Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 7 - Вальтер Скотт

    Стр. 311. «Комедия ошибок» — Шекспир, эпиграф взят из акта V, сц. 1.

    Стр. 316. Паколет — персонаж из рыцарского романа «Валентин и Орсон» (XIV в.), карлик, владевший волшебным деревянным конем, мгновенно переносившим его в любое место.

    Стр. 319. «Комедия ошибок» — Шекспир, эпиграф взят из акта V, сц. 1.

    ...выбирал себе жену, как искатели руки Порции — шкатулку... — По завещанию отца богатая наследница Порция — персонаж из комедии Шекспира «Венецианский купец» — должна была стать женой того, кто выберет тот из трех закрытых ларчиков — золотого, серебряного и железного, — в котором находился ее портрет.

    Стр. 321. Стюарты — королевская династия, правившая в Шотландии с 1371 г. и в Англии — с 1603 г. по 1649 г. и с 1660 г. по 1714 г.

    Стр. 324. ...вбежал... в комнату, размахивая ивовой ветвью... — Ивовая ветвь считается в Англии символом отвергнутой любви.

    Стр. 326. «Королева фей» — поэма Э. Спенсера. Эпиграф взят из кн. III, 7.

    Подобно Калибану, она уверяла, что ей помогает безвредная фея. — Калибан — персонаж из драмы Шекспира «Буря». Здесь имеются в виду слова, обращенные к Калибану дворецким Стефано: «Однако, чудовище, твоя фея — хоть ты и говоришь, что это безвредная фея, — сыграла с нами штуку почище блуждающего огонька» (акт IV, сц. 1).

    Стр. 331. ...союз моавитянского пришельца с дочерью Сиона. — Моавитяне — упоминаемый в библии народ, враждовавший с древними евреями. В библии евреи называются сынами Сиона, по названию горы в Иерусалиме.

    Стр. 332. Кампвер — порт в Голландии.

    Стр. 333. Крабб Джордж (1754—1832) — английский поэт. Эпиграф взят из поэмы «Приходские списки» (ч. II).

    Стр. 346. Талаба («Талаба-разрушитель) — поэма английского поэта-романтика Р. Саути (1774—1843).

    Стр. 348. Уильям Уоллес. — См. прим. к стр. 15.

    Стр. 351. Амфитрион, у которого обедают... — фраза из комедии Мольера «Амфитрион» (1688). Полностью она читается так: «Настоящий Амфитрион — Амфитрион, у которого обедают». Имя Амфитриона стало нарицательным для обозначения радушного хозяина.

М. ШЕРЕШЕВСКАЯ

    В романе «Легенда о Монтрозе», написанном в 1819 году, Вальтер Скотт показал одну из трагических страниц истории Шотландии. Восстание крупного шотландского феодала Джеймса Грэма, графа Монтроза в 1645 году против английского и шотландского парламента в защиту короля Карла I Стюарта было одним из этапов длительной гражданской войны в Англии и Шотландии, происходившей в годы буржуазной революции XVII столетия. Восстание протекало под реакционными, монархическими лозунгами. Основной силой движения были шотландские горцы, для них это восстание было этапом борьбы за независимость от чужеземного английского владычества, борьбы, которая длилась веками. Судьбу шотландских горцев писатель поставил в центр романа.

    Вальтер Скотт предпослал своему роману введение, в котором говорится о старшине Мак-Элпине, возвратившемся на родину после разгрома 1745 года и выселения кланов. Произошло то, что раньше происходило в Англии: пастбища раскинулись на месте домов, овцы вытеснили людей, шерстяная промышленность развивалась, новые толпы безработных и бездомных заполнили растущие города или были вынуждены покинуть родину и эмигрировать в Америку. Таково было следствие капиталистического развития Шотландии.

    Но в романе, действие которого относится к середине XVIII века, шотландские кланы еще живут бурной, кипучей жизнью, и Вальтер Скотт вскрывает причины их грядущей гибели.

    Реакционно-монархическая сторона восстания Монтроза мало привлекает Вальтера Скотта. Правда, он говорит в своих воспоминаниях, что с детства восхищался Монтрозом; он даже хранил его меч как одну из достопримечательностей своих антикварных коллекций. Но в романе он показывает его как колеблющегося полководца, лишенного целеустремленности и стойкости. Своими монархическими лозунгами Монтроз не может увлечь по-настоящему воинов-горцев, так как интересы Карла I остаются глубоко чуждыми народу. Он поддается чувству ненависти к маркизу Аргайлу и, уклонившись от намеченного маршрута, тратит время и силы на осаду его замка. Это гибельно отзывается на восстании. Вальтер Скотт вынужден признать, что Монтрозом руководят эгоистические страсти: честолюбие и жажда мести.

