Волшебство на троих (СИ) - Amberit

- Кессиана, не стоит винить себя.

- Вы не понимаете, Великий Магистр, - Кесси поворачивает к нему залитое слезами лицо. - Я могла ее удержать. Она слушалась меня. Всех смертей можно было избежать! - с рыданиями заканчивает девушка. - И прошлых, и будущих!

- Мы найдем ее, - успокаивающе говорит Мораввен. - Рано или поздно, так или иначе, но найдем. Она не сможет прятаться вечно. И вы еще посидите и поболтаете о своих женских мелочах: рюшечках, бантиках, колечках и поясках...

- Кольцо, - внезапно произносит Кесси деловым тоном, без единого следа недавних рыданий. - И браслет! Помнишь, ты подарил его Эльке? - обращается она к Брендту.

- Ты хочешь...

- Господин Мораввен, - не дает договорить Брендту Кесси. - Мы можем попытаться определить хотя бы направление, в котором Элька сейчас находится. Это облегчит ее поиски?

- Безусловно. Я был бы очень признателен вам.

- И вот еще что.., - Кесси замолкает на несколько секунд, словно колеблясь, и, наконец, решается:

- Господин Мораввен, когда вы пытались остановить Эльку... ваши заклинания работали, но слабо? Словно посланы с меньшей, чем необходимо, силой?

- Вы совершенно правы, - искренне изумляется демон. - Но откуда...

- На шее Эльки висит амулет, подаренный Магистром Аленом. Он оттягивает на себя магию, посланную в его владельца. Странно, что вам не рассказали об этом раньше.

Кесси искривляет губы в нехорошей ухмылке.

- Действительно странно, - рассеянно отвечает Мораввен, явно погрузившийся в размышления.

- Хотя, возможно, это не те подарки, которые остаются в памяти дарителя. Или человек, которому их преподнесли, не стоит того, чтобы о нем вспоминали, - ехидно замечает девушка.

Великий Магистр не реагирует на ее слова, вставая с кресла и возвращаясь к столу.

- Благодарю, Кессиана, вы сообщили бесценную информацию. Не смею вас больше задерживать. Если вам удастся выяснить что-нибудь еще, я всегда готов выслушать. Удачи с дипломом. Не сомневаюсь, что в следующую нашу встречу я с полным правом назову вас магичкой.

Довольная и разрумянившаяся, Кесси скрывается за дверью, прихватив с собой светящегося от гордости и счастья Брендта...

Я слезла с кровати и, накинув на плечи шелковый халатик, подошла к окну. Яркий солнечный свет обещал хороший летний денек. В саду на розовых кустах в последнем усилии отбрасывали снопики искр капли росы. В зарослях боярышника и спиреи щебетала коноплянка. Стайка воробьев, возбужденно чирикая, расселась на ветвях тутовника, обклевывая набухшие соком темно-синие ягоды. Душу больно драли когтями обида, неверие и опустошение. Доброта и сострадание к этим не самым приятным чувствам не присоединились, очевидно, предпочтя где-нибудь отдохнуть.

Кесси... Я сумрачно вздохнула, прижимаясь лбом к кованому переплету окна, и закрыла глаза, не в силах смотреть на буйствующее за ним жизнерадостное великолепие природы. Что произошло? Она не находилась под контролем. В ее глазах не плескались щенячья преданность и любовь к Великому Магистру, как у Брендта. И при этом она беспрекословно поверила демону, ни на секунду не усомнившись в его словах. Жаль, что она не последовала его же совету: не верить людям, преследующим собственные цели.

Уязвленное самолюбие толкнуло обиду в бок и плюхнулось рядом, вытягивая лапы и по-хозяйски запуская когти в израненную душу. В свежие раны по каплям просачивалось горькое ощущение предательства. На все это наползало мутно-клубящееся облако беспросветной ярости. Я поспешно обхватила себя руками, опасаясь, что разбушевавшиеся во мне эмоции оставят следы на безупречно отполированном подоконнике.

Когда и что изменило Кесси? Я тоже могла бы поклясться, что не узнаю подругу. Откуда взялась циничная грацца, если восемь лет со мной в комнате жила добрая и заботливая девочка, всегда готовая помочь если не делом, так советом?

И кстати о последних... Как-то не припомню я, чтобы Кесси советовала мне подумать. Она всегда одобряла мои отношения с Аленом, подталкивала к их развитию и первая заметила, что между нами существует нечто большее, чем "Магистр-адептка". И после этого не моргнув глазом утверждает: "Любящие мужчины так себя не ведут!"

Из грозового облака ярости выползли тонкие ветвящиеся щупальца ненависти, оплетая остатки доброго и светлого во мне. Энергетические потоки взвихривались и закручивались в безумном водовороте, повинуясь моим плохо осознаваемым желаниям разрушать, мстить и убивать. Так, кажется, должны вести себя темные ведьмы?

