Отрезок пути - Iris Black
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подумав, все остальные соглашаются с этим доводом, а я внутренне ликую. По правде сказать, я даже не знал толком, как отговорить Симуса от этой идеи и не навлечь на себя подозрения.
Мы быстро обсуждаем детали сегодняшнего мероприятия, выбираем с Луной место встречи и расходимся. До операции нужно хоть немного поспать.
Попытку разбудить меня Симус предпринимает уже после того, как я сам вполне благополучно просыпаюсь. На часах половина четвертого ночи. Мы с Луной договорились встретиться в четыре. Полчаса мне вполне хватит, чтобы окончательно проснуться, одеться и спуститься вниз. Полог бывшей кровати Гарри, которую теперь занимает Джинни, плотно задернут, но, судя по доносящимся оттуда звукам, она не спит, а притворяется. Ладно, с ней я потом поговорю, сначала нужно разобраться с Кэрроу.
Накинув мантию и прихватив контейнер, я спускаюсь вниз и выхожу из гостиной. Полная Дама сонно бормочет мне вслед что-то нелестное, но я не обращаю на нее особого внимания. Осторожно, стараясь ступать бесшумно и внимательно прислушиваясь, я спускаюсь вниз.
В вестибюле встречаюсь с Луной, и мы вместе отправляемся к комнате Алекто Кэрроу. На полпути Луна вдруг резко хватает меня за локоть и тащит в ближайший класс. Я не сопротивляюсь, только вопросительно смотрю на нее.
– Филч, – одними губами говорит она, запирая дверь.
Через несколько секунд я различаю тихие шаги, которые постепенно приближаются и, наконец, становятся настолько громкими, что Филча не распознал бы только глухой. Хорошо все-таки, что я взял с собой именно Луну. Северус, правда, неоднократно говорил, что с ней нужно вести себя особенно осторожно – не столько из-за легилименции, сколько из-за ее манеры называть вещи своими именами, но я уверен, что, даже если она что-то почувствует, то промолчит. Впрочем, в глаза ей я стараюсь лишний раз не смотреть. И не думать, как выражается Северус, «слишком громко».
Филч, болтая со своей облезлой кошкой, проходит мимо класса. Мы выжидаем еще несколько минут, чтобы он успел уйти достаточно далеко, и продолжаем свой путь.
Когда мы добираемся до кабинета, я прошу Луну задержать дыхание, сам делаю то же самое и открываю контейнер. К счастью, все коробочки целые, а значит, никакой опасности нет. Переведя дыхание, я задумываюсь, как именно лучше их разложить, чтобы наверняка.
– Мне кажется, лучше хаотично, – предлагает Луна. – Если выложить по прямой линии, она может просто перешагнуть. По диагонали тоже.
Я киваю и, присев на корточки, раскладываю коробочки на полу. В коридоре довольно сумрачно, факелы отбрасывают причудливые тени, но освещение дают слабое, что нам только на руку – меньше шансов, что она заметит на полу что-то подозрительное. Выложив десять штук, я останавливаюсь. У меня есть еще, но слишком большая доза пыльцы и убить может. А убивать я не хочу. Даже ее. Вообще никого. Тем более вот так, исподтишка.
– Хватит, пожалуй, – шепотом говорю я, закрывая коробочку. – Конечно, есть риск, что она ни на одну не наступит, но с этим…
– Она сюда идет! – вытаращив глаза, перебивает Луна.
Мы быстро ретируемся в соседний коридор и замираем, прислушиваясь и не дыша. Уходить пока нельзя – есть риск, что она не все передавит, да и от улик избавиться надо.
Вскоре до нас доносятся тяжелые шаги Кэрроу. Все ближе и ближе… Мы замираем в ожидании… И вдруг тишину разрезают звуки, от которых я вздрагиваю, а Луна рефлекторно хватает меня за руку. Алекто Кэрроу начинает смеяться. Вообще-то назвать это смехом как-то язык не поворачивается. Я не уверен, что в английском языке вообще есть слова, которыми можно хоть как-то охарактеризовать звуки, издаваемые ей. Самое близкое – нечто среднее между карканьем, кудахтаньем и плачем мандрагоры. Но это очень приблизительное сравнение.
Первый испуг проходит быстро, и мы с Луной уже весело переглядываемся и кусаем губы, сдерживая подступающий смех. Я даже решаюсь осторожно выглянуть за угол и вижу, что Кэрроу топчется на месте, безумно хохоча и размахивая палочкой, и пытается произнести какое-то заклинание. Люмос, наверное, чтобы осмотреться. Хотя, зная ее, не исключено, что Круцио.
Вдруг Луна дергает меня за рукав и беззвучно произносит: «Снейп!». Я киваю. Приятно иметь дело с пунктуальным человеком. Его шагов я не слышу – у Северуса талант передвигаться бесшумно – но через некоторое время до нас доносится его голос:
– Алекто, это вы? Что происходит?