    Восстание Монтроза исторически было обречено на гибель: его вожди пытались реставрировать феодальную монархию Стюартов, а его участники-горцы пытались сохранить от натиска буржуазных отношений свой родовой строй и патриархальный быт. Вальтер Скотт, стремясь правдиво воспроизвести историческую действительность, показал обреченность восстания.

    Писатель очень тонко вскрывает крестьянскую психологию воинов-горцев. Они собираются под знамена Монтроза зимой, когда бывают свободны от пастушеских и полевых работ, и рассеиваются весной, чтобы спрятать добычу и заняться своим скотом и посевами. Отсутствие дисциплины окончательно подрывает движение Монтроза. Постепенно оно теряет всякий политический характер и превращается в междоусобную резню. Родовая вражда, издавна разъедавшая шотландское общество, довершает разложение войск Монтроза.

    Вальтер Скотт не идеализирует и шотландских горцев, с горечью показывая, как невежество, неорганизованность, междоусобные распри губят этот мужественный народ. Трагедия шотландских племен ярко отражена в судьбе Сынов Тумана, своеобразных отщепенцев среди других шотландских кланов. В эпоху буржуазной революции они живут представлениями раннего средневековья. Они держатся обособленной кучкой и, защищая свою жизнь, нападают на всех с яростью и отчаянием затравленных волков.

    Любуясь мужеством горцев, Вальтер Скотт не забывает и самых темных черт родового быта. Воплощением этих черт становится Аллан Кровавая Рука, один из наиболее запоминающихся образов романа.

    Наследственное безумие, неутолимая жажда мести, превращающая Аллана в жестокого убийцу, трагические обстоятельства его рождения, безнадежная любовь к Эннот Лайл — все это делает фигуру Аллана необычайно романтичной. Поэтический образ Эннот Лайл также связан с романтической традицией. Эннот Лайл поет старинные баллады, и судьба ее как бы переплетается с сюжетом этих баллад; каждое ее появление на страницах романа сопровождается песенным текстом; только она одна может успокоить душевные терзания Аллана; но среди великолепно очерченных мужских образов она кажется бесплотным видением.

    Как обычно, Вальтеру Скотту меньше удались те страницы романа, которые рассказывают о любви основных героев — Ментейта и Эннот Лайл. Ментейт не вызывает у читателя симпатии. Крайняя осторожность, боязнь брака с безродной сиротой становятся непреодолимым препятствием для его любви к Эннот Лайл. Рядом с мучительной страстью Аллана эта любовь кажется жалкой и ничтожной.

    Вальтер Скотт и сам неоднократно говорил о слабости своих центральных образов. В одном из писем он замечает по поводу «Уэверли»: «Герой моего романа слишком жалок и бесхарактерен. Если бы он женился на Флоре Мак-Ивор, она могла бы поставить его на камин под стекло... Зато я одарен незавидным дарованием изображать с любовью браконьеров, удалых молодцов вроде Роб Роя».

    Второстепенные образы в романе очерчены с большим мастерством и силой. В «Легенде о Монтрозе» это не только романтический Аллан, но и реалистический, даже сатирический образ Дальгетти. Вальтер Скотт ярко изобразил этого наемного солдата. Он сам говорит: «Когда мне встречается такой характер, как Дальгетти, мое воображение оживляется».

    Дальгетти — фигура, типичная для эпохи Тридцатилетней войны. Огромное количество шотландских наемников служило во всех армиях Европы в XVII веке. Дальгетти — наемник, продававший свою кровь за деньги, служивший в войсках многих европейских стран, хвастливый и беспринципный. Он храбро сражается на стороне тех, кто больше ему заплатит. Он верно служит тому знамени, которое избрал, до истечения срока договора; он ловок и находчив в беде. Но его храбрость и верность оплачиваются и измеряются в определенных денежных суммах.

    Вальтер Скотт широко использует шотландский фольклор, собирателем которого он был всю жизнь. Он с любовью рисует горцев, их преданность своему вождю и друзьям. Но в то же время Вальтер Скотт показывает, что простые горцы, наивные, искренние и бесстрашные, возглавлялись беспринципными и эгоистичными предводителями.

    Никто из дворян, изображенных в романе, не сражается из-за политических убеждений. Все они руководствуются личными расчетами, действуют как карьеристы. Так, жестокий и вероломный маркиз Аргайл служит парламенту, но идеи и цели буржуазной революции остаются глубоко чуждыми ему.