Отрезок пути - Iris Black

– Следи за Джиневрой Уизли. Не отходи от нее ни на шаг. Наблюдай. Если тебе покажется, что она слишком много знает, или пытается выяснить то, что ее не касается, сразу же сообщи мне. Возможно, потребуется подкорректировать ей память.

– Не надо! – испуганно прошу я.

– В чем дело? – усмехается Северус. – Если ты в ней так уверен, то и волноваться не о чем, не правда ли?

Мне остается только заткнуться. Могло быть и хуже. В Джинни я действительно уверен, да и потом, если подумать, с таким шпиком она будет в большей безопасности.

Лауди с поклоном удаляется. Северус с человеконенавистническим выражением лица пьет огневиски. Я украдкой смотрю на него и не решаюсь заговорить.

– Лонгботтом, прекрати изображать из себя побитую собачонку! – произносит он, поморщившись. – Что сделано, то сделано.

– Ты меня не прогонишь? – осторожно спрашиваю я.

– У тебя, между прочим, сейчас отработка, – напоминает он. – Куда я тебя прогоню? Кроме того, я полагаю, что неожиданно сократившееся количество взысканий может вызвать больше подозрений, чем чрезмерное. Я доступно объясняю?

– О, да! – восклицаю я, чувствуя, как с души сваливается огромный камень.

– Надо же, сколько восторга, – скептически комментирует он. – Советую немного поумерить пыл. Еще одна подобная ситуация, и я тебе память сотру.

– Да, конечно! – поспешно соглашаюсь я. – Такого больше не повторится. Мне только насчет меча кое-что не понятно…

– Что же?

– Ну… он ведь ненастоящий, так? В смысле, подделка?

Северус с грохотом ставит стакан на стол, так что я чуть не подпрыгиваю, и, слегка наклонившись вперед, подозрительно спрашивает:

– С чего ты взял?

– Я неправ?

– Отвечай на вопрос! – рявкает он.

– Ну… это ведь оружие гоблинской работы и мощный артефакт… а ощущается как… – я запинаюсь, пытаясь подобрать слова. – Ну, как если бы я вместо волшебной палочки взял обычную ветку…

– Очень интересно. Однако, насколько мне известно, ты никогда не держал в руках настоящий меч Гриффиндора и, следовательно, не имел возможности сравнить.

– Но ведь для того, чтобы понять, что ветка – это всего лишь ветка, не обязательно держать в руках волшебную палочку, – резонно замечаю я.

– Ты говорил об этом с Уизли и Лавгуд?

– Нет.

– А они высказывали подобные мысли?

– Нет, но…

– Жди здесь.

Он резко встает и уходит в кабинет, а через минуту возвращается с двумя одинаковыми мечами в руках. Выглядит это забавно, и я закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

– Ну? – спрашивает он, поднимая повыше оба меча и держа их вертикально. – Который, по-твоему, настоящий?

– Э-э-э… – я неуверенно указываю на тот, что в правой руке, – этот?

Северус молча протягивает мне меч, я сжимаю пальцы на рукояти и ощущаю тепло и слабую вибрацию.

– Что скажешь?

– Это настоящий, – твердо говорю я. – Ощущения совсем другие.

– Какие именно?

– Не уверен, что смогу объяснить… понимаешь, он ощущается как что-то живое.

– Живое… – задумчиво повторяет Северус, забирает у меня меч, кладет оба на большой стол и снова садится в кресло.

– А разве ты сам их не различаешь? – удивленно спрашиваю я.

– Различаю. Если они оба у меня в руках. Но не так, как ты.

– И что это может значить?

– Может, ты потомок Гриффиндора? – усмехается он. – Я, помнится, уже высказывал подобное предположение.

– Ну да, конечно, – скептически говорю я. – Умру сейчас от смеха.

– А что? Или ты хочешь убедить меня, что знаешь всех своих предков, которые жили тысячу лет назад?

– Не хочу. Да и какая вообще разница?

– В сущности, никакой, – Северус пожимает плечами. – Просто личный опыт показывает, что от потомков Основателей не следует ждать ничего хорошего. Кроме того, я должен быть уверен, что не каждый с такой легкостью способен распознать подделку. Необходимо разобраться, как это удается тебе.

– Есть какие-то предположения?

– Какие-то есть, – подтверждает он. – Скажи, тебе известна история этого меча?

– Ну, я знаю, что его выковал для Гриффиндора один гоблин, – говорю я, припоминая историю магии и истории, которые мне рассказывал дед. – И что гоблины периодически пытаются вернуть его, поскольку утверждают, что Гриффиндор его украл. Кто из них прав, непонятно. Больше ничего.

– Не так уж мало, – замечает Северус. – Большинство твоих ровесников не знает даже этого.

