Долина Слез - Соня Мармен

– Все уже закончилось. Положи пистолет, пока ты случайно никого не пристрелила.

– Случайно? Он это заслужил!

– Кейтлин!

Тень Лиама на стене дрогнула. Он тихонько коснулся моей руки, заставляя опустить пистолет, и вынул его из моих судорожно стиснутых пальцев. Брайан вздохнул с облегчением и выбежал из комнаты. Я рухнула к супругу в объятия и, дрожа всем телом, разрыдалась.

– Он хотел ее… изнасиловать… – повторяла я снова и снова.

– Tuch! Кейтлин, он этого не сделал. Я сам им займусь.

Комнату заливал солнечный свет. Я протерла усталые глаза и осмотрелась. Лиам уже встал и вышел. Громкие голоса в коридоре нарушили мой беспокойный сон. Ощущения у меня были такие, словно ночью по мне пронесся кавалерийский полк. Воспоминания о событиях минувшей ночи обрушились на меня подобно удару молнии. Я закрыла глаза и с трудом проглотила комок в горле.

Чтобы отвлечься, я попыталась разобрать, о чем говорят мужчины в общем зале, расположенном на первом этаже постоялого двора. О чем идет речь, я так и не поняла, однако различила возмущенный голос мужа. Судя по всему, беседа протекала не слишком спокойно.

Я встала, умылась и не спеша оделась. Взгляд мой случайно упал на пистолет Лиама, который так и остался лежать на столе вместе с другим его оружием. «Ты была в шаге от того, чтобы застрелить этого парня, Кейтлин… – промелькнуло у меня в голове. – Да, муж прав, мне нужно как можно скорее научиться владеть собой и… стрелять из пистолета!»

Брайан Макаллен был родом из Кеппоха. Познакомились мы недавно, и он всегда был со мной вежлив и услужлив. Теперь я увидела его совсем с другой стороны и невольно задалась вопросом, не совершали ли и мужчины из Гленко, включая Лиама, такие же отвратительные поступки?

Я погладила блестящий полированный латунный замок пистолета. В оружии я совершенно не разбиралась, однако поняла, что этот пистолет сделал мастер. На потемневшей рукояти из орехового дерева была изображена змея – инкрустация золотой нитью.

Скрипнули дверные петли. Я обернулась и быстро положила пистолет на место. Вошел Лиам с подносом, на котором громоздились миски с самыми разными кушаньями.

– Как себя чувствуешь? – спросил он нерешительно.

– Нормально.

Он пытался выглядеть веселым, но удавалось ему это плохо. Я догадалась, о чем он только что говорил со своими людьми, и была ему за это признательна. Он поставил поднос на стол и притянул меня к себе.

– Поешь обязательно, a ghràidh, – приказал он с притворной строгостью. – Ты бледная, как утопленница, и похудела – кожа да кости!

Он взял меня за запястье, поднял мою руку и сделал вид, будто ощупывает меня, словно я курица, которую принесли продавать на рынок.

– Ты не переживешь зиму, если не нагуляешь немного жирка!

– Лиам! – возмутилась я, отдернув руку.

– Кейтлин, я не шучу. Зимы в наших краях суровые, и тебе надо поправиться.

Он протянул мне краюшку хлеба и кусок домашнего сыра.

– Я хочу, чтобы ты съела все, до последней крошки! Это понятно?

– Ладно, – согласилась я, без особого воодушевления глядя на еду.

Нельзя сказать, что по утрам меня мучила тошнота, и все же вид пищи был неприятен мне. Я заставила себя немного поесть и пообещала, что остальное доем до обеда.

– Я слышала, как ты пререкался с парнями, – сказала я и быстренько сунула в рот кусок холодного окорока.

– Мне пришлось серьезно поговорить с Аласдаром, – холодно отозвался Лиам.

– О поведении Брайана?

Муж не ответил. На лице его не отразилось никаких эмоций. Судя по всему, обсуждать этот вопрос со мной он не хотел.

Остаток дня каждый из нас занимался своим делом. Мыслями я часто возвращалась к запертой в соседней комнате Катрионе. За целый день к ней никто не входил, не считая визитов слуги, который приносил девушке поесть. Я попросила позволения поговорить с ней немного, чтобы ей не было так одиноко и страшно, но получила отказ. Мне объяснили, что врага не принято развлекать и утешать…

На следующий день вечером мы с Лиамом отправились на прогулку к разрушенному замку Ахаладер, принадлежавшему графу Бредалбэйну. Солдаты из Гленко, Кеппоха и Аппина сожгли его, когда возвращались на родину после первого якобитского восстания и битвы при Килликранки в 1689 году. От замка остался лишь черный каменный скелет, ныне, по прошествии многих лет, укрытый покрывалом из лишайника и мха.

– Зачем вы его сожгли? – спросила я, обрывая лепестки с ромашки.

Они падали на грудь Лиаму, который лежал на земле, устроив голову у меня на коленях. Он открыл один глаз, посмотрел на меня и снова смежил веки.

– Выполняли приказ. Полковник Кэннон опасался, что генерал Маккей оставит в замке гарнизон.

Лиам лукаво усмехнулся.

– Хотя мы и так его сожгли бы, я думаю…

– Я бы удивилась, если бы не сожгли, – отозвалась я.

Я запустила пальцы в его рыжеватую гриву, на солнце отливавшую медью. Он тихонько заурчал от удовольствия и посмотрел на меня своими голубыми глазами.

– И в тот же день мы совершили самый большой за всю историю рейд на Гленлайон! Вся долина, от Фортингола до озера Лайон, в нем участвовала. Отряд из Гленко захватил поместье местного лэрда «Честхилл», люди из Кеппоха – «Кэмбюсли», поместье брата лэрда, а Роберт Стюарт – западную часть долины.

– Но зачем? Вы ведь уже выиграли сражение, а Кэмпбеллы в нем даже не участвовали. Почему вы решили отыграться и на них тоже?

– Дело было в октябре. У себя дома мы не были с начала лета, некому было работать в поле и растить скотину. Мы – солдаты, за службу нам платят, но очень мало, и эти деньги не покроют потери, которые мы понесли за упущенные летние месяцы. В общем, для нас это был единственный способ раздобыть для своих семей пропитание на предстоящую зиму.

Я нахмурилась.

– Неудивительно, что Кэмпбеллы теперь вредят вам, как только могут…

Лиам мрачно посмотрел на оборванную ромашку.

– Ты хочешь сказать, что, в определенном смысле, мы сами навлекли на себя беду?

– Я… Нет, я не это хотела сказать, Лиам.

– Не бойся, я и сам задавался этим вопросом, – проговорил Лиам, рассеянно поглаживая мою щиколотку. – Но нельзя изменить прошлое. Того, что сделано, не изменить, хотя я полагаю, что, даже если бы мы тогда и не разграбили долину Кэмпбеллов, судьба нашего клана от этого не переменилась бы. Мы живем по законам нашего клана больше тысячи лет, а Кэмпбеллы столько же – по своим законам. Это в нашей крови, mo chridh. Но теперь, я думаю, пришло время перемен. Нужно найти другой способ выживания. Может, заняться торговлей? Но у нас в Хайленде главный товар – это домашний скот. Скотина – основной источник дохода, в горах ведь намного труднее выращивать растения, чем в Лоуленде. И как быть, я не знаю… Поэтому пока понемногу занимаюсь контрабандой.