– Се… я… тут… – с трудом выговаривает она, захлебываясь от смеха.
– Что вас так развеселило, не поделитесь?
Я закусываю щеку изнутри, чтобы не расхохотаться в голос. Луна тоже с трудом сдерживается. Не хотел бы я сейчас быть на месте Северуса! И как ему только удается сохранять серьезность?
– Я… не… не…
– Алекто, сделайте милость, перестаньте смеяться! – раздраженно говорит Северус. – Я ни слова не понимаю.
– Не… не… не могу!.. – удается сообщить ей.
– Вы не можете перестать? – он делает вид, будто только что догадался. – Что же с вами произошло?
– Не… знаю… уч… учен… – она снова заходится в приступе хохота.
– Вы подозреваете учеников? Хотите сказать, что это они вас прокляли?
– Д-да…
– Но я не вижу здесь никаких учеников, Алекто, – возражает Северус. – Кроме того, я сомневаюсь, что им могут быть известны такие заклятия.
– Чт… что…
– Хотите знать, что с вами? Боюсь, этого я пока сказать не могу.
– К-как…
– Для начала необходимо разобраться в симптоматике, Алекто, – серьезно говорит он. – Согласитесь, если я начну сейчас применять к вам все известные мне контрзаклятия, это может привести к непредсказуемым последствиям.
– Уче…ники… знают… – хрипло, сквозь хохот, бормочет она.
– Алекто, я ведь уже ясно дал понять, что заклятия, производящие подобный эффект, мне неизвестны, – нетерпеливо возражает Северус. – Неужели вы думаете, будто какие-то сопляки могут знать о магии больше, чем я? Возможно, это просто какая-то ловушка.
– Ло…вуш…ка?..
– Вы окончили Хогвартс уже давно, а я провел здесь бóльшую часть жизни. Даже старикашка Дамблдор не знал всех тайн этого замка. А среди них есть не только приятные сюрпризы. И если вы угодили в одну из таких ловушек…
– Что… де…лать?.. – испуганным голосом, задыхаясь от смеха, спрашивает Кэрроу.
– Пока трудно сказать, – спокойно отвечает Северус. – Думаю, для начала нужно зайти в вашу комнату. Вы же не хотите, чтобы вас увидели в таком состоянии.
Мы слышим скрип открывающейся двери, торопливые шаги, затем громкий хлопок, после которого кошмарный смех затихает.
– Жди здесь, – шепотом говорю я Луне.
– Ты куда?
– Улики собрать.
– А если они выйдут? – испуганно спрашивает она.
– Я быстро.
Успокаивающе улыбнувшись, я добегаю до кабинета и опускаюсь на колени. Северус, конечно, оттуда выйдет. Через полчаса, не раньше. Так уж мы с ним вчера договорились. Поэтому я не беспокоюсь и внимательно разглядываю пол. Вот сразу две раздавленных коробочки… а вот еще одна… и еще… видимо, она их давила одну за другой, пока на месте топталась. Так, восемь есть. А где еще две? Я внимательно вглядываюсь в пол и, наконец, обнаруживаю две коробочки возле стены. Нетронутые. Наверное, носком ботинка пнула. Счастье, что Северус на них не наступил! Впрочем, он должен был внимательно смотреть на пол.
Я осторожно подбираю коробочки, тщательно закрываю контейнер и поспешно возвращаюсь к Луне. Мы быстро покидаем опасное место.
– Невилл, как ты думаешь, он догадается, что произошло? – тихо спрашивает Луна, пока мы спускаемся в вестибюль.
Я делаю вид, что размышляю.
– Сложно сказать. С одной стороны, как зельевар он должен знать гербологию. С другой – он должен знать ее именно как зельевар. Тем более Ризус Моверию даже целители давно не используют, поскольку у этих коробочек есть менее опасные аналоги. В зельеварении она практически бесполезна. Как бы то ни было, дело сделано.
– Это было забавно, – улыбается она. – Только смех у нее ужасный. Нормальный человек не может так смеяться.
– Если она вообще человек, в чем я сильно сомневаюсь, – хмыкаю я, и Луна кивает, соглашаясь.
В вестибюле мы торопливо прощаемся до завтра и расходимся по своим башням. В том, что Луна доберется без проблем, я уверен. К счастью, мне по дороге тоже никто не встречается.
Зато в гостиной меня поджидают Симус, Лаванда и Парвати и требует подробного отчета. Джинни, по их словам, заявила, что хочет спать, и послала всех в задницу. Нет, с этим решительно нужно что-то делать! Не сейчас, конечно. Сейчас я подробно рассказываю друзьям о недавних событиях и с удовольствием слушаю, как они весело хохочут. Насколько же этот смех приятнее звуков, издаваемых Кэрроу!
Обсудив операцию и немного успокоившись, мы расходимся по спальням. Завтра мы должны выглядеть бодрыми и отдохнувшими, чтобы не вызвать никаких подозрений.