Кодеры за работой. Размышления о ремесле программиста - Питер Сейбел

Языковые системы держатся на трех китах - язык, библиотеки и инструменты. Успешность языка зависит от сложного взаимодействия между этими тремя вещами. Python - отличный язык, у него отличные библиотеки и практически никаких инструментов.

Сейбел: Под “инструментами” вы в том числе подразумеваете и непосредственную реализацию языка?

Дойч: Конечно, можно и это сюда включить. Лисп как язык фантастически гибок, но его невозможно читать. Не знаю, как сегодня обстоят дела с библиотеками для Common Lisp, но мне кажется, что синтаксис - это очень важно.

Сейбел: Кому-то синтаксис Лиспа очень нравится, кто-то его на дух не переносит. Почему так?

Дойч: Я говорю только за себя. И могу сказать, почему я больше не хочу работать с синтаксисом Лиспа. На это есть две причины. Во-первых, и я об этом уже говорил, чем старше я становлюсь, тем для меня важнее высокая плотность информации на квадратный дюйм экрана перед моими глазами. Плотность информации на квадратный дюйм в инфиксных языках выше, чем в Лиспе.

Сейбел: Но практически все языки на самом деле префиксные, не считая небольшого количества арифметических операторов.

Дойч: Это не совсем так. Если говорить о Python, например, то это неверно для создания списков, кортежей и словарей. Это делается с помощью скобок. Построковое форматирование - инфиксное.

Сейбел: Так же, как и в Common Lisp - с помощью команды FORMAT.

Дойч: Ну хорошо, ладно. Но есть вещи, которые не делаются с помощью инфиксов; самые простые - циклы и условные операторы - не префиксные. Они выполняются с помощью чередующихся ключевых слов и того, к чему они применяются. В этом отношении они даже более многословны, чем Лисп. И здесь я перехожу к другой части, другой причине, по которой мне больше нравится синтаксис Python, - Лисп очень однообразен в лексическом плане.

Сейбел: Кажется, Ларри Уолл сравнил этот язык с тарелкой овсяных хлопьев, перемешанных с обрезками ногтей.

Дойч: Ну, я бы описал подобным образом Perl, только еще добавил бы, что все это вышло из собаки, причем понятно, откуда именно. На мой взгляд, силе духа Ларри Уолл а можно позавидовать, если он еще позволяет себе высказывать какие-то мысли о разработке языков программирования, ведь Perl - просто отвратительный язык. Но не будем об этом.

Если есть кусок кода на Лиспе и нужно понять его значение, то необходимо сделать две вещи, которые не нужно делать в схожей ситуации при работе с языком вроде Python.

Во-первых, придется отфильтровать все эти чертовы скобки. Это не интеллектуальная работа, но понимание в вашем мозге происходит на многих уровнях, и мне кажется, первое, что он делает, - это распознавание символов. Поэтому он воспринимает все эти скобки, и затем нужно отфильтровать их уже на более высоком уровне. Таким образом, механизму распознавания символов мозга приходится выполнять дополнительную работу.

Возможно, сейчас арифметические функции в Лиспе записываются с помощью их общепринятых наименований, то есть знака плюс, знака умножения и так далее.

Сейбел: Да, именно так.

Дойч: Хорошо, вторую вещь, о которой я хотел сказать, сейчас уже делать не нужно - понимать все эти вещи с помощью распознавания токенов, а не символов, что также происходит на более высоком уровне мозга.

Есть еще третья вещь, которая может показаться незначительной, но мне она таковой не кажется. В инфиксных языках каждый оператор располагается рядом с двумя своими операндами. В префиксных языках это не так. Для того чтобы увидеть другой операнд, приходится делать больше работы. Знаете, все это кажется незначительным. Но для меня самым важным и значительным является плотность информации на квадратный дюйм.

Сейбел: Но тот факт, что базовый синтаксис Лиспа, лексический синтаксис, достаточно близок абстрактному синтаксическому дереву программы, позволяет языку поддерживать макросы. И макросы позволяют создавать синтаксические абстракции, а это лучший способ уплотнить информацию, на которую вы смотрите.

Дойч: Да, это так.

Сейбел: В моей книге о Лиспе есть глава, посвященная синтаксическому анализу двоичных файлов, и я привожу в качестве примера ID3-теги в МРЗ-файлах. Что здесь интересно - можно программировать так: выбираете спецификацию, в этом случае ID3, помещаете ее в скобки и делаете из нее код, который вам нужен.

Дойч: Верно.

Сейбел: То есть мое описание парсинга ID3-заголовка по сути содержит столько же токенов, сколько и спецификация ID3-заголовка.

Дойч: Примечательно, что я сделал точно то же самое, работая с Python. Мне как-то пришлось анализировать один очень сложный файловый формат - один из наиболее сложных музыкальных файловых форматов. Поэтому я написал в Python набор классов, которые отвечали и за парсинг, и за красивую картинку.

Связь между созданием класса и наименованием метода осуществляется в общем родителе. То есть это все делается в объектно-ориентированном стиле - макросы не требуются. Это выглядит не так красиво, как можно было бы сделать иным способом, но на выходе получается примерно так же читаемо, как и аналогичные макросы Лиспа. Есть вещи, которые на Лиспе делаются более гладко и внятно. С этим я не спорю.

Если вы взглянете на код Ghostscript, он целиком написан на Си. Но это Си, дополненный сотнями макросов препроцессора. В итоге, поэтому, для того чтобы написать код, который станет частью Ghostscript, нужно знать не только Си, но и то, что необходимо для создания расширенной версии этого языка. Вы можете делать подобные вещи в Си - и делаете их, когда это нужно. И подобное происходит во всех языках.

Что касается Python, то и здесь мне приходилось делать небольшие дополнения. Это не синтаксические дополнения; это классы, примеси[70] - многие из этих примесей дополняют то, что большинство людей привыкло считать семантикой языка. В Python за это отвечает один набор инструментов, в Лиспе - другой. Кому-то нравится одно, кому-то другое.

Сейбел: Что заставило вас отказаться от программирования и заняться сочинением музыки?

Дойч: По большому счету, я “перегорел” во время работы над Ghostscript. Ghostscript был одним из моих основных технических интересов с 1986 года, а где-то с 1992-1993 года был моим единственным крупным техническим проектом. Примерно в 1998 году я почувствовал, что сгораю, потому что не только делал всю техническую работу, но и занимался всей технической поддержкой, всеми административными вопросами. Это была компания из одного человека, и рано или поздно это должно было превысить мои возможности. Я нанял человека, чтобы создать компанию, и он стал нанимать инженеров.