Волшебник у власти. Шкатулка Хитросплетений. Колдовское зелье - Терри Брукс

Эти конкретные два гнома были источником постоянного недовольства всех придворных Бена Холидея. С тех самых пор как они неожиданно явились, чтобы поклясться в верности трону — года три тому назад, — они все время крутились под ногами. И вот снова возникли здесь, все те же баламуты, пришедшие портить Абернети жизнь.

Щелчок и Пьянчужка при виде Абернети съежились. Они все еще выли, зовя Холидея, который по крайней мере мог их выносить. Абернети такой мягкостью не отличался.

— Где великий король? — сразу же спросил Щелчок.

— Да, где король? — поддержал его Пьянчужка.

— Застукали их в спальне короля, — сообщил один из охранников, хорошенько встряхивая Щелчка, чтобы тот перестал вырываться. Гном захныкал. — Воровали, надо думать.

— Нет-нет, никогда! — воскликнул Щелчок.

— У дорогого короля — ни за что! — вскричал Пьянчужка.

Абернети почувствовал, что у него начинается мигрень.

— Отпустите-ка их! — со вздохом приказал он.

Охранники бесцеремонно бросили гномов на землю. Те упали на колени, приниженно пресмыкаясь:

— Великий придворный писец!

— Прекрасный придворный писец!

Абернети потер виски:

— А, заткнитесь! — Он отпустил стражников и жестом приказал гномам встать. Те нерешительно поднялись, испуганно озираясь по сторонам: то ли опасались чего-то ужасного, что могло с ними случиться, то ли надеялись сбежать.

Абернети утомленно разглядывал непривлекательную парочку.

— Что вам нужно? — рявкнул он.

Кыш-гномы хитро переглянулись.

— Увидеть могущественного короля, — поспешно ответил Щелчок.

— Поговорить с Его Величеством, — согласился Пьянчужка.

Врать они совершенно не умели, и Абернети сразу же понял, что они юлят. День выдался на редкость длинным и неприятным, так что церемониться с ними он просто не мог.

— Кушали в последнее время каких-нибудь бездомных животин? — мягко спросил он, подаваясь вперед, чтобы гномы увидели блеск его клыков.

— Ах нет, да мы никогда бы…

— Только овощи, честное слово…

— Потому что мне нередко ужасно хочется вдруг отведать жареного гнома, — демонстративно прервал их Абернети. Они застыли, словно окаменели. — А теперь говорите мне правду, а не то я не отвечаю за себя!

Щелчок нервно сглотнул.

— Мы хотим кристалл мысленного взора, — жалобно ответил он.

Пьянчужка кивнул:

— У всех, кроме нас, есть.

— Мы хотим всего один.

— Да, всего один на двоих.

— Это ведь так мало.

— Да, куда уж меньше.

Абернети готов был их придушить. Когда же наступит конец этим глупостям?

— Смотрите на меня, — сказал он с настоящей угрозой в голосе. Они с опаской вперились ему в глаза. — Здесь нет кристаллов мысленного взора. Нет. Ни одного. Ни единого. И никогда не было. А если что-то от меня зависит, то никогда и не будет! — Он чуть не подавился последними словами, но потом вдруг понял, что говорил искренне. Схватив гномов за худые узловатые руки, он с силой дернул их. — Пошли-ка вон! Кыш, кыш, гномы!

Он протащил их по стене замка, не обращая внимания на стоны и вопли, будто он сейчас бросит их на верную смерть.

— Глядите вон туда! — раздраженно рявкнул он. — Ну же, глядите! — Они посмотрели туда, куда он указывал. — Видите того человека с птицей? Который стоит рядом с лордом Каллендбором? Рядом с человеком в черном плаще?

Они некоторое время колебались, но потом дружно закивали.

— Вот он, — торжествующе провозгласил Абернети, — и есть тот человек, у которого найдете кристаллы мысленного взора! Так что идите и поговорите с ним!

Он отпустил гномов и шагнул назад, уперев руки в собачьи бока. Кыш-гномы неуверенно переглянулись, потом снова посмотрели на Хорриса Кью и, наконец, на Абернети.

— А здесь нет кристаллов? — обиженно спросил Щелчок.

— Ни единого? — спросил Пьянчужка.

Абернети помотал головой:

— Даю вам честное слово придворного писца и служителя короля. Если где-то и есть еще кристаллы, то найти их может именно тот человек. Обратитесь к нему.

Щелчок и Пьянчужка провели грязными пальцами по влажным мордочкам и слезящимся глазкам и с возрастающим интересом стали рассматривать стоящего внизу мага. Они озабоченно пошмыгали носом и пожевали губами. А потом шагнули назад.

— Тогда мы поговорим с ним, — объявил Щелчок, как всегда, беря инициативу в свои руки.

— Да, поговорим, — поддержал его Пьянчужка.

Они начали было поворачиваться, направляясь обратно к лестнице, но Абернети невольно схватил их за плечи.

— Стойте! — рявкнул он. — Погодите-ка минутку! — Он не считал, что имеет по отношению к ним хоть какие-то обязательства, но не мог отпустить их, не предупредив. — Выслушайте меня. Эти люди, особенно тот, в черном, очень опасны. Вам нельзя просто так подойти к ним и попросить кристаллы. Скорее всего они за такое разрежут вас на крохотные кусочки.

Щелчок и Пьянчужка переглянулись.

— Мы будем очень осторожны, — решительно заявил Щелчок.

— Очень! — поддакнул Пьянчужка.

Они снова собрались идти.

— Стойте! — во второй раз крикнул Абернети. Он только сейчас открыл для себя то обстоятельство, которое укрылось от него раньше. Кыш-гномы повернулись. — Как вы сюда пробрались? — с подозрением спросил он. — Вы не проходили по мосту. И по вам не скажешь, что вы переплыли озеро. Так как же вы все-таки попали в замок?

Гномы снова исподтишка обменялись осторожными взглядами. Оба молчали.

Абернети приблизился к ним вплотную и наклонился над ними.

— Вы прорыли сюда подземный ход, так? — Щелчок закусил губу. Пьянчужка стиснул зубы. — Верно я говорю?

Они кивнули. Неохотно.

— От самого берега? — недоверчиво переспросил Абернети.

Щелчок виновато признался:

— Вообще-то от леса.

Пьянчужка был еще смущеннее:

— От самых деревьев.

Абернети изумленно уставился на них:

— Нет, как вы могли успеть? На это нужны целые дни… Даже недели! — Тут он осекся. — Погодите-ка минутку! А сколько времени уже существует ваш ход?

— Сколько-то, — пробормотал Щелчок, скребя по каменной стене замка когтистой ногой.

— И где кончается этот тоннель?

Новая пауза, еще более долгая.

— В погребе при кухне, — признался наконец Пьянчужка.

Абернети снова распрямился. Воспоминания о таинственном исчезновении припасов из кухонного погреба всплыли в его памяти, словно снулые рыбы при восходе лун. Виновной считали кухонную прислугу. Высказывались обвинения. Но решения так и не нашли.