотрел и губы в противной ухмылке искривил. Тьфу ты! Как есть нечистая сила!

— Я всегда так одеваюсь, — посмотри в мои честные глаза и попробуй докажи, что я безбожно вру. Благо мы встречались всего дважды и надеюсь больше точно не увидимся.

— Не буду спорить, — Виктор Петрович присел за стол и указал мне рукой на стул, стоящий, напротив его. Какое благородство! Сейчас всплакну от умиления. Всплакну, но не сяду. Из вредности. — Вы подумали над моим предложением?

— Конечно, — как я могла не думать над таким предложением?! Целыми днями ходила, голову ломала, как послать тебя куда подальше. Так послать, чтобы ты обратно дорогу не нашел.

— Тогда я не вижу клубники и шампанского. Или предпочитаете гостиничный номер? — от такой наглости, я даже воздухом поперхнулась. То есть он и не рассматривает вариант, что я откажусь?!

— Я предпочитаю… — голос почему-то подвел и сел. Видимо, сказались все эти нервотрепки. Право слово, все болезни от нервов.

— Я весь во внимании.

Глазами обвела кухню в поисках чего потяжелее, поэтому упустила момент, когда этот хмырь встал со стула и подошел вплотную. Пришлось отступать до ближайшей стеночки.

Вот учила меня мама, что нельзя убегать. Лучше упасть и мертвой притворится, а я поступила в высшей степени глупо.

— Отойдите. Вы мешаете мне думать, — уперлась руками в грудь мужчины, но он и не подумал отойти. Вот же…нечисть!

— Потому что вы от меня без ума? — усмехнулся инспектор.

— Потому что я априори без ума, — хмыкнула я. — Нет, ну серьезно! Я прекрасно помню, что вы инспектор, что вот прямо сейчас решается судьба моей пекарни, но Виктор Петрович…

— Да?

— Пошли вы на …., - я очень и очень хорошая девочка, но когда меня загоняют в угол, тормоза приходят в полную неисправность. И сколько раз я себе обещала держать язык за зубами, столько же раз я свое же обещания нарушала.

— Что? — завопил он, схватив меня за плечи. Ой, мамочки… Что сейчас будет?! Меня или убьют и прикопают или просто прикопают, или ….что там еще «или» думать не хотелось, но инспектор, напоминающий, вскипающий чайник, явно не к добру.

Я маленькая и незаметна, маленькая и не заметная!

— Всем оставаться на своих местах, работает СОБР! — раздалось от окна и в кухню, разбив окно ввалился Гоша.

— Ты ж моя радость! — выпалила я и загорелась подобно новогодней гирлянде.

Глава девятая

— Что за? — глаза скользкого и противного округляются до невероятных размеров, грозя то и дело вырваться из орбит и укатить в закат. Да, Валя, у тебя явно больное воображение. Хотя, после всего того стресса, что я испытала, проделав огромную работу по отпугиванию сей нечисти, то ничего удивительно.

— СОБР, — услужливо подсказала я инспектору. Даже то, что окно теперь придется менять нисколько не омрачило моего, моментально ставшим одухотворенным, настроения.

— А что собственно тут происходит? — наконец, вступает в наш диалог Георгий и так зло щурит глаза, что мне моментально хочется его расцеловать. До чего же миленький, когда вот так злиться, подобно вскипающему чайничку. Еще немножко и пар из ушей и ноздрей повалит, поэтому мне бы, по-хорошему, его успокоить, отшутиться, но делать я сего, хоть убивайте, не желаю. Нет, ну а что? Мужчина пришел же меня спасать? Вот пусть и спасает. К тому же злыдень, по имени, Виктор Петрович заслужил. Нечего обижать маленьких и беззащитных.

— Проверка, — злыдень отошел от меня на несколько шагов, будто чисто случайно рядом оказался. Мимо, так сказать, пробегал козлик горный и заблудился.

— Проверка? — изогнул бровь Серов, буравя взглядом минимум Марианскую впадину в инспекторе. — И как? Успешно?

— Что? — не поняла нечисть, но и позорно бежать не спешила. Ух, так же неинтересно. Хоть бы пятиться начал или, я не знаю, убегать. А то Гошенька мой глаза об него ломает и ломает, а этому хмырю, хоть бы что.

— Проверка, — Гоша скрестил руки на груди, тем самым подчеркнув еще сильнее свои, нажитые долгими годами тренировок, мышцы.

— Я бы так не сказал….- и надулся, словно индюк.

Я посмотрела на Гошу, перевела взгляд на пышущего недовольством инспектора и громко, со всей силой своих легких, вздохнула, дабы прервать воцарившуюся тишину. Правда, мой вздох не возымел эффекта, мужчины так и стояли друг напротив друга меряясь, черт знает чем, а из окна уже хорошенько так поддувало. Я снова вздохнула. Тяжело так, с надрывом. Нет, я не подгоняю и не хочу разрядить обстановку, просто холодно, как бы. Сквозняк.