СПАСАТЕЛИ ВЕЕРА - Василий Головачёв

— Ага! — сказал Сухов. — Я угадал. Конечно, лучше бы это был вертолет или… — Он не договорил.

«Волга» быстро, но плавно, трансформировалась в земной — опять же российский — вертолет серии «К» со сплошь застекленной кабиной и сдвоенным винтом.

— Не тратьте времени, — посоветовал Дадхикраван, развеселясь. — Это универтер, Машина Всех Машин. Конечно, в понимании нормального землянина. Она может трансформироваться в любую машину или устройство, способное работать в любых хронах в любом заданном режиме. По сути это совершенный фантомат с неограниченным запасом функций. Единственное его ограничение — непричинение вреда кому бы то ни было.

— То есть в оружие она не превращается. — Никита хотя и был потрясен, но, не будучи технарем, особого восторга не испытывал. Только пожалел, что эту Машину Всех Машин — универтер не видит Такэда. — Когда-нибудь и человечество доведет свою технику до такого совершенства, если не вымрет. Ты поедешь со мной или доберешься своим ходом?

— Вы тоже могли бы добраться своим ходом, Посланник. — Дадхикраван помолчал. — Но коль уж за нами прислан экипаж, будем вежливыми.

Вертолет поплыл, как восковая фигура от пламени пожара преобразовался в полусферу с двумя креслами, где разместились путники, и «мигнул» — то есть исчез и проявился уже в другом месте.

Видимо, город эльфов-пчел был оборудован системой пси-считывания и исполнения желаний гостей, потому что за немногие секунды после их прибытия вокруг вырос целый квартал земного города в стиле архитектуры конца двадцатого века: высотные дома — алюминий, стекло, сталь, бетон, невесомые виадуки, геометрически правильные строения вдоль проспекта, шеренги лип и тополей.

— Русский квартал, — хмыкнул Никита, озираясь. — Новый Арбат… М-да!

— Вы подумали о родине, и вам обеспечили комфортные условия.

— Я это понял. — Ностальгия резанула острым ножом по сердцу, заставила прикусить губу, оживила воспоминания, потянула цепь ассоциаций. Чувствуя закипающие слезы, с удивлением прислушиваясь к буре в душе, Никита с огромным трудом заставил себя сосредоточиться на действительности. Подумал: слаб человек! Не пора ли переходить на иную энергетику? Или это влечет за собой перестройку психики? Уэтль и Зу-л-Кифл ведь почему-то сохранили гуманоидную форму…

Что-то изменилось вокруг. Сухов очнулся.

«Новый Арбат» исчез, вокруг высились здания совершенных форм, гармонично перетекавшие друг в друга. И от их созерцания в душе начинала звучать музыка. Впрочем, они сами были застывшей музыкой и поэзией, смотреть на них хотелось долго-долго…

Никита вышел из транса с помощью Дадхикравана. Напротив, в метре от светящейся поверхности улицы, висел тихо гудящий дымно-золотистый шар размером с колесо автобуса. Вернее, не дымный и не шар — рой! Это были хозяева города, его строители и жители. Пчелы. Сухов разглядел одну из них: пчела больше напоминала земного шмеля, отличаясь от последнего разве что расцветкой — все оттенки желтого и золотого — и более крупными размерами.

— Мы приветствуем Посланника в нашем мире, — раздался в голове Никиты приятный рокочущий бас. — Для определенности можете называть нас Магэльфом, хотя наше настоящее имя не переводится на человеческий язык. Я, как часть Магэльфа, уполномочен обеспечить контактобщение на любом уровне. Желает ли Посланник, чтобы я принял форму существа, приятного для контакта?

Никита заколебался было, но Дадхикраван успокоил его:

«Не тратьте вашу энергию на многодиапазонную связь, вам надо отдохнуть. Для наших целей достаточен медленный обмен информацией».

— Я понял, — отреагировал шар на эту пси-реплику и превратился в атлетически сложенного человека, закутанного в оранжево-красную, с черной каймой, тогу. Процесс этот длился доли секунды, но Никите ничего не стоило его уловить.

Сначала шар плавно растекся в подобие человеческой фигуры; пчелы роились, не стояли на месте, однако форму держали точно. Затем возникла «кожа» — каркас из насекомых оделся в розово-белую пленку какого-то поля или окрашенного газа. Проросли волосы, появились глаза, потемнели губы. И последней возникла длинная красно-оранжевая накидка — тога, наподобие тех, что носили древние римляне.

— Хотите отдохнуть? Мы реализуем любые условия.

— Земные, — после некоторых колебаний решил Сухов, зная, что Дадхикраван в отдыхе или в каких-то особых условиях не нуждается.

«Римлянин» сделал приглашающий жест, и в серебристо-золотой стене ближайшего здания открылась дверь, образовав нечто вроде волнистого пандуса.

