Дикие - Ширли Конран

— Мы должны быстро похоронить его. Вы знаете, как пахнет мясо, если мы оставляем его на день. Иначе с ним расправятся крысы.

— Он хотел, чтобы его похоронили в море, — проговорила Сюзи.

— Нам не в чем его похоронить, — заявила Анни. — Я думаю зашить тело в мешок и утопить его грузом, но оно всплывет. Лагуна слишком мелка, и они увидят, что мы сделали.

— Викинговские похороны, — предложила Сильвана.

Они подумали сжечь его на похоронном костре, но ни у одной не хватило духа зажечь огонь и смотреть, как он горит. К тому же костер может погаснуть и его снова придется зажигать и чувствовать, как пепел Джонатана ложится на их лица. Поэтому они решили выкопать могилу кокосовыми скорлупами и похоронить его в одежде, так как не решались его раздеть.

Они выбрали небольшую рощу вечнозеленых деревьев канага, потому что она была близко от молельного места Анни и Джонатан любил сильный аромат стройных длиннолепестковых желтых цветов, цветущих почти круглый год.

Анни встала перед могилой на колени и перекрестилась, пытаясь совладать с тоской и горечью, которые еще раз вскипали у нее на сердце, когда она припомнила последние несколько дней.

У края могилы Анни опустошила карманы Джонатана. Она вручила Сюзи брелок и резной акулий зуб, она также получила маленький компас на ремне, который он носил вокруг шеи. Сильвана получила его нож для рыбы. Подводные часы достались Кэри.

Анни сказала:

— Я бы хотела получить его швейцарский армейский нож. Пэтти может взять зажигалку и винтовку.

Затем они опустили его в могилу. Последовал новый взрыв плача, никто не хотел зарывать его. Все знали, что случится с разлагающимся телом. Как только его погребут, оно будет съедено.

Позднее, когда они брели назад в лагерь, они впервые поняли, что отныне могут рассчитывать только на себя.

Анни настояла, чтобы они поели, и Сильвана быстро сварила суп из сушеной рыбы, который они заставили себя съесть. Вкус был отвратителен.

Эту ночь все они спали в первой хижине, так как никто не хотел лежать в хижине, где спал Джонатан и где лежал его труп.

Сильвана спала, обхватив Анни руками. Они прильнули друг к другу от одиночества.

Анни сунула руку в свой карман и почувствовала нож Джонатана. Она ощущала его силу, касаясь его вещи, и это успокаивало ее. Она прошептала:

— Помоги нам, Джонатан, пожалуйста. Подскажи, что нам делать.

Казалось она слышала в своей голове его голос:

— Вы не воспользовались недостатком образования у меня, но теперь я ожидаю, что вы подумаете о себе. Ты знаешь, что я хотел, чтобы вы сделали. Делайте новый плот, и быстро.

Спустя две ночи после смерти Джонатана Анни проснулась утром с ощущением чего-то тяжелого на своей груди. Спросонья она думала, как действительно физически ощущаются эмоции в области сердца.

Нечто тяжелое слегка подвинулось, Анни почувствовала через рубашку теплое шерстистое тело, затем укус в левую грудь.

Царапание когтей, резкий визг и шерстистый груз, все его двенадцать фунтов, лег безвольной массой на ее живот.

Анни вскрикнула и вскочила со своей бамбуковой кровати.

— Получай! — победно проговорила Пэтти. — Эти крысы всю ночь были под твоей кроватью. Наверное, у них была свадьба.

— Ты могла попасть этим камнем в меня, — с упреком сказала Анни.

— Теперь я не промахиваюсь, — самодовольно заявила Пэтти. Она швырнула в угол хижины другой камень, встала и натянула перчатки для разделки рыбы, взяла нож и ловко перерезала оглушенной крысе горло.

— А где остальные? — спросила Анни. Солнце уже взошло и она переспала.

— Кэри на страже, а Сюзи выплакивается у костра. Я сказала ей, что нет смысла рыдать, — мы теперь должны отстаивать себя сами.

Пэтти хмурилась, борясь со своими слезами.

— Сильвана ушла на отливную ловлю крабов и устриц. Сейчас вода низка, а у нас нет свежей провизии, одна лишь проклятая строганина из сухой соленой рыбы. — Она вытерла кровь с ножа. — Крысиная тушенка на ужин!

С тех пор как крысы стали столь агрессивны, Анни спала, не снимая одежду, даже тапочки. Она свернула постель и поспешно вышла к сидевшей у костра на корточках и охватившей голову руками Сюзи.

Большие карие глаза с покрасневшими от слез веками смотрели на Анни.

— Я так напугана, — сказала Сюзи. — Гораздо больше, чем раньше.

— Мы все тоже. Неудивительно, но в джунглях ничего не переменилось. Не страшнее, чем пару дней назад. Ты только так чувствуешь. — Она похлопала Сюзи по плечу. — Оглядись — все так же, как раньше. Страх надуман, он у тебя в голове. Не давай ему разрастаться.

К северу лагуны море отступило от черных мангровых корней, обнажая черную пузырящуюся слизь, из которой небольшие крабы устремлялись в безопасность отступающей воды. К югу лагуны Сильвана бродила по мелководью под утренним солнцем, осторожно обходя блестящие рифы и забрасывая свою трехфутовой ширины сеть вниз. Было самое время ловить креветок: в последние два часа отлива они оказывались в плену маленьких наскальных луж и их можно было просто собирать ручной сетью.

Следуя за отливом, Сильвана проталкивала сеть между пучками затопленных морских водорослей, прилипших к утесам. Быстрыми потряхивающими движениями она вытаскивала ее из воды, осматривала и перекладывала креветок в брезентовый мешок, свисающий сбоку на лямке с плеча. Это был нелегкий труд, но Сильвана приловчилась к нему и таким образом добывала креветок не только на ужин, но и для наживки.

Тяжелая сеть начала оттягивать руки, поэтому она направилась к берегу и положила ее на песок. Затем она взяла похожий на обрубок рыбный нож Джонатана и начала отрывать моллюсков от подводных утесов и забрасывать из в свою сумку. Правой рукой она вставляла тонкий край ножа под раковину и поворачивала его так, что толстый точеный край лезвия оказывался наверху, когда она открывала створки раковины. Проведя ножом вокруг края раковины, она вдруг обнаружила, что моллюск поддается и понимала, что перерезала мускул, удерживающий раковину закрытой, и теперь ничего не стоит вынуть его.

Когда сумка почти заполнилась, вода начала возвращаться. Сильвана распрямилась и решила закончить сбор.

Но она заметила под водой большую раковину, почти .скрытую черными водорослями. Она никогда не видела таких больших. Целая трапеза сама по себе, подумала она, нагибаясь и устанавливая нож. Никогда ей не попадалась и такая упорная, решила она через несколько минут.

Внезапно раковина подалась. Сильвана схватила верхнюю половину левой рукой, пытаясь оторвать ее от скалы. С удивительной скоростью раковина накрепко зажала ее указательный палец.