Придон - Юрий Никитин

Новые молодые воины садились на коней и неслись, спеша обогнать один другого, в богатые земли врага, где можно убивать и грабить по священному праву войны.

По Куявии пошел слух, что Итании, дочери Тулея, удалось улизнуть из рук кровожадного зверя Придона. Пресытившиеся было убийствами и грабежами артане снова берутся за топоры и выводят из конюшен боевых коней, чтобы отыскать Итанию, где бы ни нашла убежище.

Молодой артанский вождь Черемша быстрым походом достиг дальних земель Шамбрии, обрушился на местный гарнизон как снег на голову, разбил так молниеносно, что в окрестных краях с изумлением и ужасом увидели быстрые отряды полуголых всадников с топорами в руках, уж потом узнали о страшном разгроме соседей.

На пути Черемши, правда, была неприступная крепость Орешек, но Черемша легко обошел ее стороной, велев лишь небольшому отряду дождаться обоза с осадными орудиями и не оставить от города камня на камне, если не сдастся еще в течение двух дней.

Земли Полесья и Междуречья уже были в руках артан. Как половодье, артанские отряды, разбившись на десятки, неслись по равнинной Куявии, жгли, рубили, вселяли ужас, заставляли население сниматься с мест, что усиливало панику и страх перед несокрушимыми степняками. Придон, по слухам, уже принимал послов Славии и Вантита, те поздравили с разгромом ранее несокрушимой Куявии, заверили в своей дружбе и понимании позиции Артании, что не могла дольше сносить насмешки богатого, но слабого духом кичливого соседа.

На самом же деле Придон в первую очередь принимал посланцев от небольших отрядов героев на быстрых, как ветер, конях. Им было поручено искать следы Итании и, конечно, сбежавшего Тулея. Но, конечно, всяк понимал, что искать в первую очередь надо Итанию.

Чуть ли не каждый день приходили сообщения: Тулея или Итанию видели в городах, селах, лесах, среди беженцев. Придон тут же посылал туда отряды побольше, но мудрый Аснерд неизменно останавливал, указывая, что не может Тулей находиться в трех местах сразу, тем более – на разных концах Куявии.

– Это все колдуны, – повторял он. – Проклятые куявские колдуны! Они творят лживые личины, те бродят везде, чтобы обманывать нас, чистых и бесхитростных…

– Но что-то надо делать?

– Погоди. Ни Тулей, ни Итания не прячутся в лесах. Они наверняка нашли приют в каком-то хорошо укрепленном городе. Не настолько же куявы подлые, чтобы вот так враз отвернуться от потерпевшего поражение правителя! Мы разгромили Куявию, но не взяли еще все города. Куявия слишком велика!.. Вот встанут в каждом городе наши воинские отряды…

На свое несчастье, богатый город Чертомлык захлопнул перед артанами врата, а со стен лучники двумя стрелами поразили неосторожно выехавшего вперед Черемшу, молодого и любимого артанами военачальника, яркого, смелого, самоотверженного. Одна из стрел ударила в глаз, он умер раньше, чем упал с коня.

Осада началась такая яростная, что чертомлыкцы в испуге открыли ворота, но артане, озверевшие от потери своего любимца, тут же вырезали всех беров и беричей, что отвечали за оборону города.

Да и потом артане подвергли город страшному разгрому, убивали всех, кого считали беричем или в родстве с ними, щадили только простолюдинов, считая их закабаленным народом. В восторге, что им не грозит гибель, челядь врывалась в дома своих господ, грабила, ломала, крушила, а когда обнаруживали спрятавшегося берича, поднимали радостный крик.

Артане все задавали только один вопрос: где Итания? И всех предупреждали, что захват новых земель и городов будет до тех пор, пока не отыщут беглянку, что нанесла тягчайшее оскорбление их повелителю.

Сами артане ушли на рассвете дальше, а в городе продолжались бесчинства. Простой люд метался по улицам, разыскивали ростовщиков, арендодателей, хозяев и просто богатых и знатных. Их уже не убивали сразу, а терзали, заставляли прыгать через огонь, ползать с перебитыми ногами, на их глазах насиловали их жен, а убивали только после зверских пыток.

Начались пожары, перепившиеся толпы все еще искали своих врагов, а врагами были все, кто богаче, кто одет лучше, у кого дом краше, затем начали затевать ссоры, начались драки, в ход пошли ножи, на улицах трупов стало намного больше. Дома горели жарко и страшно, а гасить их было некому.

После Чертомлыка артанская конница унеслась, как на крыльях, а на месте большого богатого города остались чернеть обуглившиеся от огня каменные руины домов, остался толстый слой пепла, горячей золы, поднимающиеся всюду сизые дымки, почерневшие от огня тела изрубленных жителей. Из леса медленно и пугливо выходили редкие уцелевшие, кто успел убежать и затаиться в чаще, воздух наполнился криками, плачем, проклятиями.

Остаток дня по горячему пепелищу ходили несчастные, искали родных, собирали уцелевший скарб. Плач длился недолго, слишком велико горе, оно пригибало к земле, сушило слезы.

Поражение было страшным, ибо все рассчитывали на могучее конное войско, да и пеших воинов в городе оказалось достаточно. Однако сражение длилось недолго, конное войско было уничтожено в считаные мгновения, словно его и не было, пешее продержалось дольше, а потом началось страшное избиение, когда склоны окрестных холмов и вся долина покрылись бегущими в панике людьми, которых топтали остатки своей же конницы. Все неслись в безумном страхе к лесу, а за ними мчались4 страшные артане на быстрых неподкованных конях, убивали, убивали и убивали в спину бегущих. В сражении погиб разве что каждый пятый из войска, все остальные были убиты во время бегства и резни.

Ходили слухи, что глава города, отважный берич Войдак, спасся, его раненого унесли в лес, куда не рискнули войти конные артане. Его телохранители защищались отчаянно, никто не просил пощады, не старался сдаться в плен. Их командир, раненный в грудь, в шею и дважды в ноги, опустился на колено и продолжал отбиваться, пока его не изрубили на куски. Чувствительные к героической гибели, артане сами его похоронили там же под раскидистым дубом и повесили на его ветки щит, шлем и меч погибшего.

Потом поползли слухи, что Войдак хоть и раненый, но сумел пробраться поближе к горам, где его подобрали разбойники, но он обратился к ним со страстным словом о защите Отечества, разбойники прослезились и обратили свое оружие против захватчиков. Правда, никто такой слащавой баске не верил, разбойники совсем не такой народ, чтобы вот так перемениться, разве что увидели возможность грабить уже под защитой тцарской власти, но все равно пересказывали, повторяли, очень хотелось верить, что в страшную годину и куявы могут тоже подняться и защищать не только свой кошелек, но и страну совершенно без всякой платы.