В чувство меня привели стеклянный звон и последовавший за ним грохот. Звон исходил от разлетевшейся в мелкие дребезги вазочки с цветами, грохот - от рухнувшего и расколовшегося на куски тазика для умывания. Похоже, они не вынесли напряжения силы в комнате. До этого момента я не представляла, что такое возможно...

- Элька, это ты буянишь? - Приход Илланы вырвал меня из ошеломленного разглядывания останков вазочки. - Я услышала шум и позволила себе зайти... Ого... Это откуда такая агрессия?

- Так вышло, - виновато тряхнула я головой, усиленно пытаясь вернуться в нормальное состояние. Получалось плохо, эмоции все еще били через край, но, тем не менее, получалось. Я уже могла стоять спокойно, не опасаясь, что исходящая от меня сила уничтожит обстановку в комнате.

- Конечно. - Иллана подошла к умывальнику и пошевелила ногой крупный осколок. - Молодые беременные магички постоянно бьют вазы и роняют тазики, не прикасаясь к ним. Без малейшего повода, так сказать, чтобы навыки не утрачивать.

- Ну, повод все-таки был, - попыталась оправдаться я, принимаясь собирать стекло со стола.

- Серьезный? - Иллана присела на корточки и подняла осколок с нарисованным на нем голубым цветком.

- Для меня да, - кратко ответила я, неуверенная, стоит ли вдаваться в дополнительные подробности. Хозяйка вздохнула.

- Элька, я понимаю, что мы не подруги, но если тебе нужно выговориться...

- У меня больше нет подруги, - оборвала я.

- Даже так? - изогнула бровь Иллана. - А куда она делась? Я помню, ты называла ее имя... Кесси, кажется...

- Превратилась в недруга.

Я аккуратно, стараясь не порезаться, ссыпала собранные стеклышки в кучку и, сосредоточившись, произнесла заклинание. Вазочка восстала из осколков, и только крохотная выбоинка на краю указывала на ее недавнее плачевное состояние.

- За одну ночь?

- Да.

Иллана, отбросив осколок, подошла и обняла меня за плечи.

- Элька, не хочу давить, но даже я чувствую напряженность, исходящую от тебя. Прими мой совет, не от подруги, а от будущей родственницы: не держи все в себе. Поделись с кем-нибудь, иначе мой дом окажется в руинах.

- Мне все равно придется рассказать мужчинам.

- Можно и им, - не удивилась Иллана. - Только, поверь моему опыту, мужчины совершенно не разбираются в тонких материях любовь, дружба, ненависть... Особенно твои ребята, абсолютно не знающие жизни.

- Иллана, я не хочу нагружать тебя своими проблемами.

- А я люблю взваливать на себя чужие заботы, тогда свои кажутся мельче и несущественнее. Итак?

Я сдалась, не в силах устоять против доброжелательной настойчивости Илланы и типично женского желания поплакаться кому-то, носящему юбку. Она права, далеко не все можно рассказать мужчинам. И далеко не все из них могут понять, о чем я говорю...

- Мне опять приснился сон, - начала я, устроившись на подоконнике в излюбленной позе, закрыв глаза и откинув назад голову.

Иллана выслушала мой рассказ, задала несколько уточняющих вопросов и с каждой секундой все больше и больше хмурилась. Мне же, напротив, становилось все легче и легче, словно с каждым словом я выпускала на волю свои эмоции. Однако следующая фраза Илланы вернула напряжение:

- Ты уверена, что она вообще была твоей подругой?

- Что?!

- Не торопись и дослушай меня до конца. Как мне кажется, Кесси сложно назвать твоей настоящей подругой. Вас свели вместе обстоятельства: две девочки на курсе, проживающие в одной комнате. Тебе необходим был близкий человек, замена матери, и Кесси согласилась ею стать. Но не только из сочувствия или желания подружиться. В вашей паре она была ведущей, а ты ведомой. Она давала советы, руководила и учила жизни, а заодно сваливала на тебя малоприятные обязанности, например, таскать еду для кота.

- Кесси не могла подойти к мантикоре.

- Элька, только не говори мне, что твоя подруга не могла договориться на кухне. Все равно не поверю. Но ей было проще поручить тебе святую обязанность кормить созданное вами животное.

Иллана замолчала, давая мне время подумать. Я перебирала в памяти обрывки воспоминаний. Второй курс, подготовка к Бесовнику, и Кесси настаивает, что мы должны заколдовать дверные ручки. Мне очень хочется оживить кукол, это заклинание мощнее и требует большего умения, но подруга боится мертвенных глаз и дерганых движений, и я соглашаюсь. Пятый курс, весна. Лежек и Терен забегают в нашу комнату и зовут меня смотреть ледоход. Меня, а не нас обеих, - Кесси слегка простужена. Я соглашаюсь, но подруга настаивает, что надо заниматься, на носу конец учебного года и связанные с этим контрольные. Ребята уходят без меня. Восьмой курс. Кесси весьма недовольна моей постоянной возней с истощенной Муськой, ей кажется, что мантикора принесет одни неприятности, и обиженно поджимает губы, когда Магистр Рейф соглашается оставить зверюгу в Школе.