– А ты?

– А я знаю, – он едва заметно улыбается, наливает огневиски еще в один стакан, протягивает его мне и, откинувшись на спинку кресла, начинает рассказывать: – Эта история произошла в те времена, когда основание Хогвартса шло полным ходом. Начало по меркам твоего факультета довольно банальное: однажды Годрик Гриффиндор спас жизнь гоблину по имени Рагнук. Уж не знаю, зачем он это сделал, – вероятно, из любви к искусству, – но факт остается фактом. Этим дело не ограничилось – между ними завязались дружеские отношения. Сейчас гоблины и волшебники сосуществуют достаточно мирно, но в те времена постоянно воевали. Как следствие, их сородичам эта дружба решительно не нравилась. Однако Гриффиндор был влиятельным волшебником, а Рагнук пользовался уважением у гоблинов, поэтому дело ограничивалось устным неодобрением, на которое они оба не обращали особого внимания, – Северус отпивает немного огневиски и продолжает: – В знак благодарности за спасенную жизнь, и желая порадовать друга, Рагнук решил выковать для него меч. Гриффиндор знал о готовящемся подарке и ждал его с нетерпением. Как тебе наверняка известно, в те времена наличие собственного клинка было обязательным для каждого совершеннолетнего волшебника, а клинок, выкованный человеком, по сравнению с работой гоблина, представляет не больше ценности, чем маггловский консервный нож. Рагнук закончил работу, но принести меч в дар не успел, потому что умер.

– Отчего он умер? – заинтересованно спрашиваю я. Мерлин, ну почему об этом не пишут в учебниках? Насколько увлекательней была бы учеба!

– Точно сказать не могу, – отвечает Северус. – Однако, судя по всему, ничего криминального в его смерти не было. То ли несчастный случай, то ли болезнь. Не это важно. Тебе ведь известны законы гоблинов об имуществе?

– Конечно, – киваю я. – Согласно этим законам, вещь гоблинской работы может принадлежать только тому волшебнику, для которого она изготовлена, а после его смерти снова становится собственностью изготовителя или, если его уже нет в живых, сообщества гоблинов.

– Верно, – с легкой улыбкой подтверждает он. – Очевидно, что ситуация вышла нестандартная. Меч изготавливался для Гриффиндора, но после смерти Рагнука стал собственностью гоблинов, которые решили его не отдавать. Гриффиндор же считал меч своим, страшно возмутился и попытался переубедить их. Это, естественно, ни к чему не привело, кроме нескольких не слишком приятных стычек. Гриффиндор понял, что словами делу не поможешь, и выкрал меч.

– Все-таки украл… – задумчиво говорю я. – Но знаешь, хоть закон и на стороне гоблинов, как-то сложно его в этом винить. В общем, и гоблины, и волшебники трактуют эту историю так, как им удобно.

– Бесспорно, – соглашается Северус и, усмехнувшись, замечает: – Но история еще не окончена. Гоблины нашли способ вернуть свою собственность. Но долго праздновать победу им не удалось – через некоторое время меч снова оказался у Гриффиндора. В общем, он переходил из рук в руки несколько раз, что порядком утомило и участников, и свидетелей данного действа. Это продолжалось до тех пор, пока не вмешался еще один Основатель – Салазар Слизерин.

– Слизерин?

– Что тебя так удивляет? Между прочим, в те времена они еще были друзьями. Итак, Слизерин предложил своему измученному постоянными грабежами приятелю оригинальный способ сделать меч своей собственностью. Не догадываешься, какой? – он хитро прищуривается.

Несколько секунд я соображаю, и тут меня озаряет:

– Распределяющая Шляпа!

– Именно! – подтверждает Северус, салютуя мне стаканом. – Они вместе разработали заклинание, позволяющее связать меч со Шляпой, после чего Гриффиндор смог вздохнуть свободно. Однако он понимал, что не бессмертен, а потомки рано или поздно могут закончиться, поэтому, желая отомстить жадным гоблинам, он сделал так, чтобы меч из Шляпы мог вытащить каждый истинный представитель его факультета.

– Истинный? – уточняю я. – То есть не просто тот, кто здесь учится?

– Правильно мыслишь, – он одобрительно кивает. – Истинный – это тот, кто учится или учился в Гриффиндоре и имеет соответствующий тип магии. Таким образом, гриффиндорец, волею судеб оказавшийся, скажем, в Слизерине или Рейвенкло, извлечь его не сможет. Равно как и мисс Уизли, к примеру.

– Хитро.

– Естественно, – Северус ухмыляется так самодовольно, словно сам это придумал. – После этого гоблины неоднократно похищали меч, и Гриффиндор, обнаружив пропажу, всякий раз доставал его из Шляпы легким движением руки.