Последняя битва - Роберт Сальваторе

Словно прочитав ее мысли, Мидалис заметил:

— Капитан Альюмет говорит, что к востоку от побережья весной и летом всегда тихо.

— Чем дальше на юг, тем безопаснее, — отозвалась Пони.

Некоторое время они стояли в молчании, глядя на сверкающую темную воду и увенчанные белой пеной волны, с плеском разрезаемые корпусом «Сауди Хасинты».

— Если бы не ты, Джилсепони, я никогда не решился бы действовать столь дерзко, — заговорил наконец принц. Женщина с любопытством взглянула на него. — Сначала нападение на Данкард, а теперь этот поход. Твоя роль во всем этом гораздо значительнее, чем ты можешь себе представить. Скажи, ты действительно веришь, что герцог Брезерфорд способен колебаться?

— Герцог Брезерфорд был искренне предан твоему брату.

— Как и герцог Калас, — напомнил Пони Мидалис.

— Однако в отличие от Каласа Брезерфорд никогда не выглядел человеком, ослепленным амбициями. Можно удивляться тому, с какой готовностью герцог Калас пошел за Эйдрианом, если не учитывать, как сильно этот человек меня ненавидел.

— В таком случае он просто глупец.

Принц протянул руку и нежно прикоснулся к золотистым волосам женщины. Та как будто не заметила этого, по-прежнему вперив взгляд в темную воду.

— А герцог Брезерфорд, значит, не презирал королеву Джилсепони?

— Я не назвала бы нас друзьями, но и враждебных чувств мы друг к другу не питали. Я всегда относилась к герцогу Брезерфорду по-доброму, а он, в свою очередь, был прям и искренен со мной. Возможно, единственный при дворе твоего брата, кто вел себя со мной так.

— Признайся, это на редкость отчаянный план?

— Ну, в меньшей степени, чем наш поход на Пирет Данкард несколько недель назад, когда обстановка на море была гораздо опаснее, — ответила женщина. — Насколько мне известно от Белли'мара Джуравиля, флот герцога Брезерфорда у Хасинты не слишком велик. Мы сумеем одолеть его, если герцог не перейдет на нашу сторону.

— Я имею в виду не только этот поход, а вообще все, — уточнил принц Мидалис. — Саму попытку свергнуть твоего сына, чья армия, по всем подсчетам…

Он оборвал себя, заметив, что Пони внезапно оглянулась, вид у нее был озадаченный.

— Что случилось?

Женщина вскинула руку, предотвращая дальнейшие расспросы, и продолжала настороженно скользить взглядом по сторонам.

— Как я могла не догадаться… — пробормотала она и сунула руку в свисающий с пояса мешочек.

— В чем дело? — требовательно спросил Мидалис.

— Я чувствую чье-то присутствие, и мне кажется, что это Эйдриан.

Достав магические камни, Пони начала лихорадочно перебирать их, пока не остановилась на солнечном камне. Она погрузилась в него, воззвала к энергии антимагии, а потом направила ее во все стороны. Спустя некоторое время женщина вздохнула и посмотрела на принца.

— Эйдриан отпустил свой дух на волю и нашел нас, — пояснила она. — Думаю, это был именно он.

— Может быть, кого-нибудь из братьев Санта-Мер-Абель?

— Будем надеяться, что я ошиблась, — вздохнула Пони.

— Солнечный камень рассеивает чужую магию?

— Да, — сказала она. — Солнечный камень — действенная и достаточно доступная защита от подобных вторжений, поскольку дух, почувствовав первые признаки его наличия, устремляется обратно в свое тело.

— А разве не могла ты вместо этого сама с помощью гематита высвободить свой дух? — спросил принц. — Чтобы удостовериться в истинности возникшего у тебя… ощущения?

Женщина задумалась, после чего покачала головой. В словах Мидалиса, несомненно, был смысл, но она знала совершенно точно, что по крайней мере пока не желала встречаться с Эйдрианом, в какой бы форме ни протекала эта встреча.

— Отныне я буду проявлять большую бдительность, — сказала она.

— Если Эйдриан теперь знает о том…

— Он знает лишь, что мы вышли из Вангарда, и ничего более. Ведь мы можем направляться в Палмарис. Или в Санта-Мер-Абель. Или в Пирет Талме. Уверенным он быть не может. А если даже Эйдриан и догадался о цели нашего похода, то что он может противопоставить нам, если существенная часть его флота в наших руках?

Пони пробежала взглядом по следующим за «Сауди Хасинтой» боевым кораблям и альпинадорским баркасам. Впечатляющее зрелище, ничего не скажешь. Оно подтверждало правоту ее слов и давало основания верить, что на этот раз принц Мидалис сможет полностью и достаточно быстро овладеть преимуществом на море. Другое дело, конечно, военные действия на суше…

Обыгрывая в уме эту мысль, она посмотрела на принца и сказала:

— Пирет Данкард.

Тот удивленно взглянул на нее.

— Может, нам стоит по пути через залив еще раз заглянуть туда, — объяснила женщина. — И бывшие ее защитники, и захватчики вот уже несколько недель заперты там, как в ловушке. Может, появление принца Мидалиса вселит надежду в сердца людей, сохранивших, несмотря ни на что, преданность тебе, а тех, кто поддерживает Эйдриана, заставит изменить свою позицию.

— Но ведь это замедлит наше продвижение на юг?

— Нет. — На лице Пони мелькнула усмешка. — Пусть эскадра идет дальше, а «Сауди Хасинта» слегка задержится. Или, что даже еще лучше, попросим капитана Альюмета прибавить ходу и потом догоним остальных. На остров сойдем, воспользовавшись помощью магических камней, только мы с тобой.

— И дальше что? — недоверчиво спросил принц. — Вдвоем будем сражаться с гарнизоном крепости?

— Разузнаем все, что сумеем, а если представится возможность, нанесем удар, — ответила женщина, по-прежнему улыбаясь.

Мидалис устремил на нее пристальный взгляд. Потом и на его лице с красивыми правильными чертами появилась улыбка.

— А ведь ты просто любишь рисковать, верно?

— Вовсе нет — если вижу разумный ход, позволяющий избежать риска, — ответила Пони. — Можешь предложить такой?

Принц в ответ лишь рассмеялся.

Они сошли на берег во мраке ночи, шагнув с волн на обточенные прибоем валуны, неподалеку от того места, где не так давно лежала раненая Пони. На расстоянии мили за их спинами «Сауди Хасинта» бросила якорь, тогда как корабли эскадры Мидалиса продолжали путь на юг.

Слева от себя они увидели огни на крепостной башне, а справа, на скалистых склонах, силуэты зданий. Оттуда слышался шум, и принц с Пони повернули на этот звук.

— Трактир, — сказала женщина, заглянув в окно.

— И в основном тут, кажется, горожане. — Мидалис наклонился, вглядываясь. — Но и солдаты тоже есть.

— Давай войдем туда. Хочу, чтобы все увидели тебя. А потом нагрянем в крепость и объявим ее владением законного короля.