Заставь меня жить - Your Personal Boggart

Наша подруга, слегка приосанившись, указывает ладонью далеко вверх на постепенно светлеющие звёзды, а всполохи костра отражаются в её зрачках, поджигая и без того яркую гордость тем, что нам интересны её знания в области астрономии.

Гермиона рассказывает о созвездии Кассиопеи, когда далеко позади нас раздаётся хлопок аппарации. Сердце предсказуемо бухает в горле, стоит Снейпу задержать на мне взгляд и только потом кивком позвать Артура. Они скрываются в доме, а я с лёгкостью на душе вздыхаю: он вернулся, живой и невредимый.

Молли с Сириусом немного позже покидают нас, а мы с друзьями сидим ещё очень долго, даже когда тарелка с бутербродами и кружки оказываются пусты. Рон принимается строить планы на будущий семестр в Хогвартсе, без конца повторяя, что мы просто обязаны выиграть кубок школы по квиддичу. Гермиона не обращает внимания на его неугомонную болтовлю, поудобнее прислоняется к его плечу спиной и о чём-то секретничает с Джинни.

Лишь когда на небе отчётливо виднеется Млечный путь, Молли зовёт нас в дом. Затушив костёр и собрав посуду, мы возвращаемся, почти мгновенно наслаждаясь домашним теплом, которое ни один плед не заменит.

Быстро расправившись с водными процедурами, я желаю всем спокойной ночи и поднимаюсь на второй этаж. Червячок лёгкой неуверенности проворачивается в желудке, когда я заношу ладонь над заветной дверью, чтобы постучать. Время позднее, и вряд ли Снейп обрадуется моему визиту, особенно если учесть, откуда он недавно вернулся.

Поколебавшись несколько мгновений, я стискиваю зубы и негромко стучу. Ведь он сам сказал, что у меня накопилось множество вопросов, и наверняка догадывается, что мне не терпится получить ответы.

Моё появление нисколько не удивляет Снейпа, чему я рад. Он спокойно пропускает меня в свою комнату, жестом предлагает занять место на стуле, сам же останавливается возле высокого книжного шкафа. Опустившись на мягкое сидение, скидываю тапочки и, притянув колени к груди, не без интереса разглядываю замысловатую маггловскую люстру, которая, кстати, даёт очень яркий свет. В комнате пахнет морозной свежестью - складывается впечатление, будто здесь весь день было открыто окно, поэтому я не удерживаюсь и вдыхаю полной грудью, запоздало различая едва уловимые мятные нотки в воздухе.

- Итак? - Снейп подаёт голос, правда, никоим образом не выражая интерес. Он по-прежнему стоит ко мне в пол-оборота, прислонившись к боковой стенке шкафа. Вся его поза и редкий шорох страниц говорит о полной расслабленности профессора, что не может не радовать.

- Думаю, не стоит интересоваться тем, как прошло собрание, ведь так? - осторожно спрашиваю, готовясь поймать малейшие изменения в мимике загадочного сегодня профессора, но всё напрасно.

Он согласно мычит себе под нос, плавным движением руки возвращая книгу на полку и тут же беря другую, а его лицо выражает такое умиротворение, что я диву даюсь с непривычки.

Раз всё прошло хорошо, то почему его не было целые сутки?..

Я разгибаю одну ногу, отчего пружинки в сидении немного скрипят. Письменный стол привлекает внимание своим идеальным порядком, я разглядываю ровную стопочку бумаг, в задумчивости вытягивая губы трубочкой, как вдруг:

- Ты пришёл сюда, чтобы просто посидеть?

В его голосе нет и намёка на раздражение или нетерпеливость, тем не менее, вопрос заставляет меня напрячься. Не глядя в сторону Снейпа, я глухо спрашиваю то, что волнует меня ещё с конца лета:

- Скажите, как вы стали Пожирателем Смерти?

Воцаряется такая тишина, что я начинаю бояться, как бы профессор не услышал мой внутренний голос, кричащий: «Идиот, Поттер!».

- Я удивлён.

Это уже ни в какие ворота. Профессор сегодня чудеса творит.

- Чем же? - оборачиваюсь и почти тут же встречаюсь с любопытным взглядом.

Он возвращает книгу на полку и, скрестив руки на груди, склоняет тёмную голову к стенке шкафа.

- Тем, что ты не спросил этого раньше.

- О, - только и могу произнести.

Он заходит за мою спину и опускается на второй стул, так что мне приходится развернуться на сидении и замереть, пристроив подбородок на спинке своего стула. Подцепив пальцами чистое перо, он выстукивает кончиком размеренный ритм на гладкой столешнице, неотрывно наблюдая за этим действием. Вторая ладонь профессора покоится на колене, разжатые длинные пальцы и опущенные плечи говорят о том, что ему вовсе не заставляет труда вот так сидеть поздним вечером и рассказывать мне о, возможно, не самых лучших годах своей жизни.

- Как тебе известно, я близко общался с Томом Реддлом ещё в школьные годы. Уже к концу седьмого курса он собрал вокруг себя людей, которые во многом разделяли его взгляды на жизнь. Мы приняли его лидерство, а это крайне необычно для представителей нашего факультета. Окончив Хогвартс, он занялся торговлей в Лютном Переулке, что для человека его рода и положения в обществе было, мягко говоря, удивительно. Как оказалось, делал он это неспроста. Благодаря определённым знакомствам в соседних лавках он узнал об искусном волшебнике из Албании, знаменитом на весь мир своими способностями в зельеварении. Ещё в школе Том увлекался этой наукой, но, к его величайшему сожалению, не смог достичь определённых высот, даже обучаясь у Слизнорта. Да, я помогал ему, но Реддл хотел стать мастером, поэтому новость о некоем волшебнике из Албании, который к тому же обучал других способных магов, буквально окрылила его. К тому моменту с окончания Хогвартса прошло два года, время бежало, а Том, как ты знаешь, не из терпеливых. Ему необходимо было двигаться вперёд, и он предложил поехать с ним.

- И вы поехали, - медленно выговариваю, когда Снейп делает небольшую паузу, и зарабатываю положительный кивок.

- Именно. Мы были молоды и амбициозны, поэтому идея посетить другую страну, да ещё и поучиться у именитого волшебника, пришлась всем по душе. Долгие восемь лет мы жили и учились под его началом, в благодарность работали в его личном магазине. Леотрим почти сразу оценил достоинства и способности каждого из нас.

- Думаю, нетрудно догадаться, чьи способности он оценил больше остальных, - подмечаю, а Снейп откладывает перо и переводит лукавый взгляд на меня.

- Ты прав, нетрудно. Это очень сильно било по самооценке Тома, но наша многолетняя дружба сглаживала этот острый угол. Не пересказать, каким тонкостям зельеварения Леотрим обучил нас. Во всей Великобритании не найти другого такого мастера, - заверяет меня Снейп, а я незаметно для него веду бровями, потому что с последним утверждением я бы поспорил.

Профессор пару мгновений думает о чем-то, затем, приняв решение, делает короткий взмах палочкой в сторону двери. Секунд через десять она отворяется, впуская поднос с двумя кружками чёрного чая с лимоном и вазочкой мармелада, а я диву даюсь. Чтобы я так умел призывать чай.