— Здесь вы найдете все, что пожелаете. Понадоблюсь — звоните.

«Римлянин» расплылся в шаровидный рой, который лентой втянулся в Машину Всех Машин, и та метнулась вдоль улицы — если свободное между зданиями пространство можно было назвать улицей, — исчезла. Никита проводил ее взглядом, вопросительно посмотрел на Дадхикравана.

— Я пройдусь, посмотрю планету, — сказал тот. — У них много интересного. Позовете, если понадоблюсь.

Сухов тряхнул отросшими волосами, соглашаясь, и поспешил к двери в предоставленные ему апартаменты.

Рай!

Так Никита охарактеризовал дворец, предназначенный для Посланника. В нем было все, чтобы удовлетворить любые запросы землянина, создать ему комфортные условия для отдыха и развлечений. В том числе сауна с громадным бассейном, несколько роскошных спален, музыкальный салон, спортзал, парикмахерская, где его побрили и подстригли, ресторан и бары на любой вкус, обслуживаемые с виду живыми людьми — хорошо оформленными, до сенсомоторных реакций, иллюзорными призраками. Никита уже успел забыть, что на Земле все это существует в натуре. Сначала он пугался внезапно появлявшихся барменов и официантов, потом увлекся игрой и окончательно расслабился. А спустя два часа после сауны и блаженства со стаканом фруктового коктейля в баре у мини-бассейна его потянуло в спортивную часть здания, где он заметил прекрасно оборудованный танцзал.

Сердце забилось сильней, когда на сцене объявился оркестр, сильно смахивающий на тот, под музыку которого он когда-то танцевал в театре. Мышцы напряглись, ноги сами вынесли Никиту в центр зала.

«Не сходи с ума, — проговорил кто-то недовольный в душе. — За тобой наверняка наблюдают». — «Не смеши, — огрызнулось второе „я“. — Кому это нужно — наблюдать за мной? Танец необходим мне так же, как и воздух. Он вызывает едзе, как сказал бы Такэда, — не простое чувство, а сверхчувство, приоткрывающее тайну бытия. Понял?» — «Так ведь если зрителей нет, перед кем ты будешь выпендриваться?» — «Во-первых, не выпендриваться, а танцевать, а во-вторых, мне это нужно самому».

И Никита послал мысленный приказ оркестру играть то, что он хотел слышать. Музыка зазвучала почти тотчас же, музыканты поначалу фальшивили, но быстро подстроились под внутреннюю мелодию самого танцора, хранившего в памяти все ритмы, и Сухов отдался власти танца.

Когда он закончил — на пределе, как танцевал всего два раза в жизни, кто-то захлопал в ладоши. Не один-двое: Дадхикраван (его «аплодисменты» были рождены пси-передачей) и «римский император», ансамбль пчел-эльфов, часть разумного сообщества пчел по имени Магэльф. Как они вошли незаметно и почему Никита их сразу не почуял, осталось загадкой.

— Вы большой мастер, Посланник, — с уважением сказал Магэльф. — Ваш танец производит неоспоримо сильное впечатление.

Сухов, успокаивая бурное дыхание, поклонился.

— Рад слышать. Извините, я оставлю вас на четверть часа, приму душ. Встретимся в зеленом баре, если не возражаете.

Через двадцать минут они сидели в баре, из пола которого рос бамбук и фикусы. Дадхикраван уже успел мысленно поделиться с Никитой впечатлениями своего туристического похода по планете пчел-эльфов, и Сухов невольно ему позавидовал: бывший темпорал получил пусть и не соответствующее человеческому, но истинное наслаждение от созерцания ландшафтов, многие из которых были созданы искусственно. Вспомнилось: «Чтобы подняться выше, ищите более умного собеседника и более сильного соперника». Магэльф и представлял собой такого собеседника — исключительно простую по принципу построения, но с громадным количеством подвижных элементов, гибкую, многосвязную, разумную систему. Рой из многих триллионов «клеток», в то время как мозг человека был на три-четыре порядка проще.

Никита вдруг понял, что он находится внутри этой системы, а не вовне, как ему представлялось. «Римский император» не был собеседником в прямом смысле этого слова, со своим запасом знаний и свободой решения, он отражал лишь желание Посланника соблюсти человеческие нормы общения. Не более того.

— Вы правы, — наклонил голову хозяин. — Мы знаем причины и цели вашего появления. Но и нам, чтобы вынести решение, требуется нечто вроде общего согласия и сопоставления предлагаемой вами задачи со шкалой наших «пчелиных» ценностей. Для вас, населяющих средние слои Веера, может быть, неизвестно, что Большая Цель требует или Большой Веры, или Больших Знаний. Мало того, Большая Цель требует ответственных решений и многих жертв, а ее достижение не всегда компенсирует затраты. Мы, коллективный архонт данной вселенной, вплотную подошли к пределу технологического совершенства и способны конструировать любые миры.