Взгляд из угла - Самуил Лурье

А нет чтобы взять тотемом - питона: по консонантному созвучию и по избирательному сродству. Между прочим, Кормушка на этом своем IX историческом удивительно напоминала свернувшийся кольцами кишечник с глазами. С угрожающим девизом, светящимся в глазах: "Переварю!"

Такой-то истории мы вечные наблюдатели. Всего в двух действиях, в двух живых картинах, сменяющих одна другую из века в век.

Одна называется, как трагедия Нестора Кукольника: "Рука Всевышнего Отечество спасла!" Изображает собрание чинов, плачущих от счастья. Съезд победителей. Помазание нацлидера на диктатуру. А он, конечно, берет винтовку и с ласковой такой улыбкой под бурные аплодисменты прицеливается из президиума в зал.

Другая - постоянный сюжет картинки лубочной: "Как мыши Кота хоронили". Тело Кота возлежит на телеге или санях, влекомых мышами на помойку. Мыши кишат повсюду: пляшут, кричат: "Долой тиранию!", поют: "Возьмемся за руки, друзья!" Разбивают полые глиняные игрушечные фигурки. Размахивая лапками, произносят доклады о преодолении последствий культа личности Кота. Мышиная детвора забирается Коту на загривок и на темя и скатывается вниз, как с горы, счастливо визжа. Юмор, чисто народный юмор картинки заключается в том, что, хотя Кот совершенно неподвижен, один глаз у него приоткрыт и, без сомнения, отображает веселую работу головного мозга, обдумывающего интересный план.

Всего две картинки. За "Погребением Кота" всегда маячит "Рука Всевышнего". За "Рукой" - в афишке непременно значится "Кот". А между ними - затемнение: это пробегает жизнь поколений. Все пионеры становятся пенсионерами. Некоторые милиционеры - миллионерами. Глоток свободы сменяется мощным выхлопом парникового газа. Суверенный такой обмен веществ.

28/4/2008

Куда девать

А вот и "Раздельная Кормушка", в свою очередь, оттоковала. Партия, то есть, Левого Яйца. Тоже с успехом освоила вверенное бабло. Принято единогласно не менее десяти раз, не считая фуршета.

В частности, переменили цвет знамени, я не шучу. Прежде, стало быть, реяло у них какое-то другое. Не вполне отражавшее образ мыслей. Который оказался, естественно, желтоват. В более, значит, теплых, в более телесных тонах, чем симметричная, но несправедливо чаще ласкаемая часть.

Впрочем, прочитав предыдущее, жизнь, чтобы не отстать, выдала мне метафору поточней. А именно - установила во дворе моего дома большой такой свежезеленый ларь с двумя отверстиями - прямоугольным и круглым. Над прямоугольным написано: бумага, картон, а над круглым: стекло, пластик. Это случилось уже дней десять как, и все это время я исправно проталкивал в прямоугольник (преодолевая сопротивление специальной заслонки, а как же, все как у людей) опустелые емкости из-под кефира, а в круглую дыру - ну вы догадываетесь.

И, должно быть, так поступал не я один (чувствуя себя при этом прямо европейцем, ни дать ни взять), потому что вчера прямоугольная заслонка уже, как парализованное веко, не опускалась.

И нам открылась внутренность ларя. И объяснилось, отчего стеклотара в последнее время издает, упав туда (через круглое), не звон, а шорох.

Перегородка между отделениями, представьте, доходит лишь до половины высоты ларя. Так что разновидности вторсырья смешались. Точь-в-точь - пленарное заседание говорильни.

Нижней ли - обсуждающей, скажем, закон против заведомо ложных измышлений, роняющих тень на репутацию чемпионок по легкой атлетике.

Говорильни ли местной - когда отцы города внимают его же матери, а та поливает заезжих крикливых московских доброхотов. Клевещущих, якобы она не обожает старинную петербургскую архитектуру, - она! Чья прапрапрабабушка в здешнем равелине исключала из комсомола еще царевича Алексея!

Жизнь, однако, не успокоилась на метафоре, а тут же подбросила и рифму. Которая сразу наполнила отечественным, суверенным смыслом одно волшебное, не побоюсь даже сказать - петушиное слово.

Напомнила случай с почтовыми ящиками. Проис(а не произо-, как все нынче пишут)шедший в середине, а не то под конец благопоспешных 70-х. На стене каждого здания, в котором размещалось отделение связи, рядом с голубым почтовым ящиком повесили красный. В голубой, будьте любезны, опускайте письма к ленинградским друзьям, в красный - междугородние, а также, кто смелый, заграничные. Чтобы, значит, Главпочтамт не возился с первичной сортировкой. Чтобы по городу письмо шло не долее суток, в течение которых дальнюю корреспонденцию, конечно, развезли бы по вокзалам, а которая авиа - в аэропорт. Все равно как, не знаю, в Швейцарии. Либо на Майорке. Короче, Запад. Прогнивший буквально насквозь.

