Красная пыль - Алек Д'Асти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, я знал! Всегда! Ты тоже хочешь быть в курсе?! Изволь! Я знал, что ребенок Айсель погибнет. Я мог даже спрогнозировать, в какие сроки это произойдет и сказать ей об этом, чтоб она тоже в полной мере прочувствовала все прелести истинного, полного знания об этом мире. Еще?! Пожалуйста! Ваши с Лорной монозиготные Чистые близнецы опять же могли не понравиться Гелиям! Ассортимент, понимаешь?! Небольшая пикантная особенность наших соседей по галактике – эти клетки желают разнообразия в подвластном им человеческом стаде, и дети с идентичным генотипом могли слегка их… не устроить. Думаешь, мы просто так бьемся над каждой схемой для инкубируемых, пытаясь добиться проявления у экземпляра необычного Света или интересных особенностей и талантов?! Можно плюнуть на все, расслабиться и повторить путь Второй колонии! Население окольцованной планеты отказалось применять инкубаторы и производить новые, оригинальные схемы генотипов. Они хотели, чтобы все было естественно, чтобы все люди были на равных и даже включали имена Светлых родителей в имена их потомков, пытаясь таким образом сломать старую систему фамилий. Только Гелии очень не любят, когда нарушают установленные ими когда-то правила игры. Они не признают скуки и всеобщего благоденствия, им нужен накал страстей и эмоций, а не уютная норка, где все живут мирно и счастливо. Вернее, уже не живут. От жителей Второй остались лишь те самые необычные имена. Некоторые были настолько длинными, что даже не поместились на надгробной плите, пришлось в три строки выписывать! Мы живем, пока интересны этим скоплениям. Как считаешь, люди захотят знать такие подробности здешнего мироустройства? Что?! Еще вопросы? Валяй!
– Ты… – задохнулся от возмущения Рэй и заметался по комнате. – Бля! Я безопасник или пустое место?! Ты мог выдать мне хотя бы частичную информацию об этих объектах! Основу, схему, хоть что-то основополагающее, чтоб я не болтался тут, как говно в проруби, пытаясь высосать из пальца инструкции для персонала, когда я и ситуацию-то нихера не могу оценить, не понимаю что происходит! Хоть крупинку, хоть какой-то гребаный намек?!
Раш на это лишь покачал головой, прошелся до окон, осторожно огибая мозаичные вставки на полу, и отрешенно рассмотрел поблескивающую вдали полосу океана.
Эксперт кое-как отдышался, успокоился, негромко порычал себе под нос разнокалиберные ругательства и уже направился к двери, как вдруг остановился, с неудовольствием глянул в спину Главы Полиса и решил продолжить разговор:
– Ты знаешь про замысел Лекса? Уверен, что знаешь. Наверняка он доведет начатое до конца. Люди все равно узнают про усатиков. Нужно будет состряпать приемлемый набор общих сведений о них, чтобы не случилось паники. Кроме того, я переработаю всю документацию Конторы, составлю новые инструкции по технике безопасности. Переобучу персонал – у меня уже есть три возможных инструктора на примете. Вернее, инструкторши. Ох, и хлебну я с ними, но… ладно. Значит два черных, один красный и один белый. Хм, ну хоть в чем-то наши предки не облажались – долбанулись об Синюю, где нет никаких…
Раш вздрогнул, обернулся к Экгеру и медленно подошел ближе, тяжело уставившись на него.
Рэй вопросительно приподнял бровь и хотел сообщить, что не понимает тонких намеков разных там чересчур аристократических особ, но оценил окружающую его яркую картинку и замер. В груди у него вновь навязчиво засаднило.
Солнце продолжало прогревать творящийся вокруг бардак, подсвечивая нашивки на черной форме Главы Полиса, легко касаясь его скулы и века.
Яркие радужки Аксара отливали глубокой лазурной синевой.
Широкая полоса океана вдали отливала глубокой лазурной синевой.
Рэй покривился, уже привычным движением потер ладонью саднящую грудь и уточнил полушепотом:
– Оно там, в воде?
Раш кивнул, негромко поясняя:
– Да. Океан занимает большую часть планеты. Есть еще два подземных моря. Теплый климат, отсутствие ледяных шапок на полюсах. Многообразие форм, размеров и цветов. Изобилие флоры и фауны. Синяя планета и самые добродушные Гелии – синие, в противовес агрессивным черным. Ты никогда не замечал, что океан частенько ведет себя как живое существо? Как он умеет успокоить, приласкать, убаюкать? Кроме того, синяя вода безопасна. Всегда. Во всей этой галактике. Хочешь спрятаться от других усатиков – ныряй, Синий защитит.
Рэй нервно покусал щеку изнутри, посверлил Аксара темными глазами, проскрипел:
– Исчерпывающе, – подумав немного, он добавил. – Пока достаточно, – и отправился на выход.
Эксперта ждал ворох безнадежно устаревших инструкций по технике безопасности и пребывающий в счастливом неведении персонал – море работы.
Целый океан.
Глава 3. В три этапа
Уна легко тронула пальцами сверкающие двери лифта, выбирая из ровного столбика огоньков самый верхний, и принюхалась. Пахло чисто, ненавязчиво, еле слышно. Белый цвет имел свой собственный, ни с чем несравнимый аромат – тонкий, отдающий холодной свежестью.
Наклонившись, Ракуна оглядела свои разноцветные, смешные ботинки с оглушительно желтыми шнурками, поправила складки на роскошной изумрудной юбке и вновь задумчиво потянула воздух носом – ей показалось, что из вентиляции ощутимо потянуло дождем.
Зеркальная стена справа услужливо отражала какую-то рыжую, тощую и будто совсем незнакомую личность – с серо-голубыми глазищами в пол-лица, ужасно яркими веснушками везде, где только можно, и растрепанным пучком оранжевой пакли на голове.
Уна вздохнула, отвернулась и пообещала себе больше на нелепую особу в зеркале не смотреть. Совсем не смотреть. Лишь изредка, чуть-чуть… чтобы потом снова отвернуться, безуспешно пытаясь унять нервную дрожь в коленках и бурю мыслей в голове: «Юбка. Почти платье. Первый раз надела. Блин, нет, во второй! Алеар же как-то напялила на меня, и… ух, как отец вкатил нам обеим… Лео. Скоро, совсем скоро. Осталось два дня, всего два дня. Сорок восемь часов. Лео, Лео, Лео. Интересно, ему понравится? Юбка – такая красивая, зеленая, почти до щиколоток… а если я в ней запутаюсь и шмякнусь, как последняя дурочка? Ужас. Маечка плотная, рубцов на спине не видно. Хотя… их, наверное, и так все желающие рассмотрели, пока я, пуская слюни, валялась в медблоке. Фу, позорище».
Уна закрыла глаза и сосредоточилась, вспоминая основные пункты программы социализации, запланированные на сегодня, а заодно и картосхему Полиса, закованного невероятными хитросплетениями переулков по окраинам; сведения о погоде на ближайшие два дня, список предостережений о возможных задержках прибытия транспорта…
Лифт дрогнул, останавливаясь, и объявил красивым, звучным баритоном: «Центральная Белая башня. Смотровая площадка. Желаем вам удачного дня».
Храбрая Тихушница открыла глаза, с трудом вздохнула, решительно шагнула вперед, покидая уютное белое нутро, и мгновенно позабыла о сомнениях и тревогах – верхушку башни заполонила целая толпа разноцветных