Теперь-то и малый ребенок скажет, что это такое было. Да, это была она. Инновация, блин.

А в те годы таким термином не пользовались. И один ехидный журналист из "Литгазеты" (печатавшей не как теперь - не только ерунду) возьми и нарочно дождись урочного часа, когда производится т.н. выемка писем. И что же он увидел? Подъехала легковушка, вышел человек с мешком, пошуровал под брюхом у голубого ящика, и тот, извините, опорожнился в его мешок. Человек подставил мешок под красный ящик и опять пошуровал. После чего закинул мешок в машину, забрался сам, - вот, собственно, и все.

"Литгазета" опубликовала материал, красные ящики еще немножко повисели, а потом исчезли.

При всем наружном сходстве этих историй - про красный ящик и про зеленый ларь, - внимательный глаз проникнет сквозь рифму вглубь роковых исторических перемен.

Красный ящик - это была чистая залепуха. То есть элемент декора, имеющий целью ублажить любознательного иностранца. Не путать с показухой - рассчитанной прежде всего на вышестоящих своих. Разумеется, никто и не думал ускорять доставку почты. Как и в наши дни, это невозможно, поскольку перлюстрация - весьма трудоемкий процесс. Но зато вряд ли кто и заработал на той инновации реальные деньги.

В то время как пара тысяч зеленых ларей с уполовиненной перегородкой обещают откат, равнозначный половине цены квадратного километра фанеры. Это не считая морального барыша от показухи. Местное самоуправление на марше - раз, поддержка малого бизнеса - два, - а забота об окружающей среде? тоже, знаете, не жук чихнул.

Вам, должно быть, надоело это мелкотемье. Какой-то ларь. А безобразия обличать?

Виноват: увлекся технологией инноваций. Размечтался о будущем. Когда РФ станет обладательницей одной из самых объемистых экономик планеты и самой привлекательной для жизни страной. И у счастливых начальников останется одна проблема: куда девать утиль.

Наиболее дальновидные прикидывают уже сейчас. Фирма "Ритуал" предлагает столичным жителям такую инновацию. Ступайте на старое кладбище и подберите могилку по вкусу. Желательно - заброшенную. Обустройте ее - и рано или поздно могилка обязательно станет вашей. В комплекте с памятником! Бесплатно! ИТАР-ТАСС сообщает: "Предполагается, что новые захоронения будут производиться рядом с предыдущим или над ним. При этом надгробия должны сохраняться".

Это, видите ли, эксперимент. Если он удастся (не представляю, что может воспрепятствовать) - распространят на остальные города.

Кремлевский мыслитель - тот самый, кстати, который якобы и придумал распределить Правое и Левое по потребительским корзинам - недаром предупреждает: хорошенького, говорит, понемножку; пора, говорит, выбирать между либерализмом и свободой.

12/5/2008

Солитер и Мадонна

А приятно было полюбоваться. Расфуфыренные, с пустыми лицами. Сладкая соль здешней земли. Сорт первый, помол экстра. 2400 единиц. Внимают авгурам. Те, гадая по внутренностям, улыбаются, само собой.

И на следующий день - крупный план Нижней говорильни. 450 единиц. Все счастливы. Беспрестанно хлопают в ладоши, норовя при этом вскочить.

И в каждом губернском городе, надо полагать, наберется еще по тысяче таких же. (В столицах и поболее.) Упакованных не хуже. Все вместе (плюс семьи) они представляют собою итог эпохи.

Сделав себе будущее, они вынуждены иногда публично мечтать о будущем, ожидающем всех прочих. И умиляются собственному великодушию, поскольку не жалеют для прочих буквально ничего. Вот вам два триллиона на учение, вот на лечение, помните нашу доброту. Как мы, стоя на паперти, швыряем цифры в толпу пригоршнями.

Выглядит все это, конечно, так себе. Но когда телевизор выключен и тошнота отступает - а вдруг, думаешь, и действительно как-нибудь обойдется. Недра оскудеют еще не скоро, дешевое иногорючее когда еще изобретут. Значит, вполне возможно и в самом деле переплюнуть какую-нибудь Великобританию по объему экономики, все так же не производя ни вещей, ни мыслей. И пару-другую образовавшихся лишних триллионов разбрызгать среди населения.

То есть главное - не заглядывать далеко. Вдруг катастрофа не неизбежна. Или, допустим, она похожа на таяние ледника: кап да кап, в год по чайной